Народные стихи и песни - [54]

   Толкутъ тутъ бабы стукаютъ;

   И пошла у нихъ стрѣльба-пальба,

   Стрѣльба-пальба да веретенная

   На выручку да поваренкима.

   Ай пошелъ у нихъ рукопашный бой

   Рукопашный бой да издирихима[27]

   Изподѣлали шпаги да все лучинныя;

   У нихъ тутъ пошелъ да кровопролитной бой!..

Шенкурскъ. Зап. г. Заринскій.

140

   За дворомъ лужокъ зеленешенекъ,

   У меня дружокъ холодешенекъ,

   Молодешенекъ-милъ милешенекъ,

   Мы пойдемъ во лужокъ, заведемъ кружокъ;

   Милый съ гуслями — а я съ пѣснями

   Не придутъ гусли противъ пѣсенокъ,

   Не придетъ свекоръ противъ батюшки.

   Мой-тo батюшка — слово вѣрное.

   Моя матушка — дума крѣпкая.

141

   Саша, барыня моя,

   Не гнѣвайся на меня,

   Что я не былъ у тебя.

   Ухъ я былъ-побывалъ,

   Въ Новѣгородѣ гулялъ,

   Тужилъ, плакалъ, горевалъ

   Купецкую любилъ дочь

   Любилъ ее до поры…

   Дунулъ вѣтеръ со горы

   Со московской стороны

   На купецкіе дворы.

   Во купецкихъ во дворахъ

   Тамъ дѣвушка хороша

   Сашечка душа.

142

   Шло, шло солнышко вдоль по залѣсью,

   Катилось красное по затемному

   Шла, шла дѣвушка вдоль по застолью,

   Роняла слезы на бѣлую скатерть,

   Била руки объ дубовый столъ,

   Бросила ключи она вдоль стола:

   «На тебѣ, батюшка, золотые ключи;

   Я тебѣ, батюшка, я не клюшница,

   Я тебѣ родимой не ларечница,

   Ключница, ларечница я лютому свекру,

   Лютому свекру да лютой свекровьюшкѣ,

   Вѣрный посолъ я дружку своему.

113

   Молодушка молода

   Черноброва хороша. Ай ну, ай ну, ай ну

   Червой бровью повела

   Съ молодцемъ любовь вела. Ай ну…

   Въ такую во любовь

   Въ горенку повела. Ай…

   Изъ горенки въ комнатку,

   Изъ комнатки во кроватку. Ай…

   Посадила на кровать.

   Стала дружка цаловать. Ай…

   Ужь, другъ ты милой,

   Поживи, радость, со мной. Ай…

   Съ одинокою женой. Ай…

   Одинокая жена

   Во одиночествѣ жила. Ай…

   Много горя видѣла

   Цаловала миловала дружка, спрашивала.

   Млада хату затопила,

   Сама по воду пошла,

   Какъ по воду, воду,

   На Самару на рѣку.

   На Самарѣ, на рѣкѣ

   Гуси лебеди сидятъ,

   Воду свѣжую мутятъ

   Постояла молода,

   Устоялася вода.

   Размахнула широко,

   Почерпнула глубоко,

   Ведерушхи подняла,

   Зашаталася, пошла.

   Скоро на гору взошла.

   Какъ на этой на горѣ

   Солучилася бѣда:

   Загорѣлась слобода.

   Ужь на этотъ на пожаръ

   Соѣзжались господа,

   Дивовалися пожару,

   Ужь чтой-то за пожаръ?

   Онъ нежарко горитъ

   Выше города политъ.

141

   Шелъ Ваня слободою,

   Велъ Дуню за собой.

   Дуня рѣчи говоритъ,

   Нарядиться велитъ:

   Нарядися, мой милой,

   Нарядися дорогой.

   Носи шляпу на кудряхъ,

   Перчаточки на рукахъ.

   И я чаяла почаяла,

   Я со миленькимъ пожить.

   Хорошъ милой уродился,

   Онъ не долго поводился,

   Разставаться, шельма, сталъ,

   Чужу сторону спозналъ.

   Чужая сторона

   Со миленькимъ мила,

   Ай мила, мила, мила

   Тамъ сударушка жила,

   Сударушка дѣвушка,

   Лебедушка бѣлая,

   Коса кудриная, бѣлокудриная.

   Уже кто кудри кудрилъ —

   Я того бы полюбилъ.

   Во Казань городъ вступилъ

   Плису, бархату купилъ,

   Я и плису и атласу

   Тесову кровать украшу.

145

   Вы туманы, разосенніе часты дожди,

   Не пора ли вамъ, туманы, со синя моря долой?

   Не пора ли вамъ, ребята, съ разгуляньица домой?

   Прошло лѣто, лѣто дорогое, прошла красна вся весна,

   Всѣ празднички на проходѣ, ко мнѣ милой не бывалъ:

   Знать-то мой другъ разлюбезный, знать иную любить сталъ,

   Знать иную, размилую Машутку у вдовѣ.

   Ты, Машутка, ты шельма Машутка, ты разлучница шельма моя:

   Не дала, шельма Машутка, во любвѣ съ милымъ пожить.

146

   Какъ родила меня мать недоростка,

   Какъ пустила меня мать недоростка,

   Какъ жена-то меня, курва, не взлюбила,

   Она въ лѣсъ за калиной заманула

   Ко сырому-то къ дубу привязала:

   Она девять денёчковъ не бывала,

   На десятый день приходила.

   «Ты здорово ль, недоростокъ, тутъ пируешь?»

   — «Государыня жена! не до пиру;

   Комарики головушку источили,

   Всѣ дубовыя мнѣ корочки пріѣлись

   Вся болотная водица припилася».

   «Ужь ты будешь ли, недоростокъ, пущать въ гости?»

   — «Государыня жена, ступай вовсе».

   «Ужь и будешь ли, недоростокъ провожати?»

   — «Государыня жена, хоть до дому».

   «Ужь ты будешь ли, недоростокъ кормить хлѣбомъ?»

   — «Государыня жена, калачами».

   «Ужь ты будешь ли, недоростокъ, поить квасомъ?»

   — «Государыня жена, хоть сытою!»

147

   Ахъ ты, вѣрная манерная,

   Сударушка моя!

             Ахъ люли, да ахъ люли,

             Сударушка моя!

   Ахъ да ты ль, моя сударушка,

             Повысушила…

   Безъ морозу, безъ лютаго,

             Сердце вызнобила.

   Присушила русы кудри

             Ко буйной головѣ.

   Ай люли, да ай люли,

             Ко буйной головѣ.

   Ты разсыпала печаль

   По моимъ яснымъ очамъ;

   Ты заставила ходить

   Но чужой сторонѣ;

   Ты заставила любить

   Чужу мужнюю жену.

   Какъ чужая-то жена —

   Лебедушка бѣлая;

   А моя курва жена —

   Полынь-горькая трава.

   Полынь горькая трава

   Во чистомъ полѣ росла,

   Во ржи на межи,

   На широкомъ рубежи

   Изъ ржицы во пшеницу

   Перепелочка летитъ,

   Что летитъ она летитъ,

   Перепархиваетъ.

   Какъ изъ терема въ теремъ

   Красна дѣвица бѣжитъ,

             Ай люли, да ай люли,

   Красна дѣвица бѣжитъ,