Напарницы - [104]

– Да. Так вот, поскольку мы с Доусэ двойняшки, и уровень дара, и способности у нас были одинаковые. У каждого был не только сильный магический дар, но и высокие способности к ментальной магии. И, разумеется, когда на магическом освидетельствовании в четырнадцать лет нам объявили, что мы можем стать некромантами, мы восприняли это с радостью, ведь мы оба мечтали стать такими, как наш отец, а он как раз всю жизнь проработал дознавателем, хотя способностей некроманта и не имел, как ты знаешь, склонности к конкретному виду магии не наследуются, только уровень дара, да и то бывают исключения. Так что мы поступили в ЮАД, где не только познакомились, но и подружились с Баром.

– Так вы оба и правда с ним давние друзья? – перебила Энту.

– Да, – с теплой улыбкой кивнул Агуду, – Бар непростой человек, да и должность с титулом накладывают свой отпечаток, но друг он превосходный. Так вот, мы поступили в академию, с учебой все шло хорошо, и после третьего курса нас должны были всех троих направить на летнюю практику в УПД. Но незадолго до этого я подрался с одним типом и здорово его избил…

– Из-за девушки? – снова перебила Энту.

– Если бы! Он списывал на экзамене по уголовному праву, а когда преподаватель чуть его не поймал, подсунул свои шпаргалки Доусэ, и тому влепили «неудовлетворительно», так что пришлось пересдавать. В общем, за неподобающее будущему дознавателю поведение меня отправили на практику в Пантанэу.

– В эти жуткие болота! – ужаснулась Энту.

– Да, именно туда. И Доусэ поехал со мной, как я его ни отговаривал. Бар тоже хотел, но его с нами не отпустили, тем летом как раз была свадьба Тарти и Риньи, поэтому присутствие младшего принца в Джиалэу было обязательным.

– Тарти? А разве Тартелиньяду сокращается не как Яду? – удивилась Энту.

– Вообще-то да, но если сокращать одинаково, то как отличить, к кому из них обращается королева? Поэтому они чередуют сокращенные имена: его величество получается Яду, а наследный принц – Тарти.

– Значит, сына наследного принца тоже называют Яду?

– Нет! – рассмеялся Агуду. – Малыша называют Лин. Так вот, мы с Доусэ отправились в Пантанэу. Климат там, конечно, не самый приятный, но в целом практика проходила спокойно – места там глухие, все друг друга знают, поэтому в большинстве случаев расследование преступлений не является таким уж сложным ввиду того, что обычно число подозреваемых ограниченно. Вот и в тот раз подозреваемый был известен – Баистрану Лоитега убил во время ссоры свою жену и спрятался на болотах. Дело было в небольшой деревне Вильтутка, и от ее окраины до края болота было меньше мили. Ну и ловить этого Лоитегу на болотах послали нас с Доусэ.

– Что, даже проводника из местных не дали? – поразилась Энту.

– А зачем? Мы ведь оба сильные маги, мы могли и сами найти безопасный путь. Да мы и нашли. Вот только Лоитега не только прекрасно знал болота, как, впрочем, и все местные, он еще и решил напасть первым. Оружия как такового у него не было, но и обычной крепкой палки оказалось вполне достаточно. Лоитега неожиданно выскочил из засады и сильно ударил Доусэ по голове, так что тот упал. Пока я пытался спеленать Лоитегу при помощи магических силков, Доусэ начал тонуть – оказалось, что он потерял сознание и упал не на тропинку, а в трясину. Я вовремя это заметил, плюнул на Лоитегу и кинулся вытаскивать Доусэ, и мне это удалось, вот только к тому моменту он здорово наглотался болотной воды и уже не дышал. Откачать воду я кое-как смог, но искусственное дыхание не помогало, а оживлять при помощи некромантии мы тогда еще не умели. И тогда я призвал Транзисэу, надеясь, что то, что на призывы некромантов она всегда отвечает, – действительно правда. И она пришла. И согласилась вернуть Доусэ. Но в обмен на жертву – я должен был отдать за возвращение брата самое дорогое, что у меня есть. Думаю, ты уже догадалась, что самым дорогим для меня был мой магический дар. И я без колебаний согласился его отдать. Правда, Транзисэу сказала, что забирать его полностью не станет, ей достаточно будет моих способностей к ментальной магии.

– Подожди, а если бы на тот момент самым дорогим для тебя был какой-то человек, она бы забрала его жизнь? – потрясенно выдохнула Энту.

– Нет, конечно. Никто не может расплачиваться с богами тем, что ему не принадлежит. Максимальная жертва, которую могут потребовать боги в обмен на твою просьбу, – это твоя собственная жизнь. Но в моем случае Транзисэу взяла гораздо меньше, даже не всю мою магию. – Агуду печально усмехнулся.

– Это ведь не конец истории? – прозорливо заметила Энту.

– Не конец, – кивнул Агуду. – Я не зря начал с объяснения, чем ментальные маги отличаются от других людей. Лишившись своих способностей, я словно… оглох. Я совершенно перестал понимать окружающих, только способность чувствовать ложь почему-то осталась. Я не мог понять даже, всерьез мне что-то говорят или шутят. Это было мучительно. Я почти перестал общаться с людьми, только с Доусэ и Баром еще как-то мог, потому что им я сразу рассказал, что произошло, и они, пытаясь помочь мне снова научиться понимать других, прямо говорили мне о том, что чувствуют, а когда шутили, добавляли: «Шутка». Это помогало, конечно, но дело двигалось очень медленно, и однажды я не выдержал и снова призвал Транзисэу. Я не был уверен, что она придет, ведь я больше не был некромантом, но она все-таки явилась, и тогда я попросил ее меня забрать – просто не хотел больше жить.