Нагасаки - [8]
«В этот день, около 11 час. 30 мин., я был на работе, на метеорологической станции Нагасаки…»
Лично ознакомившись с настоящим документом, заявитель не имеет возражений, в чем и расписывается в нашем присутствии.
Я стал внимательно читать. Женщина, с которой, проснувшись поутру, я еще не был знаком, сотрудница полиции, описала микроскопическую часть моей биографии. За это ей платили, и она выполнила порученное со всей тщательностью. Она схватила на лету все, что я беспорядочно излагал по телефону поздним утром, и представила в письменной форме. Да, всего один ничтожный отрезок моей жизни, но я знал, что для меня он будет важен вплоть до последнего часа. И хотя я лицо незнакомое, с заданием она справилась блестяще, ее стоило поздравить. Я был растроган. Это именно то. Я медленно перечитывал, вокруг было шумновато, но за ширмой ее любезности чувствовалось некоторое нетерпение, и я подписал. Затем задал ей несколько вопросов о самозванке. «Вы будете удивлены, Симура-сан… Дело необычное… Кстати, им уже заинтересовалась пресса…» Пресса? Она подтвердила, не меняя тона: «Пресса». И протянула мне протокол допроса.
Вышеуказанная… признает…
Голос проникшей в мой дом женщины, чьи ответы, до последней фразы, записаны вот тут, перед моими глазами, на бумаге, доносится до меня вперемежку с далекими сиренами «скорой помощи», стонами грачей, трезвоном трамваев в час пик. Вы будете удивлены, Симура-сан…
Моей подпольщице пятьдесят восемь лет, прочитал я, на два года больше, чем мне. Я дал ей несколько меньше, когда она возникла на экране. Фамилия так же банальна, как моя. Она безработная со стажем, таким длительным, что потеряла право на пособие. Еще недавно она жила в отдаленном квартале, где мне, возможно, довелось бывать не более двух или трех раз. Лишившись доходов, она расторгла договор об аренде квартиры. И тогда покинула свой район, поскольку оставаться там бездомной нищенкой было для нее невыносимо.
Но что мне за дело до всего этого? Я с недоумением поднял глаза на полицейскую. «Читайте дальше, до следующей страницы…» Вероятно, по ее мнению, я читал слишком медленно — действительно читаю я довольно мало, притом я старался вникнуть в детали, отыскать во всем этом какой-то смысл… Как бы то ни было, она сама принялась читать громким отчетливым голосом тридцатилетней женщины. Быть может, она хотела довести до сведения метеоролога то, чего он не сумел предсказать в собственной жизни. Поэтому она начала, как в сказке: «Однажды…»
— Однажды, проходя мимо вашего дома в то время, как вы из него выходили, она замечает, что вы не закрываете дверь на ключ. Она останавливается немного поодаль, делая вид, будто ждет трамвая, а сама наблюдает за вами. Время раннее, вы выглядите типичным служащим, спешащим на работу. Вы идете вниз по улице, исчезаете из виду. Погода прохладная, начинается дождь. После некоторых колебаний, она решается. Стучит в вашу дверь и, не получив ответа, заходит. Из осторожности ненадолго задерживается в прихожей, прислушиваясь. Ей не нужно ничего, кроме короткого отдыха в чистом отапливаемом помещении, и вот она находит все, в чем нуждается.
— Отапливаемом? Я отключил отопление в марте!
— Но я говорю про октябрь. Речь идет о прошлой осени. Пожалуйста, не перебивайте… По вашему виду и одежде она понимает, что вы работаете и ушли на весь день. Она садится в гостиной, чтобы перевести дух. Чуть-чуть передохнуть здесь, на диване. А потом уйти. Ее тело расслабляется. И вот измученная недосыпом, она задремала. Проснувшись, вздрогнула. Где она? Вспоминает, прислушивается, но ничего не слышно. Как? Прошло уже три часа! Что ж… Она чувствует себя гораздо лучше. Уже середина дня, а уходить так не хочется. Какая благодать: наконец-то крыша над головой, уют… Еще немножко… Да и зачем, куда ей идти? Родных у нее нет, последние нити, связывающие с миром, — несколько бывших коллег, но она не решается продолжать с ними общение, с тех пор как перестала вести пристойную жизнь. Она в первый раз готовит себе чай и открывает холодильник в кухне, где позже вы обнаружите ее с помощью веб-камеры.
