Напасть - [3]

Шрифт
Интервал

Один из предводителей нетерпеливо воскликнул:

-Говори, мой ага! Не томи нас ожиданием. Кого же ты считаешь достойным венца?

-Я имею в виду человека, который не проводит время в пиршествах и утехах, а радеет в молитвах и следует по праведному пути, указанному Всевышним, - добронравного и благочестивого шахзаде Мохаммеда Худабенде...

Этот шахзаде был сыном Тахмасиба Первого, внуком Шаха Исмаила Хатаи. По закону, имя его надлежало назвать первым в ряду возможных престолонаследников. Но Мохаммед Худабенде был далек от дворцовых и державных дел, от политических игр, - набожный человек, к тому же страдавший зрением. По возрасту был старшим из шахского дома, но не назвали его именно из-за непричастности к каким бы то ни было кланам. Потому при упоминании его имени в меджлисе воцарилась тишина. Никакое племя не могло предъявить претензии к этой кандидатуре.

Более того, "нейтральность" и доброта шахзаде вселяла надежды на то, что на него относительно легче будет воздействовать, добиваться каких-то милостей и уступок. Никто, даже те, кто не питал особого расположения к Мохаммеду Худабенде и его близким, не мог найти довода против него. Они знали, каков образ жизни шахзаде, обитавшего с семейством в Ширазе. Все почувствовали облегчение. Уставшие от бесплодных и долгих споров и пререканий головы согласно закивали. Раньше всех заговорил военачальник, который с особым вниманием слушал старца.

-Твой совет - наш выбор. Да будет так!

-Да будет так!

-Отныне Мохаммед Худабенде - шахиншах, правитель Иранской державы.

-Да благословит Аллах!

-Мубарек!1

-Поздравим же народ наш...

-Отправим гонца в Шираз...

-Но ведь надо испросить его согласия...

-Как же ему не согласиться?...

-Прежде всего, поздравить надо Перихан-ханум.

Посылать гонца не было не нужды. Но присутствующие об этом еще не знали.

Один из тех, кто хорошо знал нрав старшей жены новоназванного наследника престола - Мехти-Улию - сокрушенно проворчал: "Эх... Видит Аллах, отвергли женщину шахских кровей - Перихан... А теперь, хочешь не хочешь, пляши под дудку худородной шахини..."

Тридцать семь племен сошлись во мнении - в первый и последний раз одобрили и подписались под решением: "Быть шахом Мохаммеду Худабенде".

(О, если б и наши нынешние "тридцать семь" хоть один раз на веку пришли к согласию...)

Кто-то опередив всех, даже государственного визиря - "эшик-агасы" вышел из здания и возгласил у дверей:

-Да здравствует властелин Иран-земина, шахиншах Мохаммед Худабенде!

-Да славится! - подхватили голоса.

-Да славится!

Гонца посылать не пришлось. Ибо уже со дня убиения Исмаила Второго соглядатаи Мехти-Улии, которую иначе звали Хейраниса-бейим1, позаботились о том, чтобы на всем протяжении дороги от Казвина до Шираза расставить через каждые шесть агачей (верст) дозорных вестовых. Они немедля оповещали главного начальника - Мирзу Салмана обо всем, что происходило.

Добрая весть, хотя и окропленная кровью

Мехти-Улия томилась ожиданием. Прекрасный Шираз не радовал ее взор. Доносчики и соглядатаи, расставленные ею на дороге, чуть ли не с телеграфной скоростью оповещали ее о делах в столице. А оттуда шли всякие вести. Смерть шаха Исмаила... скажем так, не очень удивила Мехти-Улию. Ибо реформы, осуществлявшиеся молодым шахом, пришлись не по душе вождям племен. Последних, помышлявших, главным образом, о личном обогащении, приближении ко двору и усилении своего влияния, ничуть не интересовало духовное единение, устранение разлада и раскола между шиитами и суннитами. Хотя и ряд племен проявил добрую волю к сближению, об общем сплочении речи не могло идти. Духовные пастыри племен никак не соглашались с устранением кастовых различий между единоверцами, придерживавшихся разных таригатов. Они опасались, что шах Исмаил, приняв суннитство, начнет подавлять шиизм, насажденный его дедом и расцветший пышным цветом, и всячески распространяли слухи о мнимой угрозе.

Действительно, шах Исмаил Второй не принимал добавление, внесенное шиитами в "кялмеишехадет" ("опознавательный" пароль правоверных) "...Алийен велиуллах" (после слов "нет Аллаха, кроме Аллаха, и Мохаммед посланник Его...").

Шах говорил, что во времена пророка-вероучителя такого не было, нет упоминания об Али и в Коране.

В череде вестей дошла новость о загадочной смерти Шаха Исмаила.

