Наполеон. Годы изгнания - [189]
Однажды император сказал, просматривая «Чудеса Иисуса Христа», что Иисус должен был совершать свои чудеса не в каком-то обособленном от всего месте, в Сирии, и не только в присутствии нескольких человек, в чьей добросовестности можно было бы сомневаться, но в городе, таком, как Рим, на виду у всех его жителей.
Покидая стол после завтрака, император возвращался в сопровождении графа де Монтолона в свою спальную комнату. Если он отпускал графа, то обычно ложился в постель и просил меня читать ему до тех пор, пока не засыпал. Между двумя и тремя часами он принимал ванну и беседовал с одним или с другим из этих господ. Если вызывался доктор, то император беседовал с ним о медицине и об анатомической работе Масканя, чьи гравюры доктор продолжал копировать на острове Святой Елены.
Когда император выходил из ванны, для него уже были готовы две очень горячие простыни. Одну набрасывали на него, и он обычно окутывал ею все тело и из ванной комнаты направлялся в свою спальную комнату, где его поджидал ярко горевший камин; второй простыней он покрывал плечи, после чего становился совершенно сухим. Если император хорошо себя чувствовал, то он обычно сразу же одевался. Он надевал шелковые чулки и туфли с пряжками, затем натягивал на себя брюки из белой материи и оставался оголенным до пояса, чтобы побриться; но на острове Святой Елены он брился только через день. Он очень тщательно готовился к процедуре бритья. Его зубы оставались очень хорошими и блестящими, хотя в течение длительного времени он не прибегал к успокаивающим средствам, а удовлетворялся полосканием рта смесью воды с небольшим количеством бренди. Проведя щеткой по голове и причесав волосы, он затем подставлял нам плечи и тело для массажа щеткой, требуя, чтобы мы с особенной силой массировали его бок в области печени, а также его правое плечо, где он испытывал боль. Помыв лицо в большом серебряном тазу, в котором вода была смешана с одеколоном, он затем наливал в ладонь одеколон и им растирал бок и грудь, после чего слегка смазывал себя одеколоном под мышками. Для своих рук и ногтей он пользовался лимоном. Когда заканчивался весь этот процесс туалета, он полностью одевался точно таким же образом, как я уже это описывал в главе, посвященной «Ста Дням», и отправлялся в гостиную.
Находясь в походных условиях, в своей палатке он так же тщательно занимался своим туалетом, как во дворце Сен-Клу или в Тюильри.
Если император чувствовал себя плохо, то вместо того чтобы одеваться, он обычно ложился в постель, вызывая потоотделение, всегда приносившее ему пользу. На острове Святой Елены император носил только гражданскую одежду с кокардой Почетного Легиона; на голову он надевал треугольную шляпу, так хорошо известную всей Европе. Его Величество одевался в белое каждый день; ему нравилось выглядеть очень аккуратным, но он не принимал особых мер предосторожности, чтобы не запачкаться. Ему нравилось чувствовать себя свободно в своей одежде, и он не хотел, чтобы ему меняли ее. Все белье императора было отмечено буквой «Н», увенчанной императорской короной; корона была даже на его шелковых чулках, на их верхах, украшенных вышивкой.
Однажды, когда утром граф Бертран был у императора, а император, совершая свой туалет, массировал все тело щеткой точно так, как я описывал это выше, он спросил графа, не массирует ли тот себя подобным образом. «Нет, сир», — ответил гофмаршал.
«Бертран, вы совершаете ошибку, такой массаж предохраняет от многих заболеваний».
«Сир, мне уже почти пятьдесят лет, я обходился без массажа, и мне от этого не стало хуже».
«Видите ли, массаж моей печени идет мне на пользу, вы не верите этому? — спросил император. И поскольку гофмаршал с улыбкой смотрел на него, император продолжал: — Вы не верите, что я болен, вы в этом похожи на вашу супругу, которая тоже не хочет верить этому!»
«Сир, пусть Ваше Величество разрешит мне заявить, что Ваше Величество совсем не выглядит так, словно у него плохое состояние здоровья».
«Бертран, вы еще смеете спорить! — схватив гофмаршала за горло и прижав его к стене, император воскликнул: — Кошелек или жизнь, аристократ!» — сказав это, император отпустил гофмаршала.
«Ваше Величество позволит мне сказать, что, судя по всему, силы не покинули Ваше Величество, ибо, несомненно, Ваше Величество на редкость крепко держало меня».
«Хотя я и не высокого роста, но я всегда был довольно сильным физически, — заявил император. — Я помню, когда был в военной школе, мы, юноши из не очень знатных семей, обычно дрались с сыновьями вельмож, выходцами из самых знатных семей, и я всегда брал верх в этих драках!» Зная о весьма либеральных убеждениях гофмаршала, император дразнил его «аристократом».
