Нареченная - [35]

– Мой кузен много раз вступал добровольцем в армию Изолта, – с гордостью сообщил Сайлас. – Он сражается за поддержание мира на границах.

Мне не понравилось то, что я трачу время на человека, который сражается с моими соотечественниками, но я не могла отрицать, что для этого нужна настоящая храбрость.

– Ну, тогда я восхищаюсь вами и сочувствую вашим жертвам.

Этан нагло ухмыльнулся:

– Я не нуждаюсь ни в том ни в другом. Уж только не от вас.

Я покачала головой и взяла себя в руки:

– Я рада, что вы сегодня оставили свой меч в ножнах, сэр Этан. Если бы вы еще поступили так же со своим языком, ваше общество могло бы стать куда более приемлемым.

Этан, нервно скривившись, умчался прочь, оставив меня наедине с Сайласом. Наконец-то!

– Я старалась быть вежливой.

Он улыбнулся и пожал плечами:

– Знаю. И мне это нравится в вас. Вы всегда стараетесь.

Я подумала над его словами. Этан назвал меня украшением, Делия Грейс не упускала возможности напомнить, что я лишь жалкая ученица, а мои родители… ну, они находили во мне бесчисленные недостатки. Но Сайлас замечал такое, чего я и сама о себе не знала. Он сказал, что ему нравится, как я думаю. И он был прав, у меня было множество хороших идей. И он сказал, что я старалась, и в этом он тоже не ошибся.

Я вдруг поняла, что хочу найти причину, чтобы остаться с ним еще хотя бы немного. Но вместо этого я наклонила голову, прощаясь, и неторопливо ушла, оглянувшись на ходу. Я чувствовала нечто неопределимое, когда находилась рядом с Сайласом, словно нас связывала некая нить и она тянула меня обратно, если я забредала слишком далеко. Я уже начинала думать, что это судьба заставила наши пути пересечься, но, учитывая то, как по-разному эти дороги начинались, я совершенно не могла понять почему. Поддавшись порыву, я вдруг выдернула из рукава платок и позволила ему упасть на землю, прежде чем прибавила шагу.

Подойдя к королевской ложе, я низко присела в реверансе перед королем Джеймсоном:

– Ваше величество…

– Миледи Холлис, вы ослепительны сегодня. Как же мне сосредоточиться на играх?

Я улыбнулась, потом кивнула королю Квинтену и королеве Валентине:

– Ваши величества… Надеюсь, вы хорошо отдохнули.

Королева Валентина моргнула, явно смущенная любезностью:

– Благодарю вас.

Я заняла свое место и постаралась сосредоточиться на играх. Как обычно, все начиналось с самого нелюбимого Джеймсоном состязания – пешей схватки копейщиков. Я не винила его, ведь мне она тоже казалась уж слишком медлительной, и я никогда не была уверена в счете. Другие состязания были куда более наглядными.

– Ха-ха! – закричал король Квинтен. – Мои люди выиграли еще одну битву!

– У вас превосходные солдаты, – любезно согласился Джеймсон. – Мой отец всегда так говорил. Хотя мне кажется, что события могут принять другой оборот, когда появятся всадники. Короанцы – великолепные наездники. Даже моя Холлис скачет стремительно и грациозно.

Я наклонила голову, принимая похвалу:

– Вы слишком добры. А вы, ваши величества? Вы любите верховую езду?

– Обычно любила, – ответила Валентина со слабой улыбкой, прежде чем ее муж махнул рукой, заставляя ее умолкнуть.

– Нет, если могу этого избежать, – быстро сказал он.

Я бросила на Джеймсона ироничный взгляд. Он отлично понял мое раздражение и в ответ показал мне язык; я с огромным трудом сдержала смех.

Когда схватка на копьях наконец завершилась, появились первые группы рыцарей, участвующих в сражении на мечах. И после нескольких раундов на поле вышел Сайлас.

– Посмотрите, ваше величество. – Я дотронулась до руки Джеймсона и показала на поле. – Видите того молодого человека, который не надел ничьи цвета?

Джеймсон всмотрелся в дальнюю сторону поля:

– Вижу.

– Это один из сыновей Истоффа. Он хотел почтить вас обоих своим выступлением и потому не принял ни одной стороны, – пояснила я. – Он сказал, что вы, два короля, – это его прошлое и настоящее.

– Весьма дипломатично, полагаю, – немного подумав, ответил Джеймсон.

Я сморщилась, слегка разочарованная такой оценкой.

– Я считаю, что это мило и сентиментально.

– Ах, Холлис, у вас такой простой взгляд на жизнь! – засмеялся Джеймсон. – Хотелось бы и мне иметь такой же.

Схватка началась, и я быстро поняла, что Сайлас был прав: он куда лучше ковал мечи, чем владел ими. Но я все равно все сильнее и сильнее сдвигалась вперед на сиденье, желая, чтобы он каким-то чудом одержал победу. Его ноги двигались неуклюже, но он размахивал мечом увереннее, чем его противник, который, так уж вышло, надел синий цвет.

Зрители кричали и ухали при каждом ударе, а я поднесла ладонь к губам в надежде, что если Сайлас не победит, то хотя бы уйдет с поля без раны. Если Джеймсон участвовал в рыцарских поединках, я никогда не тревожилась за него. Видимо, потому, что он уверенно сидел в седле, или я просто верила, что для него проигрыш невозможен.

Понимая, что шансы проиграть или получить ранение равны, я тревожилась все сильнее. Но потом моя надежда на то, что с Сайласом ничего плохого не случится, ожила, так как я заметила блеск золотой ткани, выглядывавшей из его рукава.

Он поднял мой платок. Мое сердце забилось еще быстрее при мысли, что он принял мою благосклонность и теперь платок как бы стал его собственным. Я покосилась на Джеймсона, боясь, не заметил ли он чего… И сказала себе, что даже если и заметил, многие леди вплетали в свои платки золотые нити. И все равно это было волнующим и очаровательным секретом.