Написанное с 1975 по 1989 - [15]

Шрифт
Интервал

То с кротостью пущей неси

Вот этого места событья и лица

А нет — так тем боле неси

Поскольку ты значит поставлен — и стой

И смысл твой выходит что самый простой

Но единственный

* * *

Один еврей на свете жил

Красивый и отважный

И это очень важно

Что он евреем был

А то вот русским, скажем

Или б китайцем был

Но он евреем был

И это очень важно

Очень

* * *

Когда бы был бы я китайцем

То я хотел бы немцем стать

Но русским — вряд ли, чехом — вряд ли

Американцем — тоже вряд ли

Китайцу лучше немцем быть


Но уж поскольку есть я русский

То немцем мне уже не стать

И русским тоже мне не стать

По той же самой по причине

* * *

Когда безумные евреи

Россию Родиной зовут

И лучше русского умеют

Там где их вовсе не зовут

А где зовут — и там умеют

А там где сами позовут –

Она встает во всей красе

Россия — Родина евреев

* * *

Вот могут скажем ли литовцы

Латыши, разные эстонцы

Россию как родную мать

Глубоко в сердце воспринять

Чтобы любовь была большая

Конечно могут — кто мешает

* * *

Еврей тем и интересен, что не совсем русский

А китаец тем неинтересен, что совсем не русский


А русский не то чтобы неинтересен

А просто — некая точка отсчета тех кто интересен и неинтересен

* * *

Вот живет антисемит

Книги русские читает

Ну, а рядышком семит

Книжки тежие читает


Правда, вот антисемит

Чувствует намного тоньше

Но зато в ответ семит

Мыслиит немного тоньше


А над ними Бог живет

Всех умнее их и тоньше

Так что пред Его лицом

Кто умнее тут? кто тоньше

* * *

Латыша стрелок латышский

Подстрелил — ай да стрелок!

А ворошиловский стрелок

Ворошилова не смог

Однако

* * *

Вот он Рейган к себе их манил

Завлекал золотыми объятьями

Но Бог этого не попустил

Потому что с китайцами братья мы


Породнились мы плотью и мифами

Породнил нас родимый шамбал

Потому что с китайцами — скифы мы

А вы — бляди и злой интеграл

* * *

Когда б стояла над Китаем

Погода гнусная такая

То за их гнусные дела

Все было бы по справедливости

То есть стояла б где должна

А может быть она сама

Уже стоит по справедливости?..

Что-то не верится

* * *

Поляк поляку глаз не выклюет

Да и чех чеху глаз не выклюет

Ну если там немножко выклюет

А русский — он совсем другой

Он за высокую идею

Какому хочешь прохиндею

Глаз выклюет, да и другой

Глаз

Тоже

Выклюет

* * *

Вот говорят, что наши люди

Хотели Папу подстрелить

Так этого не может быть

Они для нас мертвы заране

Священнослужители стало быть

Хотя вот их и подстрелить –

Не преступленье, стало быть

В этом, узком, смысле

* * *

Вот и забыли председателя

По имени Мао Дзе-дун

А был уж как властитель дум

И в качестве даров подателя


А щас с протянутой рукой

Летит к нам сам: О, помяните!

Ведь был я многих знаменитей!

А мы в ответ его — ногой!

* * *

Они живут не думая

Реакционны что

Ну что ж, понять их можно

А вот простить — никак


Верней — простить их можно

А вот понять — никак:

Ведь реакционеры

А с легкостью живут

* * *

Чтобы режим военный утвердить

То надо б отключить канализацыо

И ни одна не устоит

Цивилизованная нацья


Когда фекальи потекут вовне

Ведь дух борьбы — он гордый по природе

Он задохнется в этаком говне

И полностью умрет в народе

* * *

Есть страна такая — Чад

Там повсюду смрад и чад


Негры — бедные пигмейцы

Мрут за власть как европейцы


Потому что там свобода

Объявилася сама

И крови требует с народа

Коль не вправе требовать ума

* * *

Вдали Афганистан многострадальный

Вблизи — многострадальный мой народ

От одного многострадального к другому

Летит в виде подарка самолет


А в самолете — воинские части

А в воинских частях сидит народ

Народ — ведь он всегда ленив отчасти

Не повезут — так сам не побежит

* * *

Ты думаешь честно и просто

Как ярче б на свете прожить

За какой бы страдающий остров

Беспокойную жизнь положить

За свободу


И ты ее честно слагаешь

За остров какой иль страну

И просто себя полагаешь:

Вот счастье принес и весну

Людям


А после приходят другие

Другого чего-то хотят

На твою же прекрасную гибель

Неприязненно даже глядят

Что это?

* * *

Вот из России к ним с любовью

Летим не убоясь труда

Они ж наполненные кровью

Стоят как тучные стада

Не в силах вынести, когда

Такая жаркая любовь

Лишь тронешь — сразу брызжет кровь

Во все стороны

* * *

Страна большая. От Москвы отъедешь

Так сразу по стране и едешь


Бодрствованием едешь и ночлегом

И вся она покрыта снегом


О вся она — цветущий сад

Повсюду лозунги висят


И жизнь как могут украшают

До умозрительности возвышают

* * *

Весна, крестьянин торжествует

А что ему торжествовать?

На то законы существуют

Чтоб каждому существовать


Чтоб каждому быть на подходе –

Сегодня здесь, а завтра там

Коли весна пришла — так ходит

За крестьянином по пятам

* * *

Вот так в столовую приходишь

И ничего там не находишь


А ну, подайте, вашу мать

Какую ни на есть кухарку! –

А они ушли все управлять

Государством

Как Жанны Д'Арки

И правильно — хоть какая от них польза обществу будет

* * *

Я бросил пить, курить пытаюсь бросить

Кофий не пью, да и не ем почти

Я воспитаю из себя для пользы

Советский и неприхотливый тип


Который будет жить здесь чем — незнамо

Всех злонамеренных сводя с ума

Которому Спартак что, что Динамо

Которому что воля, что тюрьма

* * *

Надо честно работать, не красть

И коррупцией не заниматься

Этим вправе вполне возмутиться

Даже самая милая власть


Потому что когда мы крадем

Даже если и сеем и пашем

То при всех преимуществах наших

Никуда мы таки не придем


Еще от автора Дмитрий Александрович Пригов
Москва

«Москва» продолжает «неполное собрание сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007), начатое томом «Монады». В томе представлена наиболее полная подборка произведений Пригова, связанных с деконструкцией советских идеологических мифов. В него входят не только знаменитые циклы, объединенные образом Милицанера, но и «Исторические и героические песни», «Культурные песни», «Элегические песни», «Москва и москвичи», «Образ Рейгана в советской литературе», десять Азбук, «Совы» (советские тексты), пьеса «Я играю на гармошке», а также «Обращения к гражданам» – листовки, которые Пригов расклеивал на улицах Москвы в 1986—87 годах (и за которые он был арестован)


Инсталляция

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Расчеты с жизнью

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Места

Том «Места» продолжает серию публикаций из обширного наследия Д. А. Пригова, начатую томами «Монады», «Москва» и «Монстры». Сюда вошли произведения, в которых на первый план выходит диалектика «своего» и «чужого», локального и универсального, касающаяся различных культурных языков, пространств и форм. Ряд текстов относится к определенным культурным локусам, сложившимся в творчестве Пригова: московское Беляево, Лондон, «Запад», «Восток», пространство сновидений… Большой раздел составляют поэтические и прозаические концептуализации России и русского.


Всякое - 90

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Только моя Япония

Дмитрий Александрович Пригов (1940–2007) — известный поэт и художник, лидер и теоретик концептуализма, лауреат Пушкинской премии (1993), автор многих, ставших хрестоматийными авангардистских текстов. Эта книга является второй частью задуманной трилогии (первая — «Живите в Москве» — вышла в издательстве «Новое литературное обозрение» в 2000 г.). Перед читателем жанр записок путешественника, рассказывающих о пребывании автора в Японии. Повествование причудливо сочетает этнографические подробности с фантастикой, обстоятельное и достоверное описание быта жителей Японии с гротеском.


Рекомендуем почитать
Серые полосы

«В этой книге я не пытаюсь ставить вопрос о том, что такое лирика вообще, просто стихи, душа и струны. Не стоит делить жизнь только на две части».


Четыре грустные пьесы и три рассказа о любви

Пьесы о любви, о последствиях войны, о невозможности чувств в обычной жизни, у которой несправедливые правила и нормы. В пьесах есть элементы мистики, в рассказах — фантастики. Противопоказано всем, кто любит смотреть телевизор. Только для любителей театра и слова.


На пределе

Впервые в свободном доступе для скачивания настоящая книга правды о Комсомольске от советского писателя-пропагандиста Геннадия Хлебникова. «На пределе»! Документально-художественная повесть о Комсомольске в годы войны.


Неконтролируемая мысль

«Неконтролируемая мысль» — это сборник стихотворений и поэм о бытие, жизни и окружающем мире, содержащий в себе 51 поэтическое произведение. В каждом стихотворении заложена частица автора, которая очень точно передает состояние его души в момент написания конкретного стихотворения. Стихотворение — зеркало души, поэтому каждая его строка даёт читателю возможность понять душевное состояние поэта.


Полёт фантазии, фантазии в полёте

Рассказы в предлагаемом вниманию читателя сборнике освещают весьма актуальную сегодня тему межкультурной коммуникации в самых разных её аспектах: от особенностей любовно-романтических отношений между представителями различных культур до личных впечатлений автора от зарубежных встреч и поездок. А поскольку большинство текстов написано во время многочисленных и иногда весьма продолжительных перелётов автора, сборник так и называется «Полёт фантазии, фантазии в полёте».


Он увидел

Спасение духовности в человеке и обществе, сохранение нравственной памяти народа, без которой не может быть национального и просто человеческого достоинства, — главная идея романа уральской писательницы.