Наполеон проиграл войну, а я ее выиграл - [3]

Не описывая ход сражения, рассмотрим лишь его финал. Через две недели после начала операции войска 1-го Белорусского фронта продвинулись на сто километров дальше, чем 1-го Украинского. Но что поразительнее всего, потери у "жестокого", "безжалостного" Жукова оказались примерно в полтора раза меньше, чем у "гуманного", пекущегося о сбережении солдатских жизней Конева (17257 человек убитыми и 61151 ранеными против 26219 человек убитыми и 89564 ранеными). Чтобы достичь жуковских рубежей, Коневу пришлось провести еще одну Нижне-Силезскую операцию, занявшую еще две недели, потеряв при этом 23577 человек убитыми и 75809 ранеными. Таким образом, выход на жуковские рубежи потребовал от Конева двух операций, в ходе которых он потерял почти в три раза (!) больше солдат, чем Жуков.

С этих рубежей Георгий Константинович начал последнюю операцию Отечественной войны - Берлинскую, которая дала ему право спустя много лет сказать о себе:

ГОРЖУСЬ, ЧТО СВОЮ СТОЛИЦУ ЗАЩИТИЛ, А ВРАЖЕСКУЮ ВЗЯЛ!

Люди старшего поколения помнят слухи о причинах снятия Жукова с поста Главнокомандующего сухопутными силами сразу после войны. Говорили о несметных трофейных богатствах, изъятых маршалом в оккупированной Германии, об охватившей его мании величия и бонапартистских замыслах, побудивших его заказать свой портрет на белом коне в виде Георгия Победоносца. Сегодня мы можем прочитать документы, на которых некогда основывались слухи: журнал 'Военные архивы России" опубликовал в 1993 году справки, записки и доносы на Жукова, направленные Сталину.

Поначалу описи мебели, золотых и антикварных вещей, картин, мехов, тканей, ваз, сервизов, музыкальных инструментов и охотничьих ружей, обнаруженных на квартире и на даче Жукова, впечатляют. Но сегодня, когда миллиардными состояниями в России владеют люди, не имеющие никаких заслуг перед Отечеством, с грустью читаешь оправдания великого полководца, перед которым трепетали генералы вермахта -сильнейшей в мире армии.

"Я признаю серьезной ошибкой то, что много накупил для семьи и своих родственников материала, за который платил деньги, полученные мною как зарплату... Картины и ковры, а также люстры действительно были взяты в брошенных особняках и замках и отправлены для оборудования дачи МГБ... Я считал, что все это поступает в фойд МГБ, т. к. дача и квартира являются в ведении МГБ. Все это перевозилось и использовалось командой МГБ, которая меня обслуживает 6 лет... Моя вина, что я не поинтересовался, где, что состоит на учете... Сервизы я купил за 9200 марок... На покупку я могу предъявить документы... Серебряные ложки, ножи и вилки присланы были поляками в честь освобождения Варшавы, и на ящиках имеется надпись, свидетельствующая о подарке... Охотничьи ружья. 6-7 штук у меня было до войны, 5-6 штук я купил в Германии, остальные были присланы как подарки... Признаю вину в том, что я зря держал такое количество ружей. Допустил я ошибку потому, что, как охотнику, было жаль передавать хорошие ружья... я признаю себя очень виноватым в том, что не сдал все это ненужное мне барахло куда-либо на склад, надеясь на то, что оно никому не нужно"...

Это объяснительное письмо Жданову Жуков написал 12 января 1948 года, а уже 3 февраля все его так называемое "незаконно приобретенное и присвоенное трофейное имущество" было конфисковано и передано по акту Управляющему Делами Совета Министров СССР Чадаеву. И когда через девять лет Хрущев отправил Георгия Константиновича с поста министра обороны на пенсию, сокрушитель вермахта оказался на мели. "Мы с Галиной Александровной думали, что у нас много денег, -говорил он маршалу авиации А. Голованову, - а оказалось, ничего нет. Пенсия 400 рублей, из них первой жене посылаю 200 ей-то какое дело, что я уже не министр? Попросил солдата сдать мой баян в "комиссионку", принес 500 рублей. Я бы мог, конечно, ездить на трамвае, но ведь я одиозная фигура, меня будут снимать для иностранных журналов!"

Более опасным, чем подозрения в стяжательстве, были в те времена обвинения политические, содержавшиеся в заявлении на имя Сталина, написанные бывшим маршалом авиации А. Новиковым. В 1946 году, ссылаясь на особо доверительные и близкие отношения с Жуковым, Новиков утверждал, что Георгий Константинович мало того, что властен, самовлюблен, славолюбив и не терпит возражений, так он еще "пытается умалить руководящую роль в войне Верховного Главнокомандования и в то же время не стесняясь выпячивает свою роль в войне как полководца и даже заявляет, что все основные планы военных операций разработаны им". Особое коварство Георгия Константиновича Новиков усматривал в том, что Жуков "не столько в интересах государства, а больше в своих личных целях стремится чаще бывать в войсках, чтобы таким образом завоевать себе еще больший авторитет"...

Новиков считал, что Жуков был недоволен своим положением представителя Ставки, при котором будто бы все операции разрабатывал и проводил он, а награды и похвалы получали командующие фронтами. При этом он претендовал на разработку операций по разгрому немцев под Ленинградом, Сталинградом, на Курской дуге и под Москвой.