Нас обвенчает прилив… [Ромео и Жанетта] - [19]

Люсьен. Верно, матерями становятся и худшие. Это, может быть, коснется и тебя в один прекрасный день, и нам придется уважать тебя.

Жанетта. (поворачивается, гневно). Нет! Я не хочу, чтобы меня захватило это чувство, как всех матерей и к какому угодно ребенку! Я не могу быть двенадцать раз возвышенной, самоотверженной, двенадцать раз верной до смерти, двенадцать раз единственной! Мной владеет не темный инстинкт, требующий младенца, который бы продолжил меня! Это его я люблю! Ему[5] я предана, ради него хочу умереть. И эта любовь не будет приливать, как сок деревьев весной, каждый раз, как я разбухну. Это первый и последний раз, пока мой живот не присохнет к позвоночнику. Я готова за это отдать сейчас же всю мою кровь и моё молоко, если оно появится.

Люсьен(вставая, зло). Свою кровь и свое молоко! Не слишком ли скоро? Ты его знаешь только один день!

Жанетта. Вы все заладили одно и то же! Разве я виновата, что прошел только один день?

Люсьен. Твоя кровь и твое молоко! Какие они находят великолепные слова, особенно, если слушать с закрытыми глазами и не видеть, как искажаются их лица! К счастью, стоит только взглянуть на них, когда они в истерике… Ты отдала ему свои губы, и у него на языке вкус твоего поцелуя, вот и все дела. Ты — девка, которую он взял на одну ночь!

Жанетта. Нет! Я его жена!

Люсьен. Его жена? Ты? Ты уморишь меня со смеху! Взгляни на него: прочный, искренний, надежный. Настоящий образцовый французский солдат. Его просто распирают благородные чувства. И ты его жена? Ты захотела его, он захотел тебя. Желаю удачи!.. Управляйтесь побыстрее, но не сооружайте над этим собора!

Жанетта. А если я в один вечер стала всем тем, что ему дорого? Если вдруг оказалось, что я не лжива, не ленива и не неряшлива? А если у меня появились мужество и честь? Если я стала для него самым близким человеком на свете?

Люсьен(разражается хохотом). Все одинаковы! Все они одинаковы! Могут в один прекрасный вечер убить отца и мать, чтобы побежать в кусты за своим красавчиком! Они готовы для него красть, продавать себя на углах, дойти до последней низости. Но если их милый ангелочек предпочитает целомудрие и добродетель — ему достаточно сказать! Тут же все появится, им это раз плюнуть! Причем совершенно искренне! Будут опускать глаза и краснеть от каждого слова, будут скромными, сдержанными, возвышенными… Они все могут! Они все могут, пока это длится!

Жанетта. Да, я все могу! Да, я все могу!

Люсьен. Однако единственное, к чему они абсолютно неспособны — это к постоянству.

Жанетта. Врешь!

Люсьен. Чего они не могут — сохранить это хотя бы до следующего дня! Их хватит только на один день. Это их прием, этих милашек. И все несчастье в том, что нам-то нужно ни что иное, как завтра. Нам безразлична однодневная любовь, которую они нам преподносят. Если завтра не гарантировано, все остальное не существует. И в конце концов однажды они нас покидают, сваливая вину на нас же.

Жанетта. Он будет счастлив! Он поверит мне! Ты, ты мог не верить Денизе, но я ему дам столько, что он мне поверит!

Люсьен. Что же ты ему дашь? Тебе нечего дать. Вы оба не можете дать больше того, что у вас есть — ваших тел на минуту и чувств на мгновенье.

Жанетта. Неправда!

Люсьен. И он тоже ничего не может тебе дать. Вы только любовники, выигравшие карту любви. Пляшите теперь до конца. Бросайтесь с отчаянием в воду, жертвуйте жизнью один за другого, выхаживайте, сели один заболел проказой… Притворство! Мираж! Фальшивка! Вам нечего дать. Выбрали любовь — значит, будете только брать и всегда думать только о себе.

Жанетта. Врешь!

Люсьен. Нет! Выбрали любовь — и вы здесь, чтобы ненавидеть друг друга. Вы здесь, чтобы мстить за неведомые вам обиды. И незачем бить себя в грудь — это вечный закон, существующий с того времени, как созданы мужчина и женщина, и в одно прекрасное утро любовь сплетает их, как пару мух!

Жанетта. Врешь!

Люсьен. Нет! Вы даже можете уйти в мир вдвоем, рука об руку, но вы будете следить друг за другом, как враги. Люди умилятся: «Какая красивая пара! Как они любят друг друга!»… Да, красивая пара убийц, готовых на все, друзья мои. Заостренные когти, оскаленные клыки! Одному обязательно надо завладеть шкурой другого, и чем скорее, тем лучше! Вот что такое ваша любовь!

Жанетта(бросаясь на диван рядом с Фредериком). Ты говоришь слишком страшные вещи! Ты чудовище!

Люсьен(подходит ближе, говорит более мягко). На что же ты все-таки надеялась? Филемон и Бавкида[6] по заказу? Подряд на доверие, нежность, преданность изо дня в день? Это оплачивается день за днем, моя милая, потом, скукой, мелкими неприятностями и общим страхом. Это оплачивается детьми, когда они болеют, и не знаешь, выживут ли они; бессонными ночами бок-о-бок, когда прислушиваешься к дыханию другого; морщинам, которые появляются за это время.

Жанетта. У меня будут морщины! Я стану старой. Про нас скажут: «Вот двое стариков!». И когда он умрет, я умру вслед за ним на другой же день.

Люсьен(опускается рядом с ними на диван, ворчит устало). Умереть! Умереть… Умереть не хитро. Начинай-ка жить. Это не так занятно, но зато более длительно.