Напишите про меня книгу - [5]
Карина выросла, ей предстояло закончить выпускной класс, она мечтала поступить на юридический, чтобы стать юристом, как папа. Две старшие сестры уже вышли замуж, третья вдумчиво, советуясь с родителями, выбирала из нескольких претендентов на ее руку достойную кандидатуру, а Карина не думала ни о чем, кроме учебы. По решению отца она была освобождена от всех домашних дел и после школы почти сразу садилась за уроки. За последние полгода уже трижды приходили к Низаму сваты, но, когда он вдруг понимал, что речь идет о Карине, в его голосе начинала звенеть сталь, и испуганные гости уходили ни с чем. Последний раз Низам отказал парламентерам первого секретаря райкома партии, чем спровоцировал поток гневных речей дорогой супруги. Тогда Низам вызвал к себе Карину и строго-настрого запретил ей ходить на свадьбы односельчан и вообще «слоняться по улице без дела». Карина обиделась. Она и так почти нигде не бывала.
Школу Карина окончила с золотой медалью. Вместе с отцом приехали они в Махачкалу, подали в университет документы и вечером вернулись в село. К вступительным экзаменам Карина не готовилась. Она и так знала предметы «на шесть», как говорил отец. Несколько раз жена пыталась заговорить с Низамом, мол, неплохо было бы «подстраховаться», но он и слушать этого не желал. Во-первых, не станет он никого просить. Даже за родную дочь. Во-вторых, она сама поступит, «не то сейчас время».
Как золотой медалистке, ей предстояло сдать один экзамен. Карина не нервничала, работу писала уверенно, обдумывая каждое предложение. На все три вопроса экзаменационного билета подготовила короткий, но содержательный ответ. Комиссия из четырех серьезных профессоров тоже не напугала ее. На все дополнительные вопросы отвечала спокойно и по существу. «Мучили» ее недолго, через час улыбающаяся Карина уже спешила навстречу отцу.
– Справилась?
– Ты во мне сомневаешься? Мороженое хочу!
Они прошли мимо ЦУМа, потом через площадь Ленина спустились к набережной. По дороге Низам рассказал дочке, что уже подыскал ей однокомнатную квартиру недалеко от университета и даже успел переговорить с одним махачкалинским судьей. Тот обещал через год взять Карину к себе помощницей. Под перестук колес проезжающих поездов отец и дочь ели тающее мороженое в открытом кафе на балконе Аварского театра и болтали ни о чем. Вечером Низам уехал в село, а Карину на первое время пристроил к своей двоюродной сестре. Она работала врачом в роддоме на улице Батырая и жила с мужем и двумя маленькими сыновьями в трехкомнатной квартире на углу улиц Кирова и Калинина. Конечно, это очень далеко от центра, целых 20 минут на троллейбусе или автобусе. Зато не у чужих людей, а у родни.
Утром тетя Нажабат вела мальчишек в детский сад, а сама шла на работу. Ее муж ученый – археолог на все лето уехал в экспедицию искать в горах артефакты древней цивилизации. Так что целый день Карина была предоставлена самой себе, разве что к пяти ей нужно было забирать братьев из садика. Вечером они все вместе ужинали, и Карина делилась с тетей впечатлениями от Махачкалы.
Две недели совершенно беспечной городской жизни пролетели, как два часа. Карина быстро освоилась, разобралась с маршрутами городского транспорта и уже помогала многочисленным туристам со всех уголков Советского Союза найти рынок или улицу Пушкина. Этим утром она должна съездить в университет и убедиться, что стала студенткой юридического факультета.
Сначала плакать ей не хотелось. В пятый раз пробегала Карина глазами по списку от А до Я и в пятый раз не находила своей фамилии. Она решила, что произошла какая-то ошибка и даже нашла среди поступивших на филологический свою фамилию – Балабекова. Но это была не Карина, а какая-то Фируза. Она поняла, что сейчас вот-вот расплачется и отошла от стенда. Самая несчастная девушка на свете не знала, что делать и куда идти. Ей казалось, что мир сейчас уплывет у нее из-под ног. Она нашла неподалеку скамейку и села на краешек. Подошел какой-то парень.
– Вам плохо?
– Нет, нет. Все нормально.
«Нужно срочно позвонить отцу, – подумала Карина. – Он сейчас должен быть в суде».
