Насельники с Вороньей реки - [3]
На этот раз набор следов на этих следовых полосах был вполне ожидаемым. Пара лосей, скорее всего самка с прошлогодним детёнышем, как его принято называть, подсохом. Несколько зайцев-беляков расчеркнулись на песке когтистыми лапами. Должен заметить, что, наверное, ни один северный зверь не приводит в такое недоумение начинающего следопыта, как самый обыкновенный заяц-беляк. Его непропечатанные на песке лапы оставляют две-три малопонятные чёрточки, след заячьей лапы с растопыренными перед прыжком пальцами наводит на мысли о какой-то диковинной руконожке, но те же лапы в момент прыжка проводят на грунте когтями такие царапины, что им позавидовали бы вервольфы, существуй они на свете, а уж расплывшиеся на солнце группы заячьих следов-прыжков у местных шутников давно принято выдавать новичкам за следы снежного человека.
Ну да ладно лоси, зайцы – а вот встретившиеся мне на самом краю кустов следы крупного, даже очень крупного медведя заставили меня немного задуматься.
Для континентальной Чукотки такой медведь был весьма выдающимся экземпляром. Я вытащил из кармана рулетку и приложил жёлтую измерительную ленту к плоскому отпечатку передней лапы. Девятнадцать сантиметров. Я ещё раз померил. И ещё раз.
Нет, не ошибся.
Как минимум триста пятьдесят килограммов живого веса и два с половиной метра от кончика носа до кончика хвоста. А то и два семьдесят. Охотники-профессионалы Камчатки растягивают такие шкуры до трёх метров, чем вводят в сладостное изумление охотников-спортсменов со всего мира.
Но призадумался я не только потому, что совсем неподалёку от моей палатки мог бродить огромный матёрый хищник, – скорее я попытался сообразить, насколько реально организовать гарантированную охоту на этого монстра. Ведь такой трофей сам по себе мог стоить тысячи три долларов или евро, в зависимости от национальности трофейного охотника.
Размеры этого зверя на участке промыслового охотника (а именно отсюда, с устья реки Имлювеем, начинался участок охотника Сергея Чохова) говорили и ещё об одном: этот медведь предельно неконфликтный. Конечно, полной гарантии, как говорится, не даёт даже страховой полис, а уж о том, что может твориться в лобастой и клыкастой медвежьей башке, не всегда знает даже её хозяин, но тем не менее…
Что ж, придётся разложить костёр на всю ночь и спать под защитой огня. И ещё, странно: почему постоянно обитающий здесь медведь не заинтересовался трупом того бедолаги с холма?
Ветра не было, снежок тоже перестал, и я устроился возле большого огня, разожжённого под боком огромного бревна.
Ветер шелестел листьями, река тянула свою прозрачную, кажущуюся в сумерках свинцовой воду в другую реку, которой, в свою очередь, было суждено впасть в Северный Ледовитый океан. При свете налобного фонарика я заполнял полевой дневник, тщательно фиксируя встреченные следы лосей, медведей и северных оленей, переписывая данные из маленького блокнота, который вместе с карандашом обычно лежал в нагрудном кармане штормовой куртки. И попутно делал замечания о происходящем – так, как я его понимал.
Обычная работа полевого зоолога.
На другой стороне реки, в топольнике, ревнул лось.
Этот негромкий, но могучий звук всегда пробирал меня до костей. Я представил себе это огромное несуразное существо с горбоносой мордой, болтающимся под горлом кожистым мешком – «серьгой», – длинными прядающими ушами и рогами полутораметрового размаха. Вот он стоит в сумраке среди деревьев, внюхиваясь и вслушиваясь в шелестящую тьму, и желание продолжения рода сводит ему брюхо. И наконец, растревоженный запахами подмороженной травы, палых листьев и ещё бог весть какими ароматами, доступными лишь его огромному, с человеческую голову трубчатому носу, он набирает в лёгкие воздуха и издаёт звук.
