Намывание островов - [59]

Ода помещику.

Это очень необычное произведение. Я долго пытался писать онегинской строфой, но совсем запутался и решил выдать вот такое произведение в жанре экспериментального стиха. Поэма эта рассказывает от лица помещика о жизни помещика в постмодернистском мире, притом в весьма ироничной форме.

Как хорошо в деревне быть,

Когда уж летний зной,

Совсем не так уж сильно злой,

Когда возможно жить

Под солнцем южным сей страны,

Когда покорные ее сыны,

Крестьяне и рабы,

Вновь будут жать и молотить,

Продукты мне производить,

Под солнцем уж не жарким.

Как хорошо быть юнкером,

Как в море равно быть китом,

А не планктоном жалким.

Тут мысли вмиг берут меня,

Когда я, сидя у огня,

В отсутствии людей кругом,

Могу тут мыслям предаваться,

И вспомнить что давно прошло,

О философии могу я размышлять,

А также вечером холодным,

Пройти по лесу погулять,

Чтоб в мысли полностью мне впасть,

Домой прийти, усталым и голодным,

Затем, при лампе из металла,

Мне долго можно так читать,

Потом, усталости отдавшись,

Мне на кушетку тут упасть,

Во сне чтоб муза мне пришла,

Я не один,

Со мной она,

Так с жизнью тут я сам един,

Живу для радости своей,

Боясь мгновенье потерять.

Опять холодным по утрам,

Чей холод с каждым днем мощней,

Даю работу вновь ногам,

Идя по лесу вновь гулять,

И свежесть всю его вдыхать,

Люблю так часто отдыхать,

Грибы по лесу собирать,

Которые с глазами,

Едят которые когда,

Глядят они нам с вами,

Прям в рот могучий ваш с зубами,

Где всяка разная еда,

Готовится уж отбывать

В желудок наш прекрасный.

Люблю работать на гумне,

Когда день чистый, ясный.

С Бенито делая пример,

Стереотипы я ломаю,

Уж много принял так я мер,

У Ибсена как делал Пер,

Его дела я повторяю,

И в горы снова залезаю,

Ища там троллей средь камней,

Под землю тело опускаю,

Места где я совсем не знаю,

Как делал древний то Эней,

Я, знать, хороший землемер,

В лесу коли не заблуждаюсь,

Хоть долго иногда мотаюсь,

Ведь тролли гонят по земле,

Ловушки снова мне уж ставя,

Но и из них я выбираюсь,

Спокойным ходом отступая,

Без страха и упрека убираясь,

С земли немного мне чужой,

Не тролль ведь я, хоть не такой,

Как люди многие вокруг,

А может тролль я, но изгой?

Хотя, вернемся к молотилке, друг.

Я на гумне могу работать сутки,

Пахать могу земли надел,

Иль роды принимать у суки,

На славной псарне же моей.

Я олигарх, помещик я богатый,

Как Лев Толстой, всегда у дел,

Рабам своим я помогаю,

В работе тяжкой каждый день.

Рабов незримо тут число,

Увы, безвестно мне оно,

Хоть я любил всегда рабов,

Что производят тут вино и пиво,

Где так сегодня же красиво,

И где они, уставши от трудов,

В хлева уж гонят всех скотов,

Которыми я так богат,

Что даже говорить грешно,

Ведь ими я богаче, чем Циклоп

Люблю смотреть на вереницы батраков,

И чувствовать, что я магнат,

Когда как птица альбатрос,

Сквозь воду я гляжу на дно,

И вижу, что табак пророс,

Отлично в этот славный год.

Гумно же хорошо у феодала,

Свинарник тоже тут большой,

Животным время уделяю,

И жизни краску изучаю,

Да Дарвина труды читаю,

Чтоб муза знаний осеняла,

Дайкон чтоб вывел я кривой,

Меня она чтоб направляла,

В селекции моей большой,

Чтоб все росло богам на славу,

Я вновь теплицу поливаю,

О обо всем тут забываю,

Когда свою я вижу пальму,

Что выросла в земле скупой.

Затем иду я в кабинет свой,

Где физикой я вновь займусь,

Где ей всецело отдаваясь,

Свои пробирки прочищая,

Металлы снова расплавляя,

В тетради снова распишусь,

Об опыте очередном удачном,

И не впалая тут в покой,

Работу мигом начиная,

И вещества все выделяя,

Для нужд хозяйства всей страны.

Тут реду я по древесине,

Играю же на клавесине,

И сочиняю для струны,

Я ноты оставляя,

В тетрадке чистой, но простой.

Коровам чтоб нагнать удой,

Я химикатом новым, смачным,

Их накормлю на эту ночь,

Чтоб Родины моей сыны,

Удой вновь видели удачным.

Тут правильно один пузырь,

Для нужд хозяйства приспособил,

Проделав дырки в нем точь-в-точь,

Не пили чтоб с него чифирь,

А чтобы тьму нам осветил,

Продел я проволоки в нем спиральку,

И закрутив у горла гайку,

Пустил по нем в тот миг же ток,

Что от турбины с паровой машиной,

Да с лопастями меди исходил,

Крестьян тогда я вызвал шок,

Когда я лампой той фальшивой,

Весь дом свой мигом прояснил,

Один из всех мужей достойных,

Пузырь я верно применил,

Не водкой я его паршивой,

А светом знаний наделил,

Чтоб всякий, средь людей пристойных,

Мог ночью в лес мой уходить,

Светя не лампой же убогой,

А пузырем моим,

Идя по чаще по глубокой.

Пожара чтоб не сотворить,

Крестьян своих я наделил,

Чтоб знаний свет познал уж всякий,

Чтоб всяк читал, а не двоим-троим,

Всем знаниям от книг переходить,

Еще пускаю дирижабли,

Кую я самоходы мигом тут,

И лучшее, что мог я совершить,

Да труд крестьян моих прославить,

Облегчивши его взамен,

Когда забрав у них я грабли,

Решил машины подарить,

Чтоб легче труд был и обмен.

Теперь спины им не горбатить,

Растет и так отличный нут,

Люди для отдыха свободны,

Вот, что прогресс им дал взамен,

Труда, которым не добыть,

Десятой части нашей квоты,

Что можно вновь производить.

Пусть всякий же теперь узнает,

Чем я себе бессмертие добыл.