Напряжение сходится - [38]

Но от этой формулировки неприятно сжало в груди.

– Кто? – постарался уточнить я спокойно, но напряжение все равно пробилось в голосе.

– Какая разница? – легко ответила Ника. – Я уже согласилась, кого бы ни выбрал отец.

– Я, может, переживаю, – чуть расслабил я пальцы, отчего-то впившиеся ногтями в ладони, – вдруг человек плохой…

– Он вряд ли станет хоронить меня заживо под горой земли, – покачала Ника головой. – Всего хорошего. – И она пошла к выходу.

А я так и замер на месте, не став ни догонять, ни в чем-то убеждать. Этот матч мы еще не проиграли, хоть и сияют на табло автоголы в свои ворота: двенадцать тонн.

На следующую практику оставаться не стал. Отпросился и пошел готовиться к встрече с князем. Правда, по пути в коридоре меня перехватил Артем и с минуту спрашивал о всякой ерунде вроде погоды, смурнея с каждой секундой.

– Максим, ты меня слушаешь? – уточнил он.

– Все будет хорошо, у всех, – честно пообещал я ему и, не уточняя деталей, отправился дальше.

Понятно его беспокойство – если завтра ничего не произойдет, то в среду он будет обязан участвовать в налете. Но – произойдет, обязательно.

В общем, к башне-резиденции княжеского рода Панкратовых я прибыл не в самом лучшем расположении духа. Что, впрочем, никак не сказалось ни на манерах, ни на вежливом прослушивании инструктажа от референта князя.

– Михаил Викентьевич не любит, когда говорят первыми, – мягко инструктировал меня импозантный старичок прямо в холле первого этажа, намекая на обычную практику высокородных. – Правильнее будет отвечать на вопросы: четко, сжато, емко. И не волнуйтесь, мы читали ваше письмо, нужные вопросы обязательно будут заданы, – положил он ладонь на мою спину и слегка подтолкнул к лифту.

Первый этаж башни Панкратовых напоминал средний деловой центр – в общем-то потому что и являлся его частью. В башне клана располагались офисы крупнейших подчиненных предприятий – если не целиком, то верхушка правления. Попросту все ключевые вопросы решались исключительно здесь, княжеским словом, и собрать слуг рода для доведения приказа было очень удобно.

– Я вас понял, – кивнул я, входя в хромированную кабину лифта с огромным зеркалом на одной из стен.

– Вот и хорошо, – по-отечески похлопал меня референт. – Сейчас мы отправимся в гардеробную, где вам подберут подобающий для аудиенции костюм и аксессуары.

– Мои-то чем плохи? – осторожно поинтересовался я.

Стандартный и недешевый черный костюм – где тут можно ошибиться со стилем? Специально же брал в ателье, по мерке.

– У нас действует дресс-код, – улыбнулся старик. – Прошу, – указал он рукой в коридор за открывшимися створками.

Не скажу, что предложенная мне альтернатива была особенно хороша – дама, заведующая помещением с практически бесконечными наборами костюмов, брюк и сорочек, навязала темно-синий костюм в еле заметную полоску, черные полуботинки, синеватую рубашку с коричневым галстуком и такого же цвета платок для нагрудного кармана пиджака, – но в зеркале смотрелось неплохо.

Дополнением к этому шли часы с платиновым браслетом и швейцарским механизмом, платиновые же запонки, а еще крикливый и неопрятный перстень со слишком большим камнем.

– Спасибо, у меня свой, – спохватившись, переложил я из своего костюма мешочек с перстнями, который прибыл на днях из дома.

Для сватовства готовили, но и тут, для солидности, сгодятся. Выудил из него самый первый, с клеймом Самойловых, и показал сопровождающему.

Своего герба им не полагалось, но несколько завитков на черненом металле были хорошо известны в узких кругах.

– Вы им родственник? – внимательно рассмотрев клеймо и вроде даже озадачившись, уточнил референт.

– Приемный сын.

– Пожалуй, так будет даже лучше, – кивнул референт. – А на остальных что?

– Остальные для украшения, – пожал я плечами. – Показать?

– Не имеет значения, пойдет и так, – отмахнулся старик. – За старую одежду и ваш телефон не беспокойтесь, мы отправим их курьером к вам домой. Все, что на вас, – это подарок клана, – улыбнулся он обаятельно.

– Спасибо, – кивнул я, довольно равнодушно относясь к местным порядкам. – Только мою папку с документами оставьте. Там важные распечатки.

– Безусловно, очень важные. – Показалось или он ухмыльнулся? – Теперь возьмите меня за левую ладонь… вот так… Посильнее, не бойтесь.

Рука референта была сухой и горячеватой, а множество перстней с прозрачными крупными камнями укололи кожу острыми гранями.

– Поклянитесь, что не таите против князя Панкратова Михаила Викентьевича зла явного или неявного, прямого или затаенного, не несете беду ему опосредованную али сокрытую с собой, внутри себя али на коже своей. – произнес он и внимательно посмотрел на мою руку поверх своей.

– Клянусь, – легко ответил я.

– Поклянитесь, что не желаете смерти, мора, глада али разрушения великому роду Панкратовых.

Я подтвердил, внимательно прислушиваясь к собственной руке. Вроде никаких изменений, но и зла я клану вовсе не желал.

С другой стороны, чтобы кидаться на князя – действующего «виртуоза» – надо быть сумасшедшим, не желающим жить. Либо иметь очень вескую причину и основательную подготовку. Никто в общем-то не бессмертен.