Наглец - [16]

— Подожди… — пытаюсь начать я.

Но он, бешено сведя челюсти, только повышает тон:

— Деньги, я сказал!

Меня сковывает льдом страха, но я все равно, как во сне, поднимаю руку, чтобы передать ему кейс.

— Эй, — делает шаг вперед телохранитель Имрана.

И пистолет Макса резко перемещается в его сторону.

— Тише-тише, — приговаривает Швед, потрясая пушкой. — Не дергайся, малыш.

Дятел застывает, не смея двинуться. Его взгляд, как и взгляды остальных, устремлен на пистолет.

— Отойди, — командует Макс, указывая стальным дулом в сторону. — И никаких фокусов, понял? У меня хорошая реакция.

Он снова обводит всех нас напряженным взглядом. Мое сердце уже колотится, как сумасшедшее, и готово вот-вот врываться наружу.

— Что происходит? — Спрашиваю, тяжело дыша.

Это вызывает у него лишь снисходительную улыбку.

— Мои планы немного… поменялись, — пожимает плечами Швед, выдирая из моей руки кейс.

Сука.

Я до боли сжимаю зубы.

— И это мне тоже пригодится. — Говорит он, сгребая со стола маленький чемоданчик с картиной.

Сразу два кейса держать в одной руке неудобно, и это бы помогло мне одолеть его в схватке, но я все еще смотрю в направленное мне в лицо дуло пистолета.

— Ты же на меня работаешь, — напоминаю, прочистив горло.

Мой голос звучит уже не так уверенно и наливается выдающей волнение хрипотцой.

— Больше нет. — Брезгливо бросает Макс, делая несколько шагов назад.

— Тебе не скрыться. — Несмотря на страх, медленно двигаюсь на него. — Остановись. Ничего не выйдет.

— Полагаешь? — Его брови вздымаются вверх.

Одним взглядом Швед бросает мне вызов. Понимаю — не шутит. Он готов на всё ради этих денег.

— Мальчик, ты хоть знаешь, с кем связался? — Раздается взволнованный голос Имрана. Вижу, как он ставит дрожащей рукой на стол свой бокал. — Я ведь тебя все равно найду, лучше не дури.

— А ты попробуй, — ехидно передразнивая его акцент, шипит Макс. Его глаза угрожающе суживаются. — Побегай за мной, поищи. — На его лице не дергается ни один мускул. — Можешь даже ментов вызвать. Расскажи им, что ты хотел купить у нас ворованную картину.

Холодное дуло останавливает Имрана и вынуждает заткнуться.

— Стой, — говорю, когда Макс начинает движение к выходу.

Он переводит пистолет на меня. Первый раз вижу у Швецова такое выражение лица — больше никаких шуток, игры окончены. Чертов зверь, готовый убивать.

— Это мои деньги, ты не уйдешь отсюда… — Предупреждаю.

Его это не трогает.

— Еще один шаг, — цедит сквозь зубы Швед, — и ты — труп.

— Нет, это тебе не по зубам. — Усмехаюсь я, не чувствуя пола под ногами.

Мои ноги меня не слушаются, но я двигаюсь вперед.

— Проверим? — Подается навстречу Макс.

— Я это так не оставлю, ты меня знаешь. — Еще полметра в его сторону.

— Предупреждаю в последний раз, — он угрожающе понижает тон, — еще шаг, и ты — покойник.

Я не верю. Просто не верю в это. Послушный, разбитной, веселый повеса-Макс. Он не мог нас так кинуть.

— Духу не хватит, — последнее, что я говорю, ступая ему навстречу.

И тишину разрывает оглушительный хлопок. Инстинктивно зажмуриваюсь в тот момент, когда меня отбрасывает назад. В ушах шумит, воздуха не хватает. Падая на колени и заваливаясь на бок, все еще вижу оружие в его руке.

Перед тем, как в недоумении уставиться на расплывающееся на груди огромное красное пятно, вижу взгляд бывшего друга — в нем отсутствует сожаление. Швед скорее доволен. Полностью уверен в себе. Он доказал, что не тряпка, заявил, что не станет довольствоваться и дальше вторыми ролями.

— Что же это такое, — причитая, наклоняется ко мне Фридрих Робертович.

Его ладони дрожат, окунаясь в горячую кровь, которой насквозь пропиталась моя рубашка. У меня мутнеет перед глазами. Хватаю воздух, словно рыба, выброшенная на берег. Не могу поверить, что всему конец. Что мне конец.

— Кто следующий? — Холодно спрашивает Макс, оглядывая присутствующих. — Есть желающие?

Имран громко сглатывает, а Фил, хозяин бара, вжимается в стойку широкой спиной.

— Тогда всем счастливо! — Швед пятится, продолжая держать на мушке всех нас.

— Срочно вызывайте скорую, — кряхтит старичок, опускаясь передо мной на колени, когда слышится хлопок закрываемой двери.

Швецов ушел, а последним, что я увижу, будет малиново-бордовый потолок душного бара. Чувствую, как меня начинает трясти, воздуха не хватает, кровь толчками шумит в ушах.

— Никакой скорой! — Орет Имран, пиная ногой стул.

Тот со звоном опускается на каменный пол.

— Молодой человек ранен, он сейчас умрет. — Настаивает старик.

Сквозь мутную пелену вижу, что он склоняется надо мной, и вся его одежда уже перепачкана моей кровью.

— Какой, на хрен, скорой? — Южанин ударяет ладонью в стол. — Чтобы они начали разбираться, что я здесь делаю?! Мне нельзя светиться в таких делах!

Он принимает из рук телохранителя свой пиджак и быстро надевает. Дрожащей рукой лихорадочно хватает еще дымящуюся сигару из пепельницы.

— Нет, вы как хотите, но нужно вызывать скорую. — Фридрих Робертович с трудом поднимается. — Несите телефон! — Строго наказывает онемевшему Филу. — Быстро!

И тот бросается со всех ног к стойке бара.

— Простите меня, Александр, — слегка наклоняется надо мной Имран. Он брезгливо разглядывает мои руки, прикрывающие из оставшихся сил рану на груди. — Мне нужно уносить ноги.