Наша Рыбка - [2]
– Мы не выходим? – удивился я.
Петя покачал головой и покосился в сторону разноглазой девушки, которая, как мне тогда померещилось, еле сдерживала улыбку.
Я остолбенел. За окном проехал заснеженный ноябрьский пейзаж, и поезд повез нас прочь от «Измайловской».
Я чувствовал себя странно. Пытаясь разгадать, что задумал этот идиот, а точнее, пытаясь убедить себя, что он совсем ничего не задумал, я смотрел себе под ноги, и во мне возобновили борьбу два противоположных начала: первое из них тянулось ко всему хорошему и светлому, второе – к тайному, желанному и нежеланному одновременно, к запретному, неправильному и оттого очень забавному.
Теперь мне следует отвлечься и объяснить вам, почему поведение Пети привело меня в ступор.
В моем блоге нет ранних записей на эту тему, но я с уверенностью могу сказать, что наше безумство началось не так давно и тогда я еще не решил, как сам ко всему отношусь. Возможно, вы сейчас подумаете, что я говорю о какой-то страшной тайне. Верно, это тайна, но она не такая уж и страшная. Мы не делали ничего преступного. Просто наш секрет касался той стороны жизни, о которой не принято никому говорить.
Впрочем, пока вы не подумали о чем-нибудь совсем… ну, мерзком – вроде того, что мы были маньяками и поджидали маленьких девочек в Битцевском парке, – я расскажу, с чего все началось. Оставлю на время мой древний пост про незнакомку с глазами разного цвета и вернусь к нему позже.
Мою девушку звали Иришкой, она была милым созданием с пухлыми губками и отработанным наивным взглядом. Еще она была моей первой настоящей любовью, поэтому я отчаянно из-за нее страдал. Сейчас мне уже трудно в это поверить, и, глядя на наше общее фото, хочется спросить: «А что это за безобидное ничтожество рядом с блондинкой?». Ой. Это ведь я…
О, вот я и нашел точную дату, которая перевернула все вверх дном и начала цепочку событий, заставивших меня седьмого ноября проехать мимо станции «Измайловская». Я только что листал свои записи в блоге и наткнулся на эту: «24 сентября. Был на дне рождения Вадика…». Да, двадцать четвертого сентября я пришел на день рождения своего друга Вадима один. Настроение было плохое, еще когда я даже не добрался до нужного этажа. Я механически передвигал ногами, поднимаясь по ступенькам, вдыхал сырой запах подъезда и с каждым шагом все сильнее хотел развернуться и побежать обратно. Мысли крутились вокруг Иришки, вокруг нашего последнего телефонного разговора. Я был подавлен. Чувствовал себя обманутым неудачником, каким-то жалким придурком. И да, я пытался быть злым. Так легко быть злым, когда тащишься один по вонючему подъезду! Мне хотелось чего-то от нее требовать, хотелось силой заставить ее обращаться со мной нормально, мне хотелось много всего, но я приближался к двери квартиры, за которой уже началось бурное веселье, и надо было изображать полное отсутствие проблем.
До меня доносились громкие голоса, по интонациям я понял, что разгорелся спор.
– Здорова! – При этом Вадик, открывший мне дверь, выглядел донельзя веселым. – Вечно ты тормозишь! Два часа назад ждали!
В прихожей стоял отчетливый душок не стиранных носков вперемешку с одеколоном именинника.
– С днем рождения.
– А где Иришка? – вместо банального «спасибо» отозвался Вадик. Такт не был ему присущ.
– Не смогла приехать, но передала тебе привет.
– Не смогла? Что это за дела у нее такие?
Ответ он не дослушал, понимая, что сказать мне совершенно нечего, и вразвалочку пошел в комнату, где царил настоящий хаос. Я был в таком состоянии, что, ляпни Вадик что-нибудь еще, мог бы убить его, но он потерял ко мне интерес и вернулся к прерванной перепалке с остальными гостями.
