Наперегонки со смертью - [33]
Они не сразу заметили, что здание колыхнулось, но, когда почувствовали, словно по команде прервали битву, давая себе передышку и время перекинуться парой слов. Джеймс удивленно оглядывался по сторонам, понимая, что это не магия Виктории, девушка же переводила дыхание, готовясь к следующему броску.
— Что это? — не выдержав, спросил эльф, взглянув на нее перепуганными синими глазами, которые никогда не демонстрировали такие чувства в человеческом мире. Здесь эльф становился уязвимее, несмотря на все свои навыки и кичливость.
— Это наши и, судя по всему, ваши пытаются сообща обрушить здание, — оповестила его девушка, прищурившись, глядя с хитрой улыбкой. Магический фон такой силы чувствовался даже отсюда, не давая возможности ошибиться в исполнителях внимательной и сосредоточенной Виктории, в то время как Джеймс оказался слишком перепуган. И слишком слаб магически, чтобы спорить в умениях с паразитирующей убийцей. — Забавная солидарность, не находишь?
Мелкая крошка перекрытия беспорядочно спалась с потолка, не давая возможности угадать, откуда ждать более сильного удара. Пыль припорошила одежду и волосы невозмутимо стоящей на одном месте Виктории и бегающего в панике глазами Джеймса, который готовился в любой момент отпрыгнуть из опасного места.
— Какого черта люди это творят?! Ты же ключница? — опешил эльф, глядя на Викторию с ужасом непонимания. Устои этого мира, которые он считал непоколебимыми, рушились на его глазах, обращаясь в пыль. Все вставало с ног на голову и противоречило здравому смыслу, но Виктория спокойно с надменной улыбкой покачала головой, словно ничего необычного не происходило.
Стены начали рушиться, не выдерживая ударов и разваливаясь на огромные каменные куски, которые уже не могли подпирать потолок. Пыль застилала глаза, мешая внимательнее разглядеть противника, и давая понять, что скоро этой место перестанет принадлежать миру живых.
— Очевидно, их желание прикончить тебя и обезопаситься от меня настолько сильно, что они готовы пожертвовать одним ключом. Жить, порой, хочется сильнее, — Виктория действительно не видела в происходящем ничего странного, прекрасно зная, что люди готовы на любые жертвы, когда на чашу весов становится их собственная жизнь.
— Но эльфы… Ты врешь мне! — заорал Джеймс, отступая на шаг и походя на сумасшедшего в этот момент сильнее, чем в любое другое время. Непростительной казалась такая очевидная вещь.
— Нет, — вновь покачала головой Виктория, распрямляя спину, которую до этого позволила себе расслабить. — Ты им тоже не так важен, как возможность меня убить. Я нашла одну их деревню, значит, смогу найти и другие. Не удивлюсь если и того мальчишку, что остался в живых после твоего набега, тоже убьют по дороге для верности, — с горестью сообщила Виктория, понимая, что по своей же глупости пожертвовала четырьмя детьми. Нет, все же она не отличается от него, но сейчас это не так важно.
— Ты врешь!!! — снова потряс и без того надломленные своды своим криком эльф, сжимая в бессильной ярости кулаки, боясь нанести удар сейчас, не зная, чем он может для него обернуться.
— Нет, — и вот уже на ее губах заиграла странная пугающая улыбка, которая не несла в себе ничего хорошего, отдавая только уверенным холодом.
— Вик, слушай, давай продолжим в другой раз? — предложил он дрожащим голосом, когда увидел, как напрягается жезл в руках ключницы, не намеревающейся отступать.
— Черта с два я тебя выпущу! — злобно проинформировала девушка, готовясь к атаке, но давая противнику время осознать продолжение их битвы.
— Вик, мы умрем оба! Давай выберемся отсюда? Давай забудем обо всем и будем вместе, больше не убивая никого? Вик! — взмолился Джеймс, глазами ища выход, но видя только обрушивающиеся камни, завалившие все доступные проходы.