Одни говорили: с перепоя умер. Другие сообщали, что шах, одевшись простолюдином, вышел в город пройтись, к полуночи отправился переночевать к сыну придворного кондитера - Гасан-бею, там у него случились колики. И к утру обнаружили его бездыханным. Нашлись и те, кто грешил на Перихан-ханум: дескать, чтобы привести к власти Гейдара Мирзу, она подговорила кого-то из челяди преподнести венценосцу отравленное вино. Раздавались и другие голоса: мол, тут замешана религиозная распря, и задушили шаха по наущению духовных пастырей. Скорее всего, и суннитских, и шиитских...

Со дня, когда пришла весть о кончине (или убиении) шаха, Мехти-Улия лишилась покоя. Конечно, заветной её мечтой было видеть мужа своего, Мохаммеда Худавенде - на троне.. при всем том его тревожило множество возможных претендентов - из шахского рода. Отец её, правитель Мазандарана Мир-Абдуллах хан, пал жертвой передряг за власть. Двадцать лет тому назад стряслась эта беда. Хейраниса-бейим, нося в сердце незаживающую рану, ждала лучших времен. Но и без дела не сидела. Вела тайные переговоры с "благонадежными", верными ей племенами, кастами, а также с фарсами, которые отнюдь не жаловали это разношерстное сообщество; не скупилась на обещания и посулы.


Еще от автора Азиза Мамед кызы Джафарзаде
Баку 1501

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Звучит повсюду голос мой

Этот роман посвящен жизни и деятельности выдающегося азербайджанского поэта, демократа и просветителя XIX века Сеида Азима Ширвани. Поэт и время, поэт и народ, поэт и общество - вот те узловые моменты, которыми определяется проблематика романа. Говоря о судьбе поэта, А. Джафарзаде воспроизводит социальную и духовную жизнь эпохи, рисует картины народной жизни, показывает пробуждение народного самосознания, тягу простых людей к знаниям, к справедливости, к общению и дружбе с народами других стран.


Рекомендуем почитать
Люди не ангелы

Иван Стаднюк — автор известных книг «Люди с оружием», «Человек не сдается», «Люди не ангелы».Первая книга романа «Люди не ангелы», вышедшая в «Молодой гвардии» в 1963 году, получила признание критики и читателей как талантливая и правдивая летопись советского поколения украинского села Кохановки, пережившего годы коллективизации и подъема, а также репрессии, вызванные культом личности, но не поколебавшие патриотизма героев.Во второй книге романа «Люди не ангелы» Иван Стаднюк также художественно и правдиво прослеживает послевоенные судьбы своих героев и современные перемены в жизни села Кохановки.


Воевода

Младший брат известного государственного деятеля XVI века Алексея Адашева Даниил участвовал в Казанских походах, командовал передовым полком в ливонской войне, отражал набеги крымских татар. Однако судьба храброго воеводы оказалась трагичной: когда гнев Ивана Грозного внезапно обрушился на бывшего фаворита, Даниил вместе с братом сложил голову на плахе…Одному из крупнейших военачальников XVI века, участнику Ливонской войны и войн с крымскими татарами, воеводе Даниилу Фёдоровичу Адашеву (?–1561) посвящён новый роман известного писателя-историка А. Антонова.


Дон Корлеоне и все-все-все

Эта история произошла в реальности. Её персонажи: пират-гуманист, фашист-пацифист, пылесосный император, консультант по чёрной магии, социологи-террористы, прокуроры-революционеры, нью-йоркские гангстеры, советские партизаны, сицилийские мафиози, американские шпионы, швейцарские банкиры, ватиканские кардиналы, тысяча живых масонов, два мёртвых комиссара Каттани, один настоящий дон Корлеоне и все-все-все остальные — не являются плодом авторского вымысла. Это — история Италии.


История четырех братьев. Годы сомнений и страстей

В книгу вошли два романа ленинградского прозаика В. Бакинского. «История четырех братьев» охватывает пятилетие с 1916 по 1921 год. Главная тема — становление личности четырех мальчиков из бедной пролетарской семьи в период революции и гражданской войны в Поволжье. Важный мотив этого произведения — история любви Ильи Гуляева и Верочки, дочери учителя. Роман «Годы сомнений и страстей» посвящен кавказскому периоду жизни Л. Н. Толстого (1851—1853 гг.). На Кавказе Толстой добивается зачисления на военную службу, принимает участие в зимних походах русской армии.


Дакия Молдова

В книге рассматривается история древнего фракийского народа гетов. Приводятся доказательства, что молдавский язык является преемником языка гетодаков, а молдавский народ – потомками древнего народа гето-молдован.


Лонгборн

Герои этой книги живут в одном доме с героями «Гордости и предубеждения». Но не на верхних, а на нижнем этаже – «под лестницей», как говорили в старой доброй Англии. Это те, кто упоминается у Джейн Остин лишь мельком, в основном оставаясь «за кулисами». Те, кто готовит, стирает, убирает – прислуживает семейству Беннетов и работает в поместье Лонгборн.Жизнь прислуги подчинена строгому распорядку – поместье большое, дел всегда невпроворот, к вечеру все валятся с ног от усталости. Но молодость есть молодость.