«Находка Шторма» - [46]

Я отвожу от нее взгляд и, затягиваясь сигаретой, смотря на другую сторону улицы. Стиви подходит и садится рядом со мной на заборчик возле отеля, на котором я припарковал свою задницу десять минут назад. У меня в руке сигарета номер два, но ей не нужно знать об этом.

С виду Стиви совсем малышка. В то время, как моя задница покоится на заборчике, ноги вытянуты, а ступни покоятся на тротуаре, Стиви пришлось запрыгнуть на него, оставив ноги болтаться, не касаясь пола. Боже, она такая чертовски милая.

«Пожалуйста, не позволяй этому исчезнуть. Прошу тебя, Стиви, не меняйся. Относись ко мне так же, как и раньше».

Стиви молчит рядом со мной. Что совсем на нее не похоже. Я имею в виду, то, что она не вешается на меня, становясь сумасшедшей фанаткой – это уже хорошо. Но ее молчание беспокоит.

Я снова затягиваюсь сигаретой. Затем говорю, одновременно выпуская дым:

– Должно быть, все плохо. Ты не читаешь мне лекцию о курении, – она тихо смеется.

– О, я точно собираюсь еще раз рассказать о вреде курения. Просто хотела сначала убедиться, что с тобой все в порядке.

– И почему бы мне не быть в порядке? – перевожу взгляд на нее, ожидая, что она скажет дальше. От этого зависит многое.

– Ну, ты создаешь дурацкую музыку, так что... – Стиви усмехается, и мое гребаное сердце взлетает. Из меня вырывается смех. Облегчение. Восторг. Эти чувства будит во мне она.

Чертова девчонка. Восхитительная. Она – это все.

Я стряхиваю пепел с сигареты на тротуар.

– Значит... ты слышала мою музыку?

– Господи, нет. Надеюсь, что никакие бубны, треугольники или электрические синтезаторы не пострадали при ее создании?

Я хихикаю.

– Черт возьми, нет. Просто старая гитара, бас и барабаны.

– А, ну и облом для тебя, – Стиви ухмыляется и слегка бьет меня по плечу.

Я чувствую это быстрое прикосновение ее руки к моему телу так, будто она только что положила руку на мой член. В паху разливается жар. Я наклоняю голову в ее сторону, глядя на нее.

– Значит, ты не злишься, что я солгал... о своем имени?

Она хмурится, между нами возникает замешательство.

– С чего бы мне злиться?

Я пожимаю плечами и снова затягиваюсь сигаретой.

– Если тебе от этого станет легче, – говорит Стиви, – я понятия не имела, кто ты такой, пока Пен не сказала мне. Моя бабушка, которой шестьдесят шесть лет, знает, кто ты такой. А я – нет. И не уверена, что это говорит в мою пользу.

– Это значит, что ты чертовски крутая.

– Ну ладно, расскажи мне что-нибудь, чего я еще не знаю.

Стиви улыбается, и все мое напряжение тает. Как она это делает? Заставляет меня чувствовать себя так непринужденно в моей собственной шкуре. Как ей удается распутать сложное и не сделать его, кажется, еще запутаннее.

– Хотя я должна сказать, Шторм – довольно крутое имя. Я имею в виду, это не так просто, как «Стиви», это совершенно необыкновенно.

– Спасибо, – благодарно улыбаюсь ей. И я почти уверен, что так улыбаюсь только с ней. И благодаря ей.

Между нами повисает молчание. Я чувствую, как воздух вокруг нас меняется. Это заставляет меня напрячься, потому что не понимаю причину этого.

– Шторм?

– Ага? – странно слышать, как Стиви произносит мое имя. Но мне это тоже очень нравится.

Еще одна затяжка, я готовлюсь к тому, что она собирается сказать.

– Мне нужно быть честной с тобой, поэтому хочу признаться кое в чем.

И вот мы, бл*ть, приехали.

– Давай, говори.

– Я чувствую себя полной дурой, но... я читала о тебе в интернете. Знаю, что это все мерзко. Мне плохо из-за этого.

Я издаю смешок облегчения. Вот что ее беспокоит. Боже. Я думал, что это будет что-то плохое. Стиви просто продолжает удивлять меня.

– Стиви, все в порядке, я к этому привык.

– Ты не должен был бояться, – она хмурится, – и мне не следовало это читать. Я должна была просто поговорить с тобой, как только Пен рассказала мне о тебе. Ну, чтобы быть справедливой, Пен показала мне твою страницу вики, чтобы я прочла. До этого мне ничего не было известно.

Это снова заставляет меня смеяться. Только Стиви так может.

– Но потом, уже по собственному желанию, прочитала статью в новостях, которую мне показала бабушка.

– Хорошо... – медленно говорю я, поднимая на нее глаза, – и что там было написано?

– Что ты напал на журналиста.

– Это правда, – киваю я.

– Разве он это заслужил?

Я вздыхаю.

– Да. Но мне все равно не следовало этого делать.

Она пожимает плечами.

– Мы делаем то, что должны, когда это необходимо.

Я все еще смотрю на нее, когда спрашиваю:

– Что еще там написано?

Стиви делает мягкий вдох, который трогает меня за сердце. Я нуждаюсь в ее доброте. Мне необходимо быть внутри нее так чертовски сильно. Я просто хочу ее, вот так.

– Там говорилось о твоем отце. Джонни, верно? – она смотрит на меня, ожидая подтверждения, но все, что я могу сделать – это кивнуть. – Там упоминалось, как он умер. Что ты никогда не знал его и думал, что он не подозревал о твоем существовании. Но он знал, и тебе совсем недавно сказали, что отец ехал к тебе в ночь своей смерти.

– В двух словах это почти все.

– Мне жаль, что он умер. Жаль, что ты так с ним и не познакомился.

Я снова вздыхаю.

– Да. Мне тоже.

Я могу во многом обижаться на Джонни, на то, как его жизнь повлияла на мою. Но захотел бы я с ним познакомиться, будь у меня такая возможность? Конечно, я бы так и сделал.