— Что, Джеймс? — с улыбкой спросила Виктория, делая легкий не слышный в сложившейся какофонии шаг вперед. — Жить захотел? Зря. Потому что я хочу, чтобы ты сдох!
Голос пронесся по разрушающейся зале, заглушая своим звоном даже гул разрушения. И не медля ни секунды, Виктория сделала рывок вперед, точным движением стирая эльфа с картины разрушенного театра, оставляя на его месте лишь пыль. Все! Девушка выдохнула, покачав головой и упав на колени, чувствуя странное облегчение, скользнувшее от сердца по всему телу. Больше его не существует, как будто бы бремя свалилось с ее судьбы!
В спешке, чувствуя что-то шестым чувством, она радостно подняла глаза, заливисто рассмеявшись, когда увидела, как огромная балка, осыпая ее пылью, с бешеной скоростью неотвратимо падает вниз, чтобы завершить и ее существование. А потом последовал только резкий удар и безумная боль, закончившаяся последним выдохом. Несущие смерть все-таки не смогли убежать от своей ноши..
Стать другим человеком, не потеряв себя — нелегок путь самозваной принцессы, а королевы еще тяжелее. Снежана хочет не просто получить второе лицо, а стать как две капли воды похожей на убитую королеву, чтобы заставить преступников посмотреть в глаза своей жертве. Да только у маленькой девочки может не хватить сил противостоять всему миру, и другие проблемы никуда не делись. Идти дальше тяжело, приходится быть жестче, сильнее, переступать через друзей и отрезать себе пути к отступлению, сжигая последние мосты.
Снежана, молодая ведьма, только в этом году окончила школу. По стечению обстоятельств девушку приглашают преподавать в магическую Академию. Каков же был ужас Снежаны, когда она поняла, что в Академии учатся не маленькие детки, а выпускники школ ее возраста и старше. Но отступать уже поздно! Новые люди, новые проблемы, новые приключения. Кто-то относится со снисхождением, кто-то откровенно недолюбливает, некоторые же, наоборот, стараются уберечь от всяческих напастей. Снежана, несмотря на все это, пытается завоевать уважение и найти свое место в этом новом мире, который оказывается чуждым для нее.
Пусть Геля и предпочитает жить по средствам, но роман с аристократом и куш от крупной аферы это так заманчиво, что волей неволей втягиваешься в две авантюры. Но только потом, когда закрутишься слишком сильно, не надо жаловаться, что трудно удержать равновесие.Оступившись, каждый может подняться и перешагнуть через неприятности, Геля тем более. Для неё нет недостижимых вершин, захочет - станет артефактором, управится и с фабриками, и с соседями и с волшебными существами. И не важно, как сильно они сопротивляются и вставляют палки в колеса.
Вы когда-нибудь жалели о принятых решениях? Я вот никогда. Ровно до того момента, как мне сообщили, что свою уютную лабораторию я должна променять на школьную парту. Почему? Да потому что больше никто в маглиции не выхлебал столько омолаживающих зелий, чтобы сойти за старшеклассницу. Надолго? Пока дело не раскрою. А то что висяку этому уже больше шестидесяти лет, никого не волнует! Подозреваемых — половина преподавательского состава. Улик — одни сплетни. Вину спихивают на загадочное проклятье, которое за решётку не посадишь.
Меня пытаются убить и съесть пять раз в день. Лишь умение вовремя разнести полдворца и особый дар спасали мне жизнь и честь! Иногда красивые глаза тоже помогали избежать дипломатического скандала. Но опыт подсказывает, что лучше бить чемоданом. Сегодня я собираю информацию про принца оборотней и проверяю его на склонность к изменам. Потом предоставляю полный отчет о короле эльфов. Чуть позже проверяю стрессоустойчивость разъяренного дракона. У официальной королевской «развратницы» очень «потный» график. Меня даже посвящали в рыцари и обещали оплатить торжественные похороны.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.