С трудом сдерживая слезы, она пошла, нет, почти побежала на переговорный пункт. Ждать пришлось недолго, с селом ее соединили через пятнадцать минут, но на другом конце провода ответили, что Низам Магомедович сейчас на процессе и ей лучше перезвонить часа через два.
Карина вышла на улицу. Постояв минут пять, она вернулась домой, собрала вещи, написала записку тете Нажабат: «Я не поступила. Ключи у соседей» и поехала на автостанцию, чтобы успеть к последнему рейсу в райцентр.
Автобус подъехал, как только она подошла к остановке. Карина вошла, протянула билет водителю и села на свое тринадцатое место. За ней оживленно беседовали двое молодых парней.
– Отучусь один год, потом армия, потом еще два года, и все. Начну работать. Зарплата минимум двести пятьдесят. Дипломированный рабочий. Это вам не хулиган с лапшеедки.
Завод у них военный, вторая форма секретности. Кого попало не возьмут.
– Ты так говоришь, будто тебя уже приняли. Слышал, что директор сказал? Два человека на место. Конкурс! Три экзамена сдавать. Нет, я в этот техникум не сунусь. Лучше в ПТУ пойду.
Удивительно правдивая и веселая повесть о жизни, творчестве и маленьких тайнах самого крупного и титулованного в России КВНщика Халила Мусаева.
«Отранто» — второй роман итальянского писателя Роберто Котронео, с которым мы знакомим российского читателя. «Отранто» — книга о снах и о свершении предначертаний. Ее главный герой — свет. Это свет северных и южных краев, светотень Рембрандта и тени от замка и стен средневекового города. Голландская художница приезжает в Отранто, самый восточный город Италии, чтобы принять участие в реставрации грандиозной напольной мозаики кафедрального собора. Постепенно она начинает понимать, что ее появление здесь предопределено таинственной историей, нити которой тянутся из глубины веков, образуя неожиданные и загадочные переплетения. Смысл этих переплетений проясняется только к концу повествования об истине и случайности, о святости и неизбежности.
Давным-давно, в десятом выпускном классе СШ № 3 города Полтавы, сложилось у Маши Старожицкой такое стихотворение: «А если встречи, споры, ссоры, Короче, все предрешено, И мы — случайные актеры Еще неснятого кино, Где на экране наши судьбы, Уже сплетенные в века. Эй, режиссер! Не надо дублей — Я буду без черновика...». Девочка, собравшаяся в родную столицу на факультет журналистики КГУ, действительно переживала, точно ли выбрала профессию. Но тогда показались Машке эти строки как бы чужими: говорить о волнениях момента составления жизненного сценария следовало бы какими-то другими, не «киношными» словами, лексикой небожителей.
Действие в произведении происходит на берегу Черного моря в античном городе Фазиси, куда приезжает путешественник и будущий историк Геродот и где с ним происходят дивные истории. Прежде всего он обнаруживает, что попал в город, где странным образом исчезло время и где бок-о-бок живут люди разных поколений и даже эпох: аргонавт Язон и французский император Наполеон, Сизиф и римский поэт Овидий. В этом мире все, как обычно, кроме того, что отсутствует само время. В городе он знакомится с рукописями местного рассказчика Диомеда, в которых обнаруживает не менее дивные истории.
Эйприл Мэй подрабатывает дизайнером, чтобы оплатить учебу в художественной школе Нью-Йорка. Однажды ночью, возвращаясь домой, она натыкается на огромную странную статую, похожую на робота в самурайских доспехах. Раньше ее здесь не было, и Эйприл решает разместить в сети видеоролик со статуей, которую в шутку назвала Карлом. А уже на следующий день девушка оказывается в центре внимания: миллионы просмотров, лайков и сообщений в социальных сетях. В одночасье Эйприл становится популярной и богатой, теперь ей не надо сводить концы с концами.
Сказки, сказки, в них и радость, и добро, которое побеждает зло, и вера в светлое завтра, которое наступит, если в него очень сильно верить. Добрая сказка, как лучик солнца, освещает нам мир своим неповторимым светом. Откройте окно, впустите его в свой дом.
Сказка была и будет являться добрым уроком для молодцев. Она легко читается, надолго запоминается и хранится в уголках нашей памяти всю жизнь. Вот только уроки эти, какими бы добрыми или горькими они не были, не всегда хорошо усваиваются.