Звук этот в охотничьей литературе принято называть рёвом. Но это не рёв вовсе, а глухое и даже не очень громкое мычание. И лишь по каким-то полутонам, по гамме звуков, недоступной человеческому слуху, ты понимаешь, что это мычание издаёт очень большой зверь.
Я положил карандаш на бревно и прислушался. Но лось подал голос всего лишь однажды, видимо рассчитывая услышать будущую подругу или возможного соперника. Низкие тучи, затянувшие небо, не расходились, а эти звери в ясную погоду чувствуют себя гораздо увереннее, чем в пасмурную.
Немного подумав, я протянул руку за бревно и взял карабин. Отвёл назад затвор и достал патрон из магазина.
На первый взгляд дырка в черепе страдальца, что почил вечным сном в пятистах метрах от моего привала, была проделана именно такой штуковиной. В этом не было совершенно ничего удивительного, ибо практически всё нарезное оружие этих мест, не считая малокалиберных винтовок, сделано под патроны калибра 7,62. Как и мой самозарядный карабин Симонова.
Рядом с трупом я не видел ничего, что бы хоть отдалённо напоминало оружие. И странное дело: мне с самого начала показалось, что его и не было!
Конечно, оружие у человека могли и забрать. Но… Мне было трудно обосновать своё убеждение, но есть некоторые вещи, которые человек, с двенадцати лет постоянно стреляющий изо всех видов огнестрельных трубок, чувствует кожей. Так вот, не было оружия у этого человека, хоть ты тресни!
Книга «Мохнатый бог» посвящена зверю, который не меньше, чем двуглавый орёл, может претендовать на право помещаться на гербе России, — бурому медведю. Во всём мире наша страна ассоциируется именно с медведем, будь то карикатуры, аллегорические образы или кодовые названия. Медведь для России значит больше, чем для «старой доброй Англии» плющ или дуб, для Испании — вепрь, и вообще любой другой геральдический образ Европы.Автор книги — Михаил Кречмар, кандидат биологических наук, исследователь и путешественник, член Международной ассоциации по изучению и охране медведей — изучал бурых медведей более 20 лет — на Колыме, Чукотке, Аляске и в Уссурийском крае.
Российская Федерация – самая огромная и наименее освоенная страна мира. Бескрайняя сибирская тайга, тундра Заполярья, уссурийские широколиственные леса – вот та грандиозная сцена, где разворачивается действие турпоходов, геологических экспедиций или экстремальных и охотничьих туров.«Книга путешественника» посвящена раскрытию «технологии странствия». Она о том, как человек может преодолевать невероятные на первый взгляд препятствия и путешествовать в самых суровых условиях, имея главным своим снаряжением ум, смекалку и внутреннее спокойствие.Автор, Михаил Кречмар, исследователь и путешественник, с четырнадцати лет участвовал в экспедиционных работах на Крайнем Севере, а позднее стал организатором съёмочных и коммерческих экспедиций «хоть на край Земли, хоть за край».
Автор этой книги, полевой зоолог, в течение двадцати пяти лет был участником большого количества северных экспедиций, пешком, на оленях, лошадях, лодках, вездеходах, вертолётах и самолётах покрывал огромные пространства тайги и тундры. В каждом инструктаже по технике безопасности, во время ночёвок с товарищами у костра, на долгих и однообразных маршрутах он слышал рассказы о долге, мужестве, терпении, смекалке и выносливости, как и о малодушии, разгильдяйстве, трусости и предательстве. Часть этих очерков и предлагается вниманию широкого круга читателей.Главное, о чём говорится в этой книге, – это то, что человек способен преодолеть практически любые препятствия, если он целеустремлён, сообразителен и руководствуется принципом «Никогда не сдавайся!».…
Два бизнесмена – владельцы компьютерного салона в Москве – попадают в затруднительное финансовое положение. Для того чтобы получить средства для своего бизнеса, они решают отыскать и продать богатому коллекционеру редкий самолёт военного времени, который потерпел крушение в горах Восточной Сибири. Они не подозревают, что станут объектом охоты со стороны неизвестной организации. И только после гибели нескольких товарищей герои поймут, что прикоснулись к какой-то очень опасной тайне. Им не приходит в голову, что эта тайна – один из самых охраняемых секретов Второй мировой войны…
Восточный Тянь-Шань – один из самых труднодоступных районов современной Азии. Именно здесь, на границе Китая и Казахстана, сплетаются в тесный клубок интересы исламских фундаменталистов, уйгурских сепаратистов, наркоторговцев, борцов за охрану природы и последователей учения Николая и Елены Рерихов. Спецслужбы КНР и Российской Федерации пытаются определить, что заставляет сотрудничать столь необычных партнеров. И для разведки в таком сложном регионе используют двух эмигрантов из России, возможно, известных читателям по предыдущему роману Михаила Кречмара «Жесткая посадка».
