Наль и Дамаянти - [21]

Что-нибудь знал; под видом чужим, в неведомом месте

Царь укрывается. Наль один на свете о Нале

Знает, да та лишь одна, кто с Налем одно; никому он,

Кроме ее, не открыл своих таинственных знаков».

«Но (сказала Кезина) брамин, посетивший Айоду,

Встретясь с тобою, тебе повторил слова Дамаянти:

«Где ты, игрок? Куда убежал ты в украденном платье,

В лесе покинув жену? Она, почерневши от зноя,

В скудной одежде, тобою обрезанной, ждет, чтоб обратно

К ней ты пришел, о тебе лишь тоскует она и ни разу

Сна не вкусила с тех пор, как, себе на погибель, заснула

В том лесу, где тобой так безжалостно брошена. То ли

Ты обещал ей супружеской клятвой? Покров и защита

Муж для жены; а ты что сделал с своею женою,

Ты, величаемый мудрым, твердым, благим, благородным?»

Помнишь ли, что на эти слова отвечал, ты брамину?»

Весь побледнев, неподвижно смотрел на Кезину Вагука;

Долго, пронзенный незапною болью любви, не имел он

Cилы вымолвить слово; рыдающим голосом, очи,

Полные слез, опустив, напоследок тихо сказал он:

«В бедности, в горести терпят безропотно с верой смиренной

Неба достойные, долгу супружества верные жены;

Сердце их кроткое нежным прощением мстит за обиду;

Если в безумии все свои радости, свет и усладу

Жизни, расставшися с верной подругою, жалкий преступник

Сам уничтожить мог; если, отчаянный, платья лишенный

Хитрыми птицами, голодом мучимый, он удалился

Тайно от спутницы, если он с той поры денно и ночно

Все по утраченной плачет и сетует – доброй женою

Будет оплакан он; что б ей ни встретилось доброе, злое,

Нежному, верному сердцу покажется горе не горем,

Радость не радостью – будет лишь памятно бедствие мужа,

Тяжкой виной своей в горе лишенного всякой отрады».

С этим словом вся Налева скорбь пробудилась в Вагуке;

Он застонал, и слезы из глаз полилися. Кезина

Тотчас ушла, спеша обо всем известить Дамаянти.

3

«Это Наль (Дамаянти сказала в слезах, с замираньем

Сердца Кезину выслушав), это мой царь, мой владыка,

В виде чужом. Ты должна к нему возвратиться, Кезина,

Снова. Вблизи притаись и внимательно следуй за каждым

Шагом и взглядом его, не откроется ль в том, что заметишь,

Признака тайной, особенной силы. Я думаю, скоро

Ужин начнет он готовить царю Ритуперну – смотри же,

Так устрой, чтоб он ни воды, ни огня для варенья

Пищи не мог получить, и заметь потом, что начнет он

Делать; и все другое, что в нем покажется чудным,

Также мне опиши». Кезина пошла и, исполнив

Волю царицы, явилася к ней с своим донесеньем:

«Нет! ни прежде видать не случалось, ни после увидеть

Мне не случится того, что теперь предо мною сбылося:

Этот Вагука не просто земной человек; он с богами

В явном союзе; ничто для него ни низко, ни тесно;

К низким дверям подойдет – головы не наклонит, а сами

Двери над ним приподымутся; тесное место просторным

Вдруг при его приближенье становится. Всяких припасов

Вместе с посудой царь Бима велел приготовить, чтоб ужин

Он для царя Ритуперна сварил; но воды, как тобою

Было приказано, не дали; он того не заметил,

Только взглянул – и водой все сосуды наполнились; также

Он и огня под дрова попросить не подумал, а только

Взял соломы – и мигом сама собою солома

Вспыхнула. Много другого заметила я: без обжоги

Голой рукой разгребал он огонь; вода закипала,

Только что к ней он касался. Но чудо последнее боле

Всех других изумило меня: засохшую розу

Он увидел; в пыли она без листьев лежала;

Он ее поднял, взглянул на нее, и явилась живая

Роза в руке у него на месте прежней, поблекшей.

После такого неслыханно чудного дела, царица,

Я побежала немедля к тебе». Но уже Дамаянти

Боле сомненья иметь не могла: то явные были

Знаки Наля, то были дары, полученные в самый день брака

Им от богов, и она, уж блаженствуя, видела сердцем

Наля желанного там, где еще для очей был Вагука.

«Сбегай опять ты к нему, – сказала Кезине царица, —

Запах от пищи, им приготовленной, чудно приятен;

Хочется знать мне, вкусна ли она? Попроси у Вагуки

Мяса жаркого кусок». Побежала Кезина к Вагуке

Снова и скоро назад возвратилась с дымящимся мясом.

Налев знакомый ей вкус Дамаянти узнала, отведав

Мяса. «Он здесь! он здесь! – в восхищенье она повторяла

Мысленно. – Боле сомнения нет. Но долго ль он будет

Светлый свой образ таить от жаждущих взоров и мучить

Бедное сердце мое нестерпимым желаньем свиданья?»

Так сокрушаясь, она наконец приказала Кезине

Взять детей и вывести их из дворца, чтоб Вагуке

Их показать мимоходом. Лишь только Вагука увидел

Двух малюток, цветущих детей Дамаянти и Наля,

Столь давно потерявших отца, – в нем душа загорелась;

Кинулся к ним он навстречу, по имени назвал обоих,

К сердцу прижал, и заплакал, и долго, долго, слезами

Их обливая, от них оторваться не мог, но, опомнясь,

Вдруг отскочил и Кезине сказал: «Я также имею

Двух детей малолетных, сына и дочь; совершенно

С этими сходны они, и давно я с ними в разлуке.

Вот отчего я и был так сильно встревожен их встречей;

Но, послушай, люди заметят, что часто ко мне ты

Ходишь, и будет тебе оттого без вины нареканье;

С миром отсюда поди и боле ко мне не являйся».

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

1

Все, что было ей нужно, узнав, Дамаянти решилась

Сделать опыт последний и матери вот что сказала:

«Кликни Вагуку к себе; я тайну эту открою;