Наледь - [23]

- Что вы, Сергей Петрович!

По лестнице на опалубку поднялся Михаил Забродин.

- Сергей Петрович! - крикнул он, помахивая чертежом. - Новость! Вот! Он подал Воронову чертеж.

- Что такое?

- Приказано понтоны деревянные делать для массивов, - ответил Михаил.

Воронов развернул чертеж, внимательно посмотрел его и озабоченно свел брови. Потом вынул карандаш и начал быстро набрасывать цифры на обратной стороне чертежа.

- Я поехал в Управление, - сказал он наконец Михаилу и сунул чертеж в планшетку. - Надо выяснить, в чем дело.

В кабинете начальника производственного отдела он увидел уже готовый макет деревянного понтона. На столе перед Зелениным стоял миниатюрный массив-гигант с этим деревянным кольцом поверху. Воронов мельком взглянул на Катю, сидевшую за стеклянной перегородкой, и быстрым шагом, наклонив голову, пошел к Зеленину. Тот встретил его понимающей едкой улыбкой.

- Чего это ты как на ринг вышел? Зубы-то стиснул. Иль вправду хочешь подраться?

Воронов показал на макет массива-гиганта:

- Кто придумал массивы-гиганты на деревянных понтонах выводить?

- Лукашин.

- Что он - с ума сошел?

- Почему?

- К чему огород городить? Выведем в море как обычно, без понтонов.

- Видишь ли, - дипломатично произнес Зеленин. - С понтонами мы быстрее соорудим из них пирс. Восемь дней экономим. Это подсчитано.

- А не подсчитано, во что обойдется эта экономия? Сколько стоит каждый понтон? Тысяч пять?

- Примерно, - утвердительно кивнул Зеленин.

- А их нужно восемь штук, - горячился Воронов. - Восемью пять - сорок тысяч. Хорош выигрыш! Нет, тут что-то нечисто. Ты не хитри.

- А ты об этом с Лукашиным поговори.

- И поговорю, в кулак шептать не привык.

- Геройствуешь? - улыбнулся Зеленин.

- По крайней мере, не ехидничаю. Смотрю я на тебя, Леонид Николаевич, и удивляюсь - человек ты деловой, видишь все несуразности на стройке, но прячешься от них в насмешки, как черепаха в панцирь.

- В панцире жить можно, - сказал Зеленин и продекламировал:

- Из чего твой панцирь, черепаха?

Я спросил и получил ответ:

- Он из мной пережитого страха,

И брони надежней в мире нет.

- Цинизм - это следствие озлобленной души, - отчеканил Воронов.

- Замолчи! - Зеленин встал и вышел из-за стола. - Озлобленный, говоришь? - Он остановился перед Вороновым. - Ты здесь работаешь пятую неделю, а я четвертый год. Главным инженером был. Геройствовал так же вот. А теперь в производственном отделе сижу. Ниже катиться не хочу... Понял?

Катя во время этой перепалки в напряжении застыла над столом.

В кабинет вошел Лукашин.

- А, деятель, здравствуй! - обратился он весело к Воронову. - Что это у вас тут за шум, аж в коридоре слышно? - ласково взяв Воронова под руку, он подвел его к макету массива. - Ну, как тебе наше изобретение на понтонах, нравится?

- Нет.

- Почему?

- Ненадежно и дорого. Буду категорически возражать.

- За дешевизной гоняетесь, - сдержанно возразил Лукашин. - Кстати, издержки производства неизбежны в любом деле. А время нам дороже денег.

- Особенно когда они государственные, - отрезал Воронов.

Катя даже зажмурилась.

- Вот что, деятель! - холодно сказал Лукашин. - Я двадцать пять лет трудился на стройках и за это время не раз встречал таких речистых обличителей, которые живут в коллективе без году неделя. Извольте делать то, что вам поручено. - И уже на ходу, возле двери, не оборачиваясь, добавил: - Вперед советую выражаться уважительнее, хотя бы по долгу службы.

- Ну как, поговорил? - спросил Зеленин, почесывая лысину.

- Поговорил, - сквозь зубы произнес Воронов и, не простившись, ушел, хлопнув дверью.

Катя вышла из-за перегородки, взволнованно прошлась по кабинету.

- Не понимаю, - остановилась она перед Зелениным, пожимая плечами. Зачем понадобились эти понтоны?

- М-да, - улыбнулся Зеленин. - Видишь ли, у массивов отрицательная остойчивость. Они перевернуться могут. Потонут!.. Без понтонов нельзя.

- Как так? Это же недопустимо!

- Да вот так. Их главный инженер спроектировал. Блеснул!

- А что же Лукашин?

- Дал втихую нагоняй мне и Синельникову. Но ведь он и сам виноват. Просмотрел! Не станет же он оглашать этот конфуз. Авторитет свой бережет. Да и выход искать надо. Вот он и сделал ход конем: на понтонах выводить массивы. И оправдание нашел - восемь дней экономии. Вот как жить-то учитесь!

- Но ведь их опасно устанавливать. Перевернуться могут!

Зеленин остановил ее:

- Это - кабинет, а не площадь. Не кричи!

Она молча ушла за перегородку, надела свою клетчатую шляпу, взяла сумочку и направилась к выходу.

- Куда ты? - крикнул ей вслед Зеленин.

Но она даже не обернулась.

- Да что вы - с ума, что ли, посходили все?

На площади перед Управлением она села в автобус и доехала до старого порта. "А теперь недалеко, пешком вдоль берега", - решила она и пошла торопливо по каменистой тропинке. Почему он все-таки согласился устанавливать массивы-гиганты с отрицательной остойчивостью? Ведь это опасное дело! Зачем он берет на себя такую ответственность? Или он не догадывается, в чем дело? Нужно предупредить его, поговорить с ним. Она понимала, что ее поспешный побег мало что изменит, и все-таки торопливо шла к нему на участок.