Народный артист И. Ващенко - [12]

- Галочка, а Гриша собрался к тебе… - проворковала она. - Он, кажется, плохо себя чувствует, ты уж с ним поласковее…

- А пошла бы ты на хер вместе со своим Гришей! - ласково сказала Галка, правда уже повесив трубку. И добавила задумчиво: хотела бы я узнать, какая сука сказала им мой адрес…

После этого она быстро заперла дверь, ведущую на лестничную площадку.

(Кондратенковская мастерская находилась на самом верху кирпичной пятнадцатиэтажки и попасть в нее можно было, только поднявшись с предыдущего этажа).

Дальше мы сели пить чай, потом кто-то позвонил по делу и, честно говоря, мы немного забыли о визите высокого гостя. А где-то минут через сорок раздается звонок в дверь. Галка аж на месте подскочила:

- Мать его за ногу, - говорит, - пришел все-таки!

И давай руки заламывать:

- Что делать, что делать?!.

Я говорю:

- Что делать… Открывай. Вдруг это кто-нибудь из соседей? Мы же не одни на этаже…

А Галка говорит: нет! Я чувствую, это этот пидор!..

(Грустно все это, конечно. Все-таки бывший супруг. Когда-то друг друга любили… Народ в ЦДХ сказывал, что любили. А теперь, пожалуйста - “этот пидор”…)

А звонок все настойчивее, будто знают, что кто-то дома есть. Галка мне и говорит:

- Наташка, ты сходи посмотри, может, и правда не он?

А этого, конечно, делать не следовало, так как это был он, и, как-только скрипнула наша дверь, бывший муж снизу пронзительно заверещал:

- Галя! - и принялся что было силы трясти проволочную дверь на площадке.

- Галя! - кричит. - Открой! Я хочу с тобой поговорить! Только поговорить!..

А у Кондратенко, видать, уже невроз на него.

- Пусть, - говорит, - с тобой доктор в психушке разговаривает, шизофреник!..

Короче, собрали мы кое-какие вещички и ретировались через соседний подъезд. Там проход поверху есть. Галка решила переждать денек у знакомых. Когда проходили мимо двери на площадку (другого пути, увы, нет) я взглянула на вице-короля.

Господин Зильберштейн (еще фамилия такая … можно подумать, приличный человек…) буквально висел на сетке в полуметре над полом, уцепившись за нее как руками, так и ногами (большими пальцами - благо сандалеты позволяли). Увидев нас, он прижался лицом к проволоке и тихо сказал:

- Галя, ты напрасно меня игнорируешь, у нас общие проблемы.

Так и сказал:

- Общие проблемы.

И лицом к проволоке. Узник замка Иф.

Галка проследовала мимо, оставив это высказывание без комментариев. Тогда господин бывший муж повторил свою мысль громче. Мы свернули за угол уже под крик:

- Не прячься от меня, у нас все равно общие проблемы!..

- Пидор! - повторила Кондратенко в лифте. У нее тряслись руки.

Кстати, хочу еще раз заметить, что мне ее позиция представляется спорной. Хоть она и утверждала, что нормально разговаривать с г-ном Зильберштейном невозможно, но я бы все же хоть иногда пыталась. Что за обструкционизм? Люди даже в “горячих точках” пытаются договариваться, а тут два в прошлом не чужих человека вошли в какую-то совершенно ненужную конфронтацию.

Зачем? Ни к чему это…

Дело доктора Гоше

Впрочем, повторяю еще раз, я отвлеклась. Так вот, организовали мы галерею… И Ващенко просит записать его в дело “совладельцем”…

Я хоть и растерялась, но все-таки переспросила:

- Кем, - говорю, - Игоречек, тебя записать?

(И вот ведь, стратег фигов, ни слова заранее! Сколько молчал, дома ведь виделись… Фактор внезапности хотел использовать, блицкриг… Танки идут ромбом).

А Галке, я же говорю, хоть бы что: внезапно или с подготовкой, внезапно даже еще хуже, похоже на “наезд” - она его сразу послала. Автоматически.

- Знаешь, - говорит, - Ващенко, детский мультфильм про Винни Пуха? Как он наелся меда и у Кролика в дверь не пролез? Тебе не кажется, что этот случай идеально подходит к данной ситуации?!

Ващенко бросил на нас огненный взгляд: эх, вы! - и пулей вылетел из конторы. Хорошо, что я при нем успела укоризненно сказать Кондратенко: “Галя, зачем ты так?”, - а то бы вообще конец, не сносить мне дома головы.

Вечером я боялась идти домой, но Кондратенко мне сказала, чтобы в случае чего я валила все на нее. Мол, я бы за, всей душой, а она, такая сволочь, против.

А официально-то галерея записана на нее. Она - директор…

- Где он был, когда мы с тобой по инстанциям бегали и в дирекции жопу кому ни попадя лизали? - сказала Галка. - Где?! Сейчас-то каждый в долю захочет! Все, я сказала!

(Кондратенко, конечно, иногда как отрубит, так действительно понимаешь, что все - больше подходить не хочется).

- Достаточно того, что мы его картины бесплатно продаем!..

(Галка не очень хорошо относится к ващенковской живописи).

Достаточно…

Это - кому достаточно, а кому нет. Ващенко - он же старуха из сказки Пушкина про золотую рыбку. Ему что ни дай - все мало…

Домой, повторяю, в тот день мне идти не хотелось.

- Но, - думаю, - лучше испить все сразу.

Прихожу, а меня прямо с порога встречают оперным баритоном(даже репризу “Известный художник И. Ващенко у мольберта” не показали):

- Наташа, почему ты меня игнорируешь?!

А я, типа такая невинная овечка, тоненьким голоском и отвечаю:

- Почему игнорирую, Игорь?

Ващенко опять баритоном:

- Почему? И ты еще спрашиваешь?!

И переходит на дискант: