Наперекор судьбе - [16]

Мэдселин слегка наклонила голову в знак согласия.

— Признаюсь, я немного устала.

Они уселись за небольшой столик возле камина, и Изабелла налила по большому бокалу сладкого медового вина. Живительное тепло побежало по жилам Мэдселин.

Только когда Мэдселин принялась за предложенную ей еду, она осознала, насколько была голодна. Изабелла, казалось, не ждала от нее беседы, и Мэдселин решила, что поскольку Иво де Вайлан не отличался многословием, то и его жена была ему под стать.

Наконец Изабелла махнула слугам, чтобы те убрали со стола, после чего налила себе и гостье еще по бокалу сладкого вина.

— Вы — дочь Уильяма де Бревиля и Аделизы де Кьюсни?

Скорее утверждение, чем вопрос! Мэдселин кивнула головой.

— Старшая дочь? — Женщина так внимательно разглядывала Мэдселин, что та почувствовала себя неловко.

— Да. У меня еще три младших брата и две сестры. Отец умер семь лет назад, и поместье перешло к Роберту.

Изабелла медленно качнула головой.

— А он женился на этой паршивке рода Ковинов, не так ли?

Несмотря на свое раздражение — что за допрос ей учинили? — Мэдселин не смогла удержаться от улыбки. Так Алису никто еще не называл! Но как-никак родственница, неудобно сознаваться в отсутствии родственных чувств перед незнакомым человеком!

— Многие считают Алису привлекательной. А, кроме того, она родила моему брату трех здоровых детишек.

Изабелла лишь презрительно хмыкнула в ответ.

— Насколько я слышала, отцовство последнего весьма сомнительно.

Наверное, из-за выпитого крепкого вина щеки Мэдселин запылали.

— Я не потерплю, чтобы кто-то оскорблял мою семью, — пылко воскликнула она и встала. — Мне необходимо отдохнуть, и я с радостью отправлюсь спать.

Изабелла некоторое время проницательно смотрела на нее, и ни одна из них не произнесла ни слова. Наконец хозяйка замка слабо улыбнулась и махнула рукой, выпроваживая слуг.

— Садитесь, Мэдселин. Меня восхищает в людях преданность. — Казалось, что отблеск камина немного смягчил ее черты. — А вы знаете мою семью? — спросила она с любопытством.

— Я встречала вашего отца. Это был жестокий человек. Что же до остальных… — Девушка, как бы не желая говорить об этом, махнула рукой. — Я знаю столько же, сколько другие. Сплетни в наши дни разносятся далеко.

Мэдселин не догадывалась, в какую сторону пойдет разговор, и предпочла отхлебнуть еще медового вина. Ей не нравился его приторный до тошноты вкус, но все-таки оно успокаивало.

— А мы знали, что вы приезжаете, — сообщила Изабелла, поглаживая свой раздутый живот.

— Как это? — удивленно посмотрела на нее Мэдселин.

— Нам необходимо знать, что происходит вокруг, — пожала плечами ее собеседница, — иначе нас застанут врасплох. Опасности подстерегают повсюду.

— Тогда почему не уезжаете?

— Муж не хочет, — просто ответила де Вайлан. — И по правде говоря, — добавила она, немного помолчав, — я тоже люблю эти края.

— Но здесь холодно и сыро и полно крестьян-варваров.

Поднявшись и придвинув стул поближе к огню, Изабелла рассмеялась.

— Да, но к этому привыкаешь. А теперь, — более резким тоном проговорила она, — я желаю знать, для чего вы здесь.

— Странно, что вы об этом спрашиваете, — осторожно ответила Мэдселин.

Изабелла проигнорировала ее замешательство.

— Я предпочитаю услышать правду от вас самой.

Несмотря на некоторую грубоватость Изабеллы де Вайлан, в этой женщине было что-то располагающее, отчего Мэдселин чувствовала, что ей можно доверять. Она торопливо рассказала свою историю.

Изабелла несколько минут не сводила глаз с огня, погрузившись в размышления.

— Я слышала, вы были обручены. И что случилось?

Мэдселин напряглась.

— Он умер через несколько часов после свадьбы.

— Умер?

— Вернее, был убит.

Изабелла потерла поясницу.

— Не повезло. Кто его убил?

Мэдселин встала и подошла к камину.

— Наемник-саксонец. — Она вновь ощутила прилив ненависти к этому зверю, сломавшему ее жизнь.

— А вы знаете, из-за чего его убили? — спросила Изабелла, с любопытством глядя на девушку.

Та покачала головой.

— Я пребывала в отчаянии и ни о чем не спрашивала. Позже Роберт рассказал мне то немногое, что знал сам. Похоже, Ги зарезали безо всякой причины. Он был такой благородный и добрый, — добавила она. — Кому понадобилось убивать его в день свадьбы?

— Действительно, кому? А этот Хью? Он хороший, честный человек?

Образ Хью возник перед глазами Мэдселин. «Он красивый и веселый. А вот насчет доброты…»

— Разумеется. — Но в следующее мгновение в памяти возникло странное воспоминание о том, как Хью довольно-таки интимно беседовал с Алисой и при этом смеялся. Оно улетучилось так же быстро, как пришло, но расстроило Мэдселин. — Он всегда очень заботится о благосостоянии нашей семьи.

— Я слышала, что Хью — тщеславный сладкоголосый попугай. А вы не думаете, что он жаждет вашего приданого?

— Вы заходите слишком далеко, леди де Вайлан. — Мэдселин поспешно встала, — Мне надо лечь спать, и я желаю вам доброй ночи.

Изабелла тяжело вздохнула и с трудом поднялась на ноги.

— Как хотите. — По ее безмолвной команде из тени выступила служанка. — Следуйте за Анной. Приятных сновидений, леди де Бревиль.

Мэдселин спала крепким сном, чему, без сомнения, способствовали два бокала медового вина, щедро налитого Изабеллой, но проснулась рано от крика чаек и рокота волн, с шумом бившихся о прибрежные скалы.