Нагота - [25]
— Ну, вот видите, — сказал я, — как я вас задержал.
Она не ответила, лишь взглянула на меня странным взглядом.
— А это Салинь, муж Титы?
Я шел уже к двери. Вопрос задал походя, вместо прощания.
— Да, — сказала она. — И он был мелковат.
— Эта знаменитость-то?
— Тита его за руку приводила в оперу. Как ребенка в детский сад. А он, подождав, когда она уйдет, бежал через улицу в «Римский погреб», чтоб там набить себе брюхо. Можете представить, он весил двести девяносто четыре фунта. То, что Тита рассказывает про Салиня, грош тому цена. Она и в пятьдесят была в него влюблена, как гимназистка.
У меня было такое ощущение, что она хочет меня немного задержать. Персона Салиня мало интересовала старую даму, ее занимало что-то другое. Я не мог понять что. Я многого не понимал. Почему, например, говоря о Тите, она нередко впадала в этот пренебрежительный тон. Это как-то резало слух.
— Спокойной ночи, — сказал я. Она молча кивнула.
— Турлав, послушайте, — сказала она, когда я раскрыл уже дверь, — я сегодня разбила свое старое гримировочное зеркало.
— Вставим новое. Нужно снять мерку.
— Я не суеверна, но не дурная ли это примета?
— Вот уж не знаю. У меня еще никогда не разбивалось зеркало.
У моей бабушки был молитвенник, старинная гравюра на первой странице его изображала лестницу ветхозаветного Иакова: бессчетные ступени от земли ведут на небеса. Сквозь облака, сквозь радугу. А на ступеньках — ангелы.
Я спускался из апартаментов Вилде-Межниеце, и у меня было такое ощущение, будто я сквозь облака спускаюсь по той самой лестнице Иакова. Сон всегда меня схватывал круто и крепко.
В темный коридор из ванной падала полоска света. В долгополой белой рубашке оттуда вышла Вита.
— Ангелы еще не спят? — спросил я.
— Завтра семинар, — со вздохом ответила Вита.
— Все равно ложись спать. Если хочешь дожить до ста шестидесяти, нужно много спать, много пить молока, а главное — не переутомляться.
— Спокойной ночи, папа.
— Спокойной ночи.
— А папа Док был негром или белым?
— Какой папа Док?
— Дювалье из Порт-о-Пренса, недавно умерший диктатор Гаити.
— Ах, вот ты о ком!
— И почему диктаторов зовут папами?
— Я тебе разрешаю: можешь преспокойно называть меня диктатором.
— Ах, папочка, сейчас я говорю о политике.
— В политике нередко розу называют луком, а лук— розой.
— Так кто ж он был — негр или белый?
— Негр.
— Неужто негры такие изощренные по части пыток.
— По-моему, он был цивилизованным негром.
Подняв руки кверху, Вита завязывала волосы на затылке. Под тонкой рубашкой на фоне освещенного дверного проема сквозил ее полноватый торс. Глядя на нее, я всегда стараюсь найти что-то от самого себя. И нахожу, но так странно видеть формы другого пола: это я, вышедший из чрева матери и опять обращенный в женщину. Чушь! Может, она уродилась в бабушку по отцовской линии. Не все ли равно. Уже взрослая женщина, и скоро я, пожалуй, стану дедушкой.
— Спокойной ночи, мой ангел, я восхожу по лестнице Иакова.
— Что за лестница такая?
— Ложимся спать. И будем жить долго-долго.
— Ты завтра летишь в Москву?
— Да. Рано утром.
— Не боишься?
— Чего?
— Летать.
— Самую малость. Как младенец, которого купают в ванне.
— А мне обязательно надо завтра идти на какие-то похороны?
— Да.
— Привези, пожалуйста, из Москвы миндального печенья.
— Хорошо, привезу.
— И будь осторожен.
— В каком смысле?
— Вообще.
— Хорошо, постараюсь быть осторожным. Вообще.
— Спокойной ночи, папочка.
— Спокойной ночи.
Мне показалось, она растворилась во тьме. Я уже наполовину спал.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Было время, когда Турлав отправлялся в Москву, словно в дальнее путешествие, с двумя костюмами, с полдюжиной сорочек, с лишней парой башмаков, с провизией, а главное — с большим запасом времени. Двухмоторный «дуглас» полдня болтался и шнырял по облакам, где-нибудь посреди дороги опускался для заправки, для сдачи и приема грузов. В ту пору самым важным Турлаву казалось получить место в гостинице. Пока-то отыщет, пока устроится.
Теперь он отправлялся в Москву, как жители городской окраины едут на работу в центр: час десять туда, час десять обратно. Никаких эмоций. Небольшие неудобства, связанные с перемещением, и все. Даже атмосфера ранних рейсов чем-то напоминала утреннюю пригородную электричку. Этими рейсами редко пользовались туристы, люди праздные, пожилые и женщины с детьми. С точностью до минуты в аэропорт съезжались деловые люди с портфелями, многие были знакомы, обменивались приветствиями, лаконичными замечаниями, листали прихваченные с собой отчеты, сводки, рефераты, профессионально проглядывали свежие газеты или, по давно выработанной привычке, тотчас начинали подремывать, при этом нисколько не утрачивая своей деловитости.
