Наполеон и Мария-Луиза - [88]

«Полина, — писал он, — вы еще недостаточно хорошо знаете сердце, посвятившее себя служению вам. Вам неведомо, какой удар вы ему нанесли, как оно боготворит вас и благоговеет перед вами. Сердце мое разбито, Полина. Все, кого я здесь встречаю, видели тебя или могли видеть… Все говорят мне о тебе… А я вынужден скрывать от них снедающее меня волнение и мои страдания; нужно при этом „делать лицо“, притворяться безразличным к тому, что я слышу, чтобы только не выдать своих чувств и тоски, сжимающей мое сердце — сердце, которое при одном упоминании твоего имени начинает бешено биться. Ангел мой, Полина, мое отчаяние достигло предела».

Но и на этот раз Полина ничего не ответила. Тогда Тальма — а он был до некоторой степени мазохист — стал бродить вблизи замка Нейи, растравляя свою душу сладостно-печальными воспоминаниями, и в конце концов написал Полине еще одно, последнее письмо:

«Бесценный друг мой, ты не знаешь, каким глубоким волнением охвачено сейчас все мое существо; наши с тобой встречи в мельчайших подробностях ожили вдруг в моей памяти; ноги мои подкосились, я ощущаю дрожь во всех членах, я зову тебя по имени, как если бы ты была рядом, и, думая о тебе, я не могу удержаться от слез. Возлюбленная моя, зачем обрекла ты меня на такие мучения?»

Но принцесса не хотела даже вспоминать о знаменитом поклоннике. Полина выбрасывала, не читая, его письма. Она в это время готовилась к отъезду из Экса на Иерские острова, где ей настоятельно рекомендовал провести зиму ее лечащий врач, и стенания и упреки Тальма были ей вовсе некстати и лишь раздражали ее.

3 декабря Полина была уже на берегу Средиземного моря. Сопровождал ее верный и дорогой се сердцу Дюшан, чья умопомрачительная развращенность не переставала изумлять и восхищать принцессу.

Но вот несчастье! В середине сентября пылкий военный получил приказ присоединиться к своему полку в Германии. Сразу же после его отъезда Полина покидает зимний курорт, где, как пишет Ален Перро, «от рыбаков так плохо пахло, что она не решилась пополнить хотя бы одним из них коллекцию своих любовников». В Ницце, куда перебралась принцесса, люди были культурнее и больше любили чистоту, а в мужчинах, страстно желавших помочь ей «поддержать в печурке огонь, набив ее дровами», недостатка не было.

Но безмятежная жизнь Полины была внезапно прервана в конце июня 1813 года печальным известием.

Весной 1813 года против Франции поднялась вся Европа. Армии Пруссии, Австрии и России сгруппировались на территории Германии, поставив своей целью решительно покончить с «узурпатором». Это обстоятельство заставило Полину забыть всех своих любовников, все свои легкомысленные развлечения и фривольности, балы и любовь ко всяким безделушкам и украшениям. Ее мысли занимала теперь только судьба любимого брата. Она знала, что ему нужны деньги для снаряжения армии и, не раздумывая, спешно продала лучшие свои драгоценности. Выручив 300000 франков (примерно это соответствует 200 млн. старых французских франков), она отдала их в распоряжение императора.

О широком жесте сестры Наполеон узнал после разгрома под Лейпцигом. Он был чувствительно тронут и написал Полине следующее письмо:

«Я принимаю ваш дар. Но добрая воля и ресурсы моего народа позволяют мне надеяться, что у меня достанет средств выдержать расходы, какие повлекут кампании 1814 и 1815 годов. Но если же, паче чаяния, противостояние коалиционных сил Европы и французской армии продлится долее, и я не одержу победы, на которую, зная мужество и патриотизм моих сограждан, вправе надеяться, тогда я воспользуюсь вашим подарком и любой другой поддержкой, которую мои подданные захотят мне оказать».

В тот момент, когда трон императора пошатнулся, руку помощи ему протянул один-единственный человек. И это опять была женщина.

ПОЛИНА УМЕРЛА ПЕРЕД ЗЕРКАЛОМ

Она кокетничала до последней минуты своей жизни.

Клод Вилле

Народная мудрость гласит: беда никогда не приходит одна.

Зимой 1813-1814 годов это подтвердилось. Пока армии Наполеона одну за другой оставляли земли, еще недавно столь стремительно и дерзко завоеванные им, Полина погибала, став жертвой своей сексуальной ненасытности. Ее прекрасное, совершенное тело, которое с блаженным трепетом ласкало столько мужчин, менялось на глазах, теряя свои роскошные формы.

В то время, когда территория Франции сокращалась, обретая на карте Европы прежние контуры шестиугольника, сестра императора чахла и угасала. На фоне постигших Францию национальных бедствий французов больше не тешили ни женщины, ни внешний блеск и престиж, которые они ценили превыше всего.

Возлюбленные Полины, боясь усугубить состояние здоровья обожаемой принцессы, старательно скрывали от нее отзвуки той, другой, глобальной катастрофы.

На вопрос: «Где сейчас император?» ей отвечали: «Он сражается с противником», не уточняя, что на этот раз противник был не перед ним, а за ним, то есть он преследовал его по пятам.

Несмотря на неустанные заботы и внимание, лучше бедняжке не становилось, напротив, она с каждым днем теряла силы.

«Состояние ее поистине удручающе, — писала ее фрейлина мадам де Кавур. — Мы были бы просто счастливы, если бы за четыре месяца она настолько окрепла, что смогла бы уехать отсюда. Худоба принцессы вызывает слезы жалости; ее все огорчает и раздражает. Поэтому плохие вести, насколько это возможно, нужно от нее скрывать».