Нансен - [50]

Перо быстро побежало, оставляя ровные строки:

"Капитану Отто Свердрупу, командиру "Фрама".

Покидая в сопровождении Иохансена «Фрам», чтобы предпринять путешествие на север — если окажется возможным, до самого полюса — и оттуда к Шпицбергену, по всей вероятности, через Землю Франца Иосифа, я передаю тебе дальнейшее руководство экспедицией до ее завершения. С того дня как я покину «Фрам», к тебе перейдет власть, которая до сих пор принадлежала мне, и все остальные должны беспрекословно подчиняться тебе или тому, кого ты назначишь начальником.

…Твоя обязанность — доставить порученных тебе людей благополучно на родину, не подвергая их никакой ненужной опасности ни ради сохранения судна или груза, ни ради научных результатов экспедиции…Я знаю, что ты всегда и все будешь держать в такой исправности, чтобы в наикратчайший срок покинуть «Фрам» в случае какого-либо внезапного несчастья, например пожара или напора льдов… Кроме необходимого провианта, оружия, одежды и снаряжения, оставляя «Фрам», ты должен взять с собой в первую очередь все научные материалы, дневники, записи наблюдений, все научные коллекции, которые окажутся не слишком тяжелыми, а в случае невозможности — небольшие образцы их, фотографии — лучше всего негативы — пластинки и пленки, если они окажутся чересчур тяжелы, то хотя бы отпечатки".

Листы бумаги на столе выросли в пухлую стопку, а Нансен продолжал писать. На случай, если с «Фрамом» приключится беда, он предусматривал все возможное для спасения людей и ценных трудов экспедиции. Какой лучше избрать обратный путь? Где и как оставлять знаки о своем нахождении? И какое аварийное снаряжение следует держать наготове? Кажется, не было такого вопроса, о котором заботливо не подумал бы Нансен.

"В заключение, — писал он Свердрупу, — желаю всякого счастья тебе и всем, за которых ты теперь несешь ответственность. До счастливой встречи в Норвегии — на борту этого корабля или без него.

Преданный тебе Фритьоф Нансен

"Фрам", 25 февраля 1895 года"

В постскриптуме автор письма снова настоятельно просит ни при каких обстоятельствах не прерывать научных исследований. Если вдруг случится увидеть неизвестную землю, то, напоминает он, необходимо приложить все старания, чтобы точно определить местоположение этой земли. Ведь "каждый камень, каждый стебелек травы, каждый образец мха или лишайника оттуда, каждое животное — от самого крупного до самого мелкого — будут иметь большое значение". Нансен подчеркивает, что все это надо предпринимать лишь в случае, если не придется рисковать жизнью людей.

Рано поутру двадцать шестого февраля санная экспедиция приготовилась покинуть «Фрам». Поначалу ничто не предвещало неудачи. После короткого сердечного прощания был дан сигнал отправляться в путь.

Снежную метель прорезал пушечный салют с корабля. Защелкали бичи, залаяли собаки в упряжках. Четыре тяжело нагруженные нарты заскрипели полозьями.

Нансен впереди прокладывал путь, за ним следовал Иохансен. Пять фрамовцев во главе со Свердрупом провожали товарищей. Все шли на лыжах, растянувшись гуськом.

Нарты двигались медленно, с трудом и даже совсем останавливались на крутых подъемах. Тогда провожающим приходилось спешить на помощь, так как сил одного человека явно не хватало, чтобы сдвинуть их с места.

Экспедиция прошла не так много, как позади кто-то закричал, что поломались нарты. Ничего не оставалось, как вернуться, чтобы починить их и вообще сделать покрепче. Впредь подобные происшествия не должны были повторяться.

На обратном пути поломка случилась и в другой упряжке. Потому Нансен даже был рад, что эти аварии произошли вблизи судна, а не позже, где-нибудь в более трудных условиях.

Через два дня поломки были исправлены, и санная экспедиция вновь отправилась к северу. На этот раз было взято не четыре, а шесть нарт, чтобы на каждую из них приходилось меньше груза.

Свердруп с несколькими фрамовцами провожал товарищей. Сутки они шли вместе. Потом опять настал тяжкий миг расставания. "Конечно, мы распрощались мужественно, — записал в дневнике Нансен, — но как-никак прощаться всегда грустно, даже под 84-м градусом северной широты, и не в одних глазах блеснула слеза".

Свердруп полагал, что Нансен раньше попадет домой, потому просил передать привет своей жене и ребенку. Но как ни тосковал Свердруп по любимой семье, все же страсть к путешествиям была в нем превыше всего. И в последнюю минуту прощания он задал вопрос: не думает ли Нансен затем отправиться еще и к Южному полюсу? Если да, то пусть дождется его возвращения с "Фрамом".

Напрасны были прощальные переживания! Уже через короткое время Нансен убедился, что расчеты его не оправдываются: шесть перегруженных нарт то и дело застревали в ледяных застругах. Вытаскивая их, приходилось по шесть раз проходить одно и то же расстояние. Решили снова вернуться.

Для опыта они запрягли в одни нарты двойную упряжку. Это имело необычайный эффект — собаки помчались с такой быстротой, что стоило большого труда поспевать за ними. В каких-нибудь два часа удалось отмахать то самое расстояние, на преодоление которого накануне ушло целых три дня. Преимущество легкой нагрузки сказалось со всей очевидностью.