За столом сидело человек десять. Я знал всех, потому что эти люди были завсегдатаями наших вечеринок. Незачем их перечислять – у вас будет еще достаточно возможностей узнать о них поподробнее. Для начала познакомлю только с Таней Морозовой, потому что она, неся что-то из кухни, остановилась около меня и поцеловала в щеку в самой душевной манере; и с Дроздовой, потому что из всех приглашенных только ее я видел всего второй раз в жизни, но был о ней наслышан, и еще потому что меня привлек вырез ее блузки. По слухам, скромностью она явно не отличалась. Как по мне – была еще и туповата, да и не слишком симпатична. Она была чьей-то дальней школьной знакомой и вообще оказалась среди нас случайно.
Несмотря на раннее похолодание и открытые форточки, в комнате стояла духота. Я пробрался к дальнему концу стола, где Петя, стоя коленками на стуле, сердито смотрел на жирного Вадика.
– Да что такое это ваше искусство? Это же ничего… пустота! Картинки, кому они нужны? Ну музыка еще куда ни шло.
Что? Вадик, опять? Двадцать пятый раз? Не надоело?
– А что такое эта твоя дерьмовая экономика? Эфемерное порождение системы. А искусство первично, оно появляется вместе с человеком! Искусство – это единственное, чем человечество может гордиться! – выкрикнул Петя и залпом выпил рюмку коньяка. Я не понял этого его жеста. Но «эфемерное порождение системы» мне, конечно, понравилось. Интересно, сколько алкоголя он уже в себя влил?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сначала мы живем. Затем мы умираем. А что потом, неужели все по новой? А что, если у нас не одна попытка прожить жизнь, а десять тысяч? Десять тысяч попыток, чтобы понять, как же на самом деле жить правильно, постичь мудрость и стать совершенством. У Майло уже было 9995 шансов, и осталось всего пять, чтобы заслужить свое место в бесконечности вселенной. Но все, чего хочет Майло, – навсегда упасть в объятия Смерти (соблазнительной и длинноволосой). Или Сюзи, как он ее называет. Представляете, Смерть является причиной для жизни? И у Майло получится добиться своего, если он разгадает великую космическую головоломку.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Ашантийская куколка» — второй роман камерунского писателя. Написанный легко и непринужденно, в свойственной Бебею слегка иронической тональности, этот роман лишь внешне представляет собой незатейливую любовную историю Эдны, внучки рыночной торговки, и молодого чиновника Спио. Писателю удалось показать становление новой африканской женщины, ее роль в общественной жизни.
Рассказ был написан для сборника «1865, 2015. 150 Jahre Wiener Ringstraße. Dreizehn Betrachtungen», подготовленного издательством Metroverlag.
Проза Ильи Крупника почти не печаталась во второй половине XX века: писатель попал в так называемый «черный список». «Почти реалистические» сочинения Крупника внутренне сродни неореализму Феллини и параллельным пространствам картин Шагала, где зрительная (сюр)реальность обнажает вневременные, вечные темы жизни: противостояние доброты и жестокости, крах привычного порядка, загадка творчества, обрушение индивидуального мира, великая сила искренних чувств — то есть то, что волнует читателей нового XXI века.
Говорят, что любовь исцеляет, но Алиса не смогла спасти Якоба от самого себя. Три года прошли в тишине, пока его призрак не вернулся к Алисе на концерте рок-певца Люка Янсена. Готический бал-маскарад обернулся настоящей пляской смерти: усопшие вдруг зашептали из зеркал, а фрески на стенах церквей ожили, чтобы сыграть шахматную партию, на кону которой людские жизни. Падение по кроличьей норе началось, только почему же Страну чудес населяют одни мертвые?
Как жить в реальности, где не нашел себе применения? Мы уходим в творчество или зависимости, становимся адреналиновыми наркоманами, ищем спасения в случайных связях. Мы играем в Питеров Пэнов и тайком сбегаем в собственную вымышленную страну. Escape-план есть у каждого. Но что, если Питер Пэн однажды устанет бежать? И что случается с Нетландией, когда ее обитатели решают повзрослеть?