В Москве прямо из аэропорта Турлав поехал в «Контакт». Чтобы сэкономить время, к тому же нужных людей легче всего застать с утра, пока не разошлись, не разъехались кто куда. В общем-то Турлаву повезло. Ему удалось переговорить с директором, с главным инженером Цурно, повидаться со своим давним знакомцем, главным конструктором Федором Илларионовичем Водопьяновым. В одном он оплошал: выработанные НИИ технические требования с преспокойной совестью оставил в Риге, не сомневаясь, что у москвичей найдется дубликат. По непонятным причинам эти документы институт в «Контакт» не передал. Пришлось звонить в Ригу, чтобы Пушкунг «без задержки» доставил бумаги в Москву.
Сборник повестей латышских прозаиков знакомит читателей с жизнью наших современников — молодежи, сельских тружеников рыбаков. В центре книги — проблемы морально-этического плана, взаимоотношений человека и природы, вопросы формирования личности молодого человека.
Зигмунд Янович Скуинь родился в Риге в 1926 году. Вырос в городском предместье, учился в средней школе, в техникуме, в художественной школе. В девятнадцать лет стал работать журналистом в редакции республиканской молодежной газеты.В литературу вошел в конце 50-х годов. Внимание читателей привлек своим первым романом «Внуки Колумба» (в 1961 году под названием «Молодые» опубликован в «Роман-газете»). В динамичном повествовании Скуиня, в его умении увлечь читателя, несомненно, сказываются давние и прочные традиции латышской литературы.К настоящему времени у Скуиня вышло 68 книг на 13 языках.3. Скуинь — заслуженный работник культуры Латвийской ССР (1973), народный писатель Латвии (1985), лауреат нескольких литературных премий.В романе «Кровать с золотой ножкой» читатель познакомится с интересными людьми, примечательными судьбами.
В сборнике представлены рассказы латышских советских писателей старшего поколения — Вилиса Лациса, Жана Гривы, а также имена известных прозаиков, успешно работающих в жанре рассказа сегодня — это Эгон Лив, Зигмунд Скуинь, Андрис Якубан и др. В книгу вошли произведения, связанные одной общей темой, — рассказы знакомят читателей с жизнью и трудом латышских моряков и рыбаков.
Внуки Колумба — это наши молодые современники, юноши и девушки с пытливым умом и пылким сердцем. Герои романа очень молоды, они только вступают в самостоятельную жизнь. Широко открываются перед ними просторы для творчества, дерзаний, поисков. Приходит первая любовь, первые радости и разочарования. И пусть не все гладко в жизни героев, пусть еще приходится им вступать в борьбу с темным наследием прошлого — они чувствуют себя первооткрывателями, живущими в замечательную эпоху великих открытий.
В романе «Мужчина в расцвете лет» известный инженер-изобретатель предпринимает «фаустовскую попытку» прожить вторую жизнь — начать все сначала: любовь, семью… Поток событий обрушивается на молодого человека, пытающегося в романе «Мемуары молодого человека» осмыслить мир и самого себя. Романы народного писателя Латвии Зигмунда Скуиня отличаются изяществом письма, увлекательным сюжетом, им свойственно серьезное осмысление народной жизни, острых социальных проблем.
Герои нового романа Б. Бондаренко «По собственному желанию» — наши современники, ученые, конструкторы, геологи, живущие в Сибири, на Урале, Дальнем Востоке, в Москве и подмосковном научном центре Долинске. Главная тема романа — ответственность каждого человека за все, что делается им в жизни.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В настоящее издание включены наиболее известные и получившие широкое признание произведения крупнейшего современного латышского прозаика Эвалда Вилкса (1923—1976) — его повесть «Все случилось летом» и лучшие рассказы, такие, как «В полночь», «Первый вальс», «Где собака зарыта?» и другие.
В книге собраны очерки и рассказы, посвященные военно-патриотической теме. Это документальная повесть о провале одной из крупнейших подрывных акций гитлеровской разведки в глубоком советском тылу. Читатели также прочтут о подвигах тех, кто в октябрьские дни 1917 года в Москве боролся за власть Советов, о судьбе бывшего агента немецкой секретной службы и т. п. Книга рассчитана на массового читателя.
Путеводитель знакомит читателя с одним из интереснейших уголков Крыма — Никитским ботаническим садом. На страницах путеводителя рассказывается об истории Сада, о той огромной работе, которую проводят здесь ученые. Дается подробное описание наиболее примечательных растений, растущих в трех парках Никитского ботанического.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роман И. Мележа «Метели, декабрь» — третья часть цикла «Полесская хроника». Первые два романа «Люди на болоте» и «Дыхание грозы» были удостоены Ленинской премии. Публикуемый роман остался незавершенным, но сохранились черновые наброски, отдельные главы, которые также вошли в данную книгу. В основе содержания романа — великая эпопея коллективизации. Автор сосредоточивает внимание на воссоздании мыслей, настроений, психологических состояний участников этих важнейших событий.
Роман «Водоворот» — вершина творчества известного украинского писателя Григория Тютюнника (1920—1961). В 1963 г. роман был удостоен Государственной премии Украинской ССР им. Т. Г. Шевченко. У героев романа, действие которого разворачивается в селе на Полтавщине накануне и в первые месяцы Великой Отечественной войны — разные корни, прошлое и характеры, разные духовный опыт и принципы, вынесенные ими из беспощадного водоворота революции, гражданской войны, коллективизации и раскулачивания. Поэтому по-разному складываются и их поиски своей лоции в новом водовороте жизни, который неотвратимо ускоряется приближением фронта, а затем оккупацией…