Нашествие. Москва. Буря миров - [230]

— Не хочешь же ты сказать, что это Хорек? — насупился Лабус. — Ребенок!

— Ничего не хочу сказать, — заверил Кир. — Описываю, что видел. А что с капитаном?

Курортник похлопал по черенку лопаты.

— Похоронили вот. Другие тела они сжигают, это правильно, в общем, при таком количестве мертвецов, но Соту мы решили закопать.

Длинная пулеметная очередь донеслась с той стороны, где раньше звучали только одиночные выстрелы, и Лабус дернул себя за ус.

— Приперли их! Там такой майор — зверь. Когда еще партизаны появились, командование на себя взял, решительный мужик, всех построил, организовал.

Кирилл наконец решился задать вопрос, который вертелся на языке с самого начала.

— Что с Яковом? Я его так и не видел после возвращения…

Он был уверен, что знает ответ, — но, как оказалось, ошибался.

— Жив, — сдержанно улыбнулся Курортник. — Только обожжен сильно. Лицо, грудь… Но выживет. А вот Явсена нет, сгорел в кабине.

С тяжелым рокотом над ними пролетел вертолет, следом еще два. Спецы помолчали, слушая удаляющийся рокот, и Алексей сказал:

— Пойдем, Костя, посмотрим, что внизу.

Лабус, отставив костыль и неловко нагнувшись, взял Люду за руку, поднял.

— Пойдем, Аня… то есть Люда. Вот же, а ведь привык уже, теперь переучиваться. Если ты из этой лаборатории, так, может, увидишь знакомое место — и память вернется. Ну ладно, Кирилл, еще встретимся.

Курортник махнул ему, Лабус кивнул, взял Аню под руку, и они пошли к лестнице.

— Сомневаюсь, — тихо сказал Кирилл вслед.

Он достал из ножен катану и несколько раз взмахнул ею, вернувшись к размышлениям, от которых его отвлекло появления спецов с девушкой. Сделал выпад, провел быструю серию ударов и остановился, заметив женщину на другой стороне Эгалита. Сначала ему показалось, что это Мариэна — такой же рост и прямые темные волосы, — но нет, незнакомка была старше и полнее. Беременная, понял он. Женщина внимательно смотрела в его сторону, сложив руки на выпирающем животе. Месяц этак восьмой, наверное. Что ей надо, чего смотрит? Она глядела еще несколько секунд, потом повернулась и медленно двинулась прочь.

Кирилл, смущенный этим пристальным взглядом и раздраженный своим смущением, засунул катану обратно в ножны. Стащив со спины скорч, отщелкнул магазин, присел и стал заряжать его патронами, которые извлек из сумки на боку. И сумку, и патроны он раздобыл недавно, как и длинный варханский нож, и боеприпасы к двуствольному пистолету, и еще флягу с водой, и несколько галет, и вяленое мясо.

Он как раз успел закончить с магазином, когда неподалеку раздалось верещание. В свете трех горящих за башнями порталов по краю Эгалита мчался бородатый мужичок, спотыкался, падал, вскакивал и бежал дальше. Его догонял Илья с пистолетом. В очередной раз упав, бородач встал на колени, повернулся — ствол пистолета ткнулся ему в лоб. Он заголосил. Позади из темноты выдвинулась монументальная фигура в красном платье. Женщина остановилась, наблюдая за происходящим. Илья посмотрел на нее, на бородача — и ударил того стволом по лбу. Мужик с готовностью повалился на спину, словно только того и ждал. Перевернувшись, встал на четвереньки. Илья размахнулся и от души пнул его по толстому заду. Завизжав на всю округу, бородач на коленях пополз к женщине, обнял ее за бедра и зарылся лицом в пышную юбку. Женщина положила большие руки ему на голову, погладила. Илья в сердцах плюнул в их сторону, повернулся, махнул пистолетом Кириллу и побрел прочь.

Стало светлее, близилось утро. Выстрелы звучали реже, в той стороне начался пожар — судя по силе зарева, горели сразу несколько домов. Повесив скорч за спину, Кирилл проверил пистолет. Он уже принял решение, пора было идти, но Кир ждал того, кто принесет ответ на один важный вопрос.

Из колодца послышался шорох, стук. Над краем показалась голова забравшегося по штанге Дениса, и вскоре ученый вылез на бетон. Левое запястье было перемотано бинтом.

— Я у него спросил, — с ходу начал Денис, — припер, можно сказать, к стене. Ему некуда было деваться, я и выдал ему в лицо, как ты попросил: мол, что-то не так с варханами, слишком узкий набор эмоций они демонстрируют… Я сам, правда, не очень понимаю…

— Просто я наблюдал за ними в лагере, — Кирилл вложил пистолет в кобуру. — Они все будто деревянные какие-то. Ну как у азиатов, если замечал, обычно физиономии менее подвижные, чем, допустим, у славян. Почему? Не потому ведь, что у них лицевые мускулы слабо развиты, просто их так воспитывают. Почему все варханы такие же, а вернее, еще хуже — будто роботы какие-то? Омний ответил?

— Потому что на самом деле в нашей системе миров есть еще…

(тайна варханов будет раскрыта в книжной версии романа)

Он замолчал, уставившись Киру за спину. Тяжелые шаги донеслись сзади, и Кирилл повернулся, заранее зная, кого увидит.

Павел Багрянов остановился рядом, барабаня пальцами по цевью АК.

— Привет, парни, — произнес он.

— Привет, — Кир с легким удивлением оглядел курсанта.

Тот как-то посуровел, а еще будто увеличился в размерах, хотя и до того был немаленьким. Раньше он напоминал Кириллу этакого накаченного плюшевого мишку, а теперь стал похож на настоящего медведя — неповоротливого и грузного, но уже не туповатого хулигана, а опасного, пусть и не отличающегося острым умом бойца.