Нас называли ночными ведьмами. Так воевал женский 46-й гвардейский полк ночных бомбардировщиков - [88]

Спустившись еще ниже, захожу чуть правее костров. Нина дергает за веревки — никакого результата: ящики преспокойно лежат на крыльях. Еще раз захожу — то же самое. Что же делать?

— Сделай круг побольше, — просит Нина.

На этот раз она вылезла из кабины на крыло и по одному сталкивает ящики сначала с правого крыла, потом, перебравшись на другую сторону, с левого. Ящики тяжелые и сталкивать приходится свободной рукой и ногами. Я осторожно веду самолет, делая развороты «блинчиком», чувствуя каждое движение Нины… Наконец все восемь ящиков на земле. Огни закрывает пеленой — пошел снег…

* * *

Из воспоминаний Раисы Ароновой:

«…Восточная Пруссия. Богатые поместья. Мы обосновались в местечке, где еще недавно жили отставные прусские генералы… Заместитель командира полка майор Амосова шла с кем-то из наших техников, присматривая подходящее помещение для техсостава.

Заглянула в один дом: просторная комната, очевидно столовая. Первое, что бросилось в глаза, — большой портрет генерала на стене. Посреди комнаты — стол. А за столом… Амосова вздрогнула: за столом, спиной к ней, сидел, склонившись, сам генерал в полной парадной форме!

— Руки вверх! — Она схватилась за пистолет.

Генерал шевельнулся, медленно поднял голову и тяжело встал со стула. Рук не поднимал. Амосова держала палец на спуске. Почему не поднимает? Наверное, в руках оружие… Стрелять?…

— Руки вверх! — повторила Амосова.

— Товарищ майор, це ж я, Петро, чи вы меня не признали? — заговорил «генерал», поворачивая к ней испуганное лицо.

От неожиданности Амосова чуть не нажала спуск. Это был один из работников БАО.

— Что за маскарад? — сердито спросила она, дрожащими руками засовывая пистолет в кобуру. Чуть ведь не убила своего человека! «Свой человек» объяснил сконфуженно:

— Заглянул в хату. Дывлюсь — висит на стуле вот эта одежка. Ай, думаю, бедный генерал, так тикал, что не успел пиджачок надеть. Потом подумал: дай-ка примерю, может, и мне к лицу будет генеральская форма… Тесновата трошки, видите… Присел к столу, попробовал наливочки и задремал…»

* * *

Зоя Парфенова получила задание срочно, днем перебросить боеприпасы группе наших артиллеристов, которые оказались отрезанными от основных сил в районе Пултуска, севернее Варшавы.

— Полетите без штурмана — задняя кабина загружена до отказа, — сказала командир эскадрильи Маша Смирнова. — Будьте осторожны, сначала разведайте, где там немцы, а где наши.

— А какая там площадка? По-2 может приземлиться?

— Передали, что площадка ровная.

Зоя быстро влезла в теплый комбинезон, убрала под шлем свои редкой красоты золотые косы, с которыми так и не рассталась вопреки приказу еще в Энгельсе, и, проверив крепление ящиков со снарядами на самолете, села в кабину.

Погода не обещала ничего хорошего: в воздухе туманная дымка, редкий снежок, ухудшающий видимость. Зоя летела на малой высоте, когда возле леса заметила артиллерийские позиции. Подвернула поближе, чтобы определить, свои ли это, и тут же почувствовала толчок и боль в левой ноге, разлившуюся по всему телу… Значит — немцы, подумала, и впереди, совсем недалеко, за леском, увидела людей, махавших ей руками и выкладывающих на снегу посадочное «Т» из чего-то темного. Ветки?… Нет, чехлы… Она быстро села у самого «Т», но выбраться из кабины не смогла.

— Ну, летчик, молодец! А-а… так это девушка… — удивился подбежавший капитан.

— Привезла вам подарки! Выгружайте! — сказала Зоя и добавила: За леском — немцы, совсем близко… Меня слегка подстрелили…

Пока артиллеристы разгружали самолет, она, не вылезая из кабины, расстегнула комбинезон и как можно туже забинтовала ногу поверх брюк выше колена.

— Спасибо, дорогая! — сказал капитан. — Да как же ты с ногой-то?

— Долечу! Хорошо, что попали в ногу, а не в мотор…

* * *

После боевой ночи мы идем в столовую завтракать и по дороге узнаем, что в газетах — Указ от 23 февраля 1945 года о присвоении звания Героя Советского Союза девяти летчикам и штурманам нашего полка.

Пока у нас в полку было пять Героев: Дуся Носаль, Женя Руднева (обеим это звание присвоено посмертно), Маша Смирнова, Дина Никулина и Дуся Пасько. Теперь — еще девять.

…Большой зал местного театра в городе Тухоля, куда мы недавно перелетели. Здесь у нас торжество. Для вручения наград приехал Командующий Вторым Белорусским фронтом маршал Рокоссовский. Когда он, высокий, худощавый, вошел в зал, Бершанская громко и четко отрапортовала ему. Маршал, немного растерявшись, тихо поздоровался с нами и, услышав общий громовой ответ, смутился: видно, он представлял себе иначе «девичий» полк, о котором ему рассказывали. Затем он произнес небольшую речь и начал вручать Золотые Звезды и ордена.

Высокую награду получили Ира Себрова, Женя Жигуленко, Надя Попова, Руфа Гашева, Катя Рябова и Наташа Меклин. Трем девушкам это звание было присвоено посмертно: Оле Санфировой, Тане Макаровой и Вере Белик.

Посмертно… Сколько могильных холмов осталось на нашем пути! На Кубани, в Белоруссии, в Польше… Многие девушки погибли, сгорели вместе с самолетом. И когда мы почтили их память вставанием, каждая подумала, что высокое звание Героя принадлежит и тем, кто не вернулся.