Наполеон - [14]
«Истинная верность — это самое редкое качество», поэтому Бонапарт полагал, что для того, чтобы заручиться ею, необходимо «очень хорошо знать людей». Он был убежден, что «люди, которым удалось изменить мир, всегда достигали этого, не склоняя на свою сторону вождей, а приводя в движение народные массы», поэтому всегда стремился найти нужные слова и манеру поведения, которые, воздействуя должным образом на подчиненных, сподвигали их на добровольное волеизъявление следовать за своим вождем, каких бы громадных жертв с их стороны он ни потребовал. Как-то он заявил Лас-Казу: «Мои солдаты по отношению ко мне ведут себя совершенно по-приятельски и спокойно. Они часто обращаются ко мне на „ты“. Ужасным человеком я прослыл среди офицеров и, возможно, среди генералов, но ни в малейшей степени среди солдат. Они инстинктивно чувствуют правду и приязнь, они дали мне понять, что я могу рассчитывать на их защиту, а в случае необходимости — и на отмщение моей чести». Со своей стороны Наполеон также разговаривал с ними не чинясь, по-приятельски. Накануне Ваграмского сражения император спросил своих гренадеров: «Ну, дети мои, как вам заварушка?[35]» Один из солдат, кивнув в сторону Дуная, ответил: «Оно нас не опьянит, сир, вон наши погреба». Тогда Наполеон приказал выдать каждому гренадеру по бутылке вина.
Зная, что «привычка все преувеличивать, жаловаться и все искажать, когда недоволен, — одна из черт французского характера», Наполеон ласково называл своих солдат ворчунами. Порой ему даже казалось, что «руководить французским солдатом труднее, чем любым другим. Он не машина, которую только нужно завести. Французский солдат — это разумное существо, которое нужно направлять». Швейцарский солдат Сабон в своей книге воспоминаний «Мемуары подмастерья часовщика из Женевы, ставшего главным музыкантом 69-го пехотного полка Великой армии» соглашался с ним: «Храбрость французов переходит все границы, они почти никогда не сомневаются в успехе, поэтому следует понимать и отзываться на их шутки, тем более что драться они умеют. В этом смысле не каждый сумеет им подражать. У французских солдат особая дисциплина, очень свободная, бесконечно далекая от сурового порядка, царившего в рядах русских или прусских солдат, которые действуют как настоящие автоматы. Во французских войсках эта дисциплина установилась за шесть недель, а в армиях других государств она может не сформироваться и за десять лет. Эта разница происходит главным образом от того, что у французов чувство собственного достоинства и самолюбие — две черты характера, неизменно определяющие его поведение».
Когда Наполеон обращался к солдатам, он старался внушить им чувство гордости за то, что именно они составляют элиту его армии благодаря личному мужеству каждого и общей дисциплине. На следующий день после Аустерлицкого сражения он произнес речь, которая явилась еще одним подтверждением его ораторского таланта: «Солдаты, я вами доволен. В Аустерлицком сражении вы оправдали все мои надежды, которые я возлагал на ваше бесстрашие. Знамена своих полков вы покрыли бессмертной славой. Менее чем за четыре часа неприятельская армия, которую возглавляли императоры России и Австрии, была либо разобщена, либо рассеяна. Те, кто избежал смерти от ваших штыков, утонули в озерах. […] Остальные мои подданные будут встречать вас с восторгом, и вам достаточно будет сказать „Я участвовал в Аустерлицком сражении“, как тут же раздастся вам в ответ: „Вот это храбрец!“»
Сила духа — необходимое условие не только для завоевания победы, но и для того, чтобы пережить удары судьбы. Так, например, сержант Великой армии по фамилии Бургонь в своих «Воспоминаниях» рассказывает о своем однополчанине, который при переправе через Березину вдруг поймал взгляд императора: «Он посмотрел на нас взглядом, каким провожал своих гвардейцев, бредущих в одиночку после поражения на поле боя, и этим взглядом он старался приободрить нас». Но когда это отступление превратилось в беспорядочное бегство, за три дня до переправы через Березину, Наполеон решил сформировать «специальный эскадрон», который обеспечивал его личную безопасность. На самом деле эти триста прекрасно вышколенных офицеров помогали ему создавать иллюзию контроля над ситуацией: «Тревога подавляет разум и парализует отвагу». Прекрасно сознавая безвыходность ситуации, в которую попала его армия, Наполеон, тем не менее, сумел сохранить видимость порядка и предотвратил паническое бегство солдат, мобилизовав их на вошедшее в историю сооружение моста через Березину[36].
«Жить среди солдат — значит проявить их добродетели, в противном случае вам будут известны только их пороки», — утверждал Наполеон, чувствуя себя скорее отцом для своих подчиненных, нежели руководителем высокого ранга, представителем истеблишмента. Солдаты Великой армии восхищались храбростью своего командира, но, по сути, любили они того «маленького капрала», который не воздвигал барьеров между собой и солдатами. Если ему приходилось спать вместе с солдатами, он непременно укладывался среди гвардейцев. Наполеон лично сформировал эту элитную войсковую часть, которую называл
