Нас позвали высокие широты - [38]

Выбирались вдвоем, пристегнувшись альпинистскими карабинами к штормовому лееру. На полпути ветер опрокинул Чижова на гальку (снег вокруг базы уже снесло свирепым ураганом), и лишь с помощью напарника ему кое–как удалось подняться на ноги, чтобы прокричать: «Возвращаемся!»

Не тут–то было! У напарника в самый неподходящий момент разыгралось самолюбие, и парень был намерен поступать «натуре вопреки, наперекор стихии». Поход на метеоплощадку занял на этот раз не менее получаса вместо обычных пяти минут. Принимали вернувшихся, словно выходцев с того света. Оба напоминали снежные чучела, но с красными лицами и слезящимися глазами. Минут пятнадцать они приходили в себя, прежде чем Олег Павлович поведал:

— Не меньше сорока метров в секунду…

Непогода разбушевалась, ни малейшего признака улучшения. Тем не менее мы подготовили аварийное снаряжение и с ночи спали не раздеваясь, чтобы при первой возможности приступить к поиску. Увы, ослабление ветра оказалось слишком кратковременным.

Тревожный рассвет 26 марта. Ветер начал сдавать, одновременно слабеет метель. Сквозь снежную завесу проступают очертания полуострова Савича и даже знаки Воронинского створа. Какой–то сонный голос Щетинина в эфире:

— Ребят что–то нет, наверное, беда стряслась. — Потом, видимо, продолжая надеяться на чудо, продолжил: — Или они у вас?

К этому времени наши наблюдатели с крыльца базы увидали на льду бухты Володькиной подозрительное черное пятно. Сразу же несколько человек, захватив сани и полушубки, бросились по направлению к нему. Я немного задержался с выходом и, когда спустился на лед, навстречу мне уже тащили сани с Каневским. Неестественными выглядели ею голые руки без перчаток бледно–мертвенною цвета, несгибающиеся, нелепо вывернутые. Он явно в плохом состоянии, что–либо узнать от него невозможно. Часть людей широкой цепью начинает прочесывать припай в направлении полярки. Условились, что если обнаружат Афанасьева, дадут сигнал выстрелом. Я с Зингером ухожу обследовать гидрологическую палатку.

Большой пологий сугроб скрывает ее почти всю, но все же видно, что северная подветренная сторона не выдержала ударов пурги. Лопата не берет этот ветровой закаменевший снег, заставляя использовать ломы и ледорубы. Из снега буквально вырубаем собак, они в страшном виде. Некоторые настолько вмерзли в снег, что, вырываясь из него, оставляли в нем клочья собственной шкуры. Однако живучи полярные псы, через несколько минут начались обычные свары. Откуда на снегу столько мелкой гальки и каменного щебня? Целая полоса мелкого камня протянулась по оси бухты Воронина, упираясь в палатку: страшная струя воздушного потока оставила на припае свой след. Видимо, скорость ветра была здесь намного сильней, чем в районе базы.

Мы быстро раскопали остатки палатки. Найдена свалившаяся на бок печка, ящик с пробами морской воды, походная складная койка, меховой спальник и драный полушубок. Заведомо ясно: останься ребята в палатке, они бы уцелели. Даже несмотря на то, что палатка лопнула поперек, частично поломан каркас, все же часть брезента удержалась на колу. Мы лихорадочно продолжаем раскопки, надеясь, что Афанасьев не последовал примеру Каневского. Отдаленный выстрел поставил точку на таких надеждах.

От палатки видно, как цепь начинает сворачиваться, люди собираются вместе, а с полярной станции к ним направляются трое. Нам только остается присоединиться к поисковикам, где нам открывается картина очередной трагедии — неподвижное промороженное тело в ватнике и таких же брюках посреди заструг. Снег словно пропитал ткань ватника, подчеркнув складки, набился в разбухшие карманы. На лице покойника — сплошная корка льда, сквозь которую проступает характерная гримаса, с которой человек щурится на сильном ветру. Из рукавов ватника выпущены манжеты водолазного свитера и снова нет перчаток или рукавиц. Что за чертовщина, почему он так легко одет? Все ясно, самое страшное случилось… Еще не все, с полярной станции ведут Наталью, которую мне предстоит сопровождать на базу к мужу.

— Скажи, Зиновий живой?

— Да, будет жить. (Сам в глубине души только надеюсь.)

— А руки?

Сказать — не знаю, или лучше утешить ложью?

— Считай, ты дважды жена. Это лучше, чем однажды вдова.

Кажется, мой мрачный юмор подействовал — определенно Наталья сильная женщина.

На базе Зиновия уже раздели, с трудом освободив от мехового летного костюма. Унты пришлось резать, часть одежды — тоже. Меховой летный костюм спас его, в отличие от Афанасьева, хотя состояние Зинка тяжелейшее. Руки безусловно отморожены, до локтя словно деревянные. Обе стопы также прихвачены морозом, хотя и не так сильно. Никто из нас с такими тяжелейшими обморожениями не сталкивался. Доктор оказался на станции Барьер Сомнений, за ним на тракторе отправился Неверов. Пока руки Зиновия оттирают спиртом и снегом, держат в холодной воде. Трем и боимся содрать кожу от собственного усердия, ведь на руках и на лице у него много ссадин, но главное для нас — попытаться восстановить кровообращение. Веки пострадавшего настолько распухли, что не раскрываются. Сам Зиновий в полубреду что–то пытается рассказать. Узнал меня по голосу.