В верхней части осиирэ, где она затаилась при появлении полиции, были найдены: свернутая циновка, одеяло, две пластиковые бутылки, кое-какие туалетные принадлежности и немного сменного белья. Надо вам сказать, господин Симура (да вы, наверное, сами уже поняли), что эта женщина прожила у вас без вашего ведома около года, в той комнате, куда, как она заметила, вы не заходили. Да, около года. Обратите внимание, ваш дом был для нее не единственным местом жительства. Было еще два адреса, где она время от времени ночевала инкогнито. Во-первых, дом одного неженатого коммивояжера, он часто отсутствовал и имел привычку отмечать в настенном календаре на кухне планируемые в ближайшие недели поездки. Этой информации она из виду не упускала. Кроме того, она свила гнездышко у глухой старой дамы, которая, овдовев, пользовалась только первым этажом. Сделав себе дубликат ключа, она спокойно входила и выходила, вечером или ночью, пока старушка спала в дальней комнате. Однако, по ее признанию, большую часть времени она провела у вас. Другие пристанища она рассматривала скорее как запасные варианты.
Эта книга о тех, чью профессию можно отнести к числу древнейших. Хранители огня, воды и священных рощ, дворцовые стражники, часовые и сторожа — все эти фигуры присутствуют на дороге Истории. У охранников всех времен общее одно — они всегда лишь только спутники, их место — быть рядом, их роль — хранить, оберегать и защищать нечто более существенное, значительное и ценное, чем они сами. Охранники не тут и не там… Они между двух миров — между властью и народом, рядом с властью, но только у ее дверей, а дальше путь заказан.
Тайна Пермского треугольника притягивает к себе разных людей: искателей приключений, любителей всего таинственного и непознанного и просто энтузиастов. Два москвича Семён и Алексей едут в аномальную зону, где их ожидают встречи с необычным и интересными людьми. А может быть, им суждено разгадать тайну аномалии. Содержит нецензурную брань.
Шлёпик всегда был верным псом. Когда его товарищ-человек, майор Торкильдсен, умирает, Шлёпик и фру Торкильдсен остаются одни. Шлёпик оплакивает майора, утешаясь горами вкуснятины, а фру Торкильдсен – мегалитрами «драконовой воды». Прежде они относились друг к дружке с сомнением, но теперь быстро находят общий язык. И общую тему. Таковой неожиданно оказывается экспедиция Руаля Амундсена на Южный полюс, во главе которой, разумеется, стояли вовсе не люди, а отважные собаки, люди лишь присвоили себе их победу.
Новелла, написанная Алексеем Сальниковым специально для журнала «Искусство кино». Опубликована в выпуске № 11/12 2018 г.
Саманта – студентка претенциозного Университета Уоррена. Она предпочитает свое темное воображение обществу большинства людей и презирает однокурсниц – богатых и невыносимо кукольных девушек, называющих друг друга Зайками. Все меняется, когда она получает от них приглашение на вечеринку и необъяснимым образом не может отказаться. Саманта все глубже погружается в сладкий и зловещий мир Заек, и вот уже их тайны – ее тайны. «Зайка» – завораживающий и дерзкий роман о неравенстве и одиночестве, дружбе и желании, фантастической и ужасной силе воображения, о самой природе творчества.
Три смелые девушки из разных слоев общества мечтают найти свой путь в жизни. И этот поиск приводит каждую к борьбе за женские права. Ивлин семнадцать, она мечтает об Оксфорде. Отец может оплатить ее обучение, но уже уготовил другое будущее для дочери: она должна учиться не латыни, а домашнему хозяйству и выйти замуж. Мэй пятнадцать, она поддерживает суфражисток, но не их методы борьбы. И не понимает, почему другие не принимают ее точку зрения, ведь насилие — это ужасно. А когда она встречает Нелл, то видит в ней родственную душу.
В рубрике «Из будущей книги» — подборка из сборника «Орфические песни» итальянского поэта Дино Кампаны (1885–1932). Человек непростой судьбы, при жизни отверженный и забытый, умерший в психиатрической больнице, он был затем признан одной из ключевых фигур в итальянской поэзии XX века. Перевод и вступительная статья Петра Епифанова.
В рубрике «Документальная проза» — отрывки из биографической книги Игоря Ефимова «Бермудский треугольник любви» — об американском писателе Джоне Чивере (1912–1982). Попытка нового осмысления столь неоднозначной личности этого автора — разумеется, в связи с его творчеством. При этом читателю предлагается взглянуть на жизнь писателя с разных точек зрения: по форме книга — своеобразный диалог о Чивере, где два голоса, Тенор и Бас дополняют друг друга.
Первая публикация октябрьского номера «ИЛ» озаглавлена «Время сердца» ипредставляет собой переписку двух поэтов: Ингеборг Бахман (1926–1973) и Пауля Целана (1920–1970). Эти два автора нынеимеют самое широкое признание и, как напоминает в подробном вступлении к подборке переводчик Александр Белобратов относятся «к самым ярким звездам на поэтическом небосклоне немецкоязычной поэзии после Второй мировой войны». При всем несходстве судеб (и жизненных, и творческих), Целана и Бахман связывали долгие любовные отношения — очень глубокие, очень непростые, очень значимые для обоих.