Народные повести и рассказы Южной Индии - [7]

— Почему ты глядишь на меня так невесело? — удивилась Куттувилякку.

— Да так просто, — ответила старшая сестра.

Но младшая, заподозрив неладное, стала настаивать:

— Расскажи мне правду. Ты что-то от меня скрываешь. Между нами не должно быть никаких тайн.

И в конце концов Тунгавилякку сообщила ей все, что знала.

— Отец получил весть, что твой муж погиб во время бури, — сказала она. — Он пытается выяснить, так ли это. Теперь ты понимаешь причину моей скорби.

Несколько мгновений Куттувилякку стояла недвижная, как изваяние, кровь, казалось, остановилась в ее жилах. Едва придя в себя, она переоделась в чистую белую одежду, которую носят вдовы, и побежала к отцу. При виде ее царь понял, что она уже все знает, и безмерно огорчился. Ведь он назвал ее Куттувилякку, потому что хотел, чтобы она сверкала ярким светильником светильником семейного счастья, но внезапный вихрь, поднятый судьбой, развеял все его надежды,

— Дорогой отец, — начала Куттувилякку, — вы растили меня с любовью и заботой и выдали замуж совсем еще несмышленой девочкой. Но волей судьбы тот, кто надел мне на шею свадебную гирлянду, погиб. Я даже не помню его лица. Жить девственной вдовой, не зная радостей супружества, у меня нет ни малейшего желания. Прикажите разложить костер. Где бы мой муж ни был: в раю или в аду, я все равно последую за ним.

— Не спеши взойти на костер, — принялся отговаривать ее царь. — Пусть у тебя нет мужа — зато у тебя есть отец, который не оставит тебя своими заботами. Тебе принадлежит половина моего царства. Ты можешь совершить множество благих дел, которые зачтутся тебе в следующих рождениях[27]. Оставь мысль о самосожжении.

Но Куттувилякку была непреклонна в своем решении, и в конце концов царь повелел разжечь на речном берегу костер из сандаловых поленьев.

Куттувилякку раздала беднякам и нищим много денег, исполнила все надлежащие обряды и стала обходить костер справа налево. Обильно политые маслом, сандаловые поленья горели так сильно, что пламя взвивалось до самых небес. Закончив третий круг, Куттувилякку громко воскликнула:

— О Агни![28] Я не хочу медленно сгорать на огне тоски по умершему мужу. Пусть лучше я сразу превращусь в груду золы. Прими же меня, о небо! Соедини меня с моим супругом, о небо!

И она спрыгнула в яму, откуда вздымались багровые языки пламени.

В тот же миг налетел ураганный ветер. Сверкнула молния, зарокотал гром, хлынул ливень и загасил костер. Могучий поток воды подхватил девушку, отнес ее в реку, и она поплыла вниз по течению. Прошло много времени, прежде чем ей удалось ухватиться за траву и выбраться на берег.

Оглядевшись, Куттувилякку увидела, что находится в красивом саду. Она села и задумалась. Гроза помешала ей совершить самосожжение. Это может означать только одно: ее супруг жив. Что же ей теперь делать? Возвратиться к отцу и снова надеть наряд вдовы? «Нет, — решила она. — Я останусь здесь и попробую найти себе какое-нибудь занятие».

Внезапно в саду появилась цветочница-старуха. Заметив Куттувилякку, старуха усомнилась, уж не лесная ли она богиня, подошла к ней и стала ласково ее расспрашивать, как она там очутилась.

— Бабушка, — отвечала Куттувилякку на ее расспросы, — мы с мужем купались в реке, когда разразилась неожиданная буря. Течение принесло меня сюда. Где мой муж и что с ним — я не знаю.

Старуха сразу полюбила ее.

— Если хочешь, живи в моем доме, — предложила она. — Я буду заботиться о тебе, как о родной дочери.

Куттувилякку с радостью приняла ее предложение.

Старуха эта была цветочницей ранипурамского царского дворца. Каждый день она рвала в саду цветы, сплетала красивые гирлянды и относила их махарани. Она сдержала свое обещание и обращалась с юной и гибкой, как молодой побег, Куттувилякку словно с родной дочерью.

Миновало полгода. Однажды утром девушка сказала старухе, которая только что возвратилась из сада:

— Бабушка! Я пропостилась всю ночь и очень хочу есть. Свари что-нибудь на скорую руку, а я тем временем сплету гирлянды по-новому, и ты отнесешь их царице.

Она сплела дивные гирлянды и уложила их в корзину. После того как они поели, старуха побрела с этой корзиной в царский дворец.

Махарани была восхищена плетеницами.

— Признайся, бабушка, — сказала она, — ведь это не ты сплела такие. Кто же их сплел?

Старуха не стала отпираться, рассказала ей всю правду, и царица велела привести к ней девушку.

Очарованная красотой Куттувилякку, царица молвила старухе:

— Такой девушке не место в бедной хижине. Пусть она украшает наш дворец. У меня есть две дочери, ее сверстницы. Пока они еще не замужем, она будет играть с ними вместе, а заодно и учить их всему, что сама знает.

И, щедро одарив цветочницу, царица отослала ее домой. А Куттувилякку осталась в царском дворце. Махарани обращалась с ней как с родной дочерью. Но она и не догадывалась, что девушка — дочь ее младшей сестры. И Куттувилякку не знала, что махарани — ее тетя.

Обе царевны, однако, завидовали красоте Куттувилякку и обходились с ней как с рабыней или служанкой. Пользуясь каждым подходящим случаем, они оговаривали девушку.

Однажды в праздник царица и ее дочери должны были надеть жемчужные ожерелья.