Глава двадцать вторая
Месса в Лонгвуде — Хозяйственные дела резиденции — Финансовые расчеты Лонгвуда — Новые садоводческие проекты — Император и дети — Сновидение императора
Пока в садах продолжалась работа, император обычно выходил в тот или иной сад и направлялся к китайским рабочим. Однажды один из них стал копать в непосредственной близости от высокого тисового дерева и сильно повредил несколько крупных корней. Я решил, что это нанесет большой ущерб самому дереву. Я обратил внимание императора на это, на что он мне ответил: «Если позади тебя накрыт обильный стол, а ты голоден и тебе разрешили присесть, то ты, конечно, найдешь возможность повернуться к столу и утолить твой аппетит. То же самое и с деревом: оно с другой стороны извлечет из оставшихся корней необходимое вещество, которое было отнято у него».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга написана директором музея Винченцо Беллини в городе Катания — Франческо Пастурой, ученым, досконально изучившим творчество великого композитора, влюбленным в его музыку. Автор тонко раскрывает гениальную одаренность Беллини, завоевавшего мировую славу своими операми: «Сомнамбула», «Норма». «Пуритане», которые и по сей день остаются вершинами оперного искусства.
Самый полный на сегодняшний день свод воспоминаний о Шаламове его современников, существующий в бумажном или электронном виде. Все материалы имеют отсылки к источнику, т.е. первоначальной бумажной и/или сетевой публикации.
Нацистский лагерь уничтожения Собибор… Более 250 тыс. евреев уничтожены за 1,5 года… 14 октября 1943 г. здесь произошло единственное успешное восстание в лагерях смерти, которое возглавил советский командир Александр Печерский. Впервые публикуются последняя и наиболее полная версия его мемуаров, воспоминания многих соратников по борьбе и свидетельства «с другой стороны»: тех, кто принимал участие в убийстве невинных людей. Исследования российских и зарубежных авторов дают общий контекст, проливая свет на ряд малоизвестных страниц истории Холокоста.
Герои этой книги – потомки нацистских преступников. За три года журналист Татьяна Фрейденссон исколесила почти полмира – Германия, Швейцария, Дания, США, Южная Америка. Их надо было не только найти, их надо было уговорить рассказать о своих печально известных предках, собственной жизни и тяжком грузе наследия – грузе, с которым, многие из них не могут примириться и по сей день. В этой книге – не просто удивительные откровения родственников Геринга, Гиммлера, Шпеера, Хёсса, Роммеля и других – в домашних интерьерах и без цензуры.
«В книге воспоминаний Фёдора Трофимова „Мой век“ — панорама событий в стране и Карелии за последние восемьдесят лет. Автор книги — журналист с полувековым стажем работы в газете, известный писатель. Прошлое и настоящее тесно связано в его воспоминаниях через судьбы людей.».
В сборник вошли избранные страницы устных мемуаров Жоржа Сименона (р. 1903 г.). Печатается по изданию Пресс де ла Сите, 1975–1981. Книга познакомит читателя с почти неизвестными у нас сторонами мастерства Сименона, блестящего рассказчика и яркого публициста.
Владимир Голяховский был преуспевающим хирургом в Советской России. В 1978 году, на вершине своей хирургической карьеры, уже немолодым человеком, он вместе с семьей уехал в Америку и начал жизнь заново.В отличие от большинства эмигрантов, не сумевших работать по специальности на своей новой родине, Владимир Голяховский и в Америке, как когда-то в СССР, прошел путь от простого врача до профессора американской клиники и заслуженного авторитета в области хирургии. Обо всем этом он поведал в своих двух книгах — «Русский доктор в Америке» и «Американский доктор из России», изданных в «Захарове».В третьей, завершающей, книге Владимир Голяховский как бы замыкает круг своих воспоминаний, увлекательно рассказывая о «жизни» медицины в Советском Союзе и о своей жизни в нем.
В сборник «Прощание славянки» вошли книги «По ту сторону отчаяния», «Над пропастью во лжи», публикации из газеты «Новый взгляд», материалы дела и речи из зала суда, а также диалоги В.Новодворской с К.Боровым о современной России.
Автобиографическая книга знаменитого диссидента Владимира Буковского «И возвращается ветер…», переведенная на десятки языков, посвящена опыту сопротивления советскому тоталитаризму. В этом авантюрном романе с лирическими отступлениями рассказывается о двенадцати годах, проведенных автором в тюрьмах и лагерях, о подпольных политических объединениях и открытых акциях протеста, о поэтических чтениях у памятника Маяковскому и демонстрациях в защиту осужденных, о слежке и конспирации, о психологии человека, живущего в тоталитарном государстве, — о том, как быть свободным человеком в несвободной стране. Ученый, писатель и общественный деятель Владимир Буковский провел в спецбольницах, тюрьмах и лагерях больше десяти лет.