Боги катаются на лыжах, пришельцы работают в бизнес-центрах, а люди ищут потерянный рай — в офисах, похожих на пещеры с сокровищами, в космосе или просто в своих снах. В мире рассказов Саши Щипина правду сложно отделить от вымысла, но сказочные декорации часто скрывают за собой печальную реальность. Герои Щипина продолжают верить в чудо — пусть даже в собственных глазах они выглядят полными идиотами.
В книгу включены сказки, рассказывающие о перипетиях, с которыми сталкиваются сотрудники офисов, образовавшие в последнее время мощную социальную прослойку. Это особый тип людей, можно сказать, новый этнос, у которого есть свои легенды, свои предания, свой язык, свои обычаи и свой культурный уклад. Автор подвергает их серьезнейшим испытаниям, насылая на них инфернальные силы, с которыми им приходится бороться с переменным успехом. Сказки написаны в стилистике черного юмора.
Мачей Малицкий вводит читателя в мир, где есть всё: море, река и горы; железнодорожные пути и мосты; собаки и кошки; славные, добрые, чудаковатые люди. А еще там есть жизнь и смерть, радости и горе, начало и конец — и всё, вплоть до мелочей, в равной степени важно. Об этом мире автор (он же — главный герой) рассказывает особым языком — он скуп на слова, но каждое слово не просто уместно, а единственно возможно в данном контексте и оттого необычайно выразительно. Недаром оно подслушано чутким наблюдателем жизни, потом отделено от ненужной шелухи и соединено с другими, столь же тщательно отобранными.
«Сигнальные пути» рассказывают о молекулах и о людях. О путях, которые мы выбираем, и развилках, которые проскакиваем, не замечая. Как бывшие друзья, родные, возлюбленные в 2014 году вдруг оказались врагами? Ответ Марии Кондратовой не претендует на полноту и всеохватность, это частный взгляд на донбасские события последних лет, опыт человека, который осознал, что мог оказаться на любой стороне в этой войне и на любой стороне чувствовал бы, что прав.
Юха живет на окраине Стокгольма, в обычной семье, где родители любят хлопать дверями, а иногда и орать друг на друга. Юха — обычный мальчик, от других он отличается только тем, что отчаянно любит смешить. Он корчит рожи и рассказывает анекдоты, врет и отпускает сальные шутки. Юха — комедиант от природы, но никто этого не ценит, до поры до времени. Еще одно отличие Юхи от прочих детей: его преследует ангел. У ангела горящие глаза, острые клыки и длинные когти. Возможно, это и не ангел вовсе? «Детство комика» — смешной, печальный и мудрый рассказ о времени, когда познаешь первое предательство, обиду и первую не-любовь. «Хочу домой» — рассказ о совсем другой поре жизни.
У автора этого романа много почетных званий, лауреатских статуэток, дипломов, орденов и просто успехов: литературных, телевизионных, кинематографических, песенных – разных. Лишь их перечисление заняло бы целую страницу. И даже больше – если задействовать правды и вымыслы Yandex и Google. Но когда вы держите в руках свежеизданную книгу, все прошлые заслуги – не в счет. Она – ваша. Прочтите ее не отрываясь. Отбросьте, едва начав, если будет скучно. Вам и только вам решать, насколько хороша «Музыка для богатых» и насколько вам близок и интересен ее автор – Юрий Рогоза.