Наемник - [8]

— …Но обзавелся вот этим, — Хаук коснулся переносицы, — и про гвардию пришлось забыть. Оскорбляет, вишь, взоры придворных.

Он помолчал и задумчиво добавил:

— Может, оно и к лучшему. С моим норовом все равно бы не выслужился, а врагов бы нажил куда больше, чем имею сейчас….

Хаук снова надолго замолчал, потом встряхнулся.

— Словом, через пять лет попал я к «ястребам», слышал о таких?

Эрик покачал головой.

— Услышишь, — хмыкнул Хаук. — Большой отряд, все на двойном жаловании.

Эрик одобрительно присвистнул. Двойное жалование просто так не платят.

— Люди смертны, «ястребы» вечны, так мы… они говорят, — продолжал Хаук. — Дюжина одаренных, три дюжины мечников — они же арбалетчики, если придется. И все умеют сражаться с седла. Большей частью младшие сыновья, как и я. Хотя берут не каждого, вовсе не каждого. Ну, а одаренные… Была там одна. Вивека ее звали. Очень откровенна с… друзьями.

Хаук оттянул ворот, показывая цепочку, похожую на ту, что он велел отдать жене. То же чередование золота и небесного железа, только поношенная, не так блестит, а железо и вовсе кое-где отдает в рыжину.

— Подарила мне, чтобы, как же она сказала… чтобы я был уверен, что все мои поступки — действительно мои.

Эрик снова кивнул. Похоже, та женщина была его новому нанимателю куда больше, чем подруга.

— Тогда я не знал, сколько это стоит, иначе не принял бы такого подарка от женщины. Она мне поведала и про то, что вы умеете подчинять разум, и про небесное железо… взяв клятву никому не рассказывать. Клятву эту я сдержал, несмотря на то, что через несколько месяцев Вивека просто ушла из отряда. Заявила, что ей надоела кровь и хочется покоя. Это ей-то! Да она через неделю покоя начинала от скуки нарываться на поединки! — В его голосе неожиданно прозвучала старая обида.

Эрик подумал, что объяснение, скорее всего, было довольно простым. Одаренные девушки довольно легко относились к связям с мужчинами, равными себе, потому что два одаренных не могли зачать ребенка, и, значит, подобные связи ей ничем не грозили. А вот связь с пустым была чревата проблемами — и не только потому, что такие мужчины могли ославить ее шлюхой. Ненужная беременность оказывалась проблемой куда более серьезной — неудачно вытравив плод, можно было и погибнуть, да и от родов одаренные умирали немногим реже, чем пустые, особенно если не удавалось загодя найти целителя.

Видимо, чем-то дорог стал Хаук той женщине, раз она решилась быть с ним. Но на войне нечего делать брюхатой. А что не сказала — многие ли мужчины радостно примут весть о беременности случайной любовницы?

А, может, все было еще проще — решила, что пора бы уже и стать матерью, с открытыми глазами выбрала своему ребенку отца и уехала, как только поняла, что получила желаемое. Потому и ему не сказала. И Эрику не стоило говорить о своих догадках. Сколько лет прошло? Лет двадцать, наверное. Что толку ворошить все это теперь?

— Эта история не для моей жены, — сказал Хаук.

— Само собой, — кивнул Эрик. — Это вообще не мое дело.

— Именно. Я просто рассказываю, откуда знаю про небесное железо. И что оно может уберечь он, ммм… не слишком щепетильных одаренных. Поэтому когда я понял, что моей жене может понадобиться телохранитель-одаренный… одаренная, охранниц-женщин без дара очень мало — запасся небесным железом, благо не успели уехать из города. Правда, думал, что буду искать ей охранницу, уже когда доберемся до замка. Поспрашиваю старых знакомых, кто жив остался. Может, и порекомендуют какую, кому надоели бои, а без заработка сидеть тоже не хочется.

— Признаться, это меня удивило, — сказал Эрик. — Вы даже не спросили рекомендаций. Хотя они у Ингрид есть, как и у меня.

— Можешь говорить мне «ты». — Хаук усмехнулся. — Что до рекомендаций… — Он указал на бок Эрика. — Вот ваши рекомендации. Такая рана смертельна. Не мгновенно, но в течение дня-другого уйдешь к праотцам. И, разумеется, сляжешь задолго до того, начав задыхаться оттого, что легкие заливает кровь. Но ты жив, дышишь, уверенно держишься на ногах. И не просто жив и дышишь, а в силах плести и готов был драться, если бы я не остановил этого болвана Петтера. Возможно, твоя… подруга сможет сделать что-то подобное для Аделы, если понадобится, хотя я молю Творца, чтобы все обошлось.

— Ингрид моя женщина. Но она не всесильна, хоть и неплохо справляется с исцеляющими плетениями. А что такое с твоей женой?

— Сперва она упала с лестницы. Она, легкая как птичка и ловкая, как ласка! Адела говорит, что зацепилась за суровую нитку или что-то такое… Не веревку, но что-то, что заставило ее потерять равновесие. Творец миловал, отделалась синяками… хорошо, не успела понести за те два месяца, что мы вместе. — Хаук вздохнул. — Может быть, Гарди прав, и молодой красивой женщине просто стало со мной скучно. Когда народ сбежался, не нашли, обо что она могла бы споткнуться, но синяки были настоящие.

Он помолчал.

— А потом вьюшка печи в ее спальне вдруг оказалась задвинутой раньше времени. Если бы я не засиделся над бумагами и не решил… навестить ее намного позже обычного, она бы не проснулась. А если бы пришел в обычное время, не проснулись бы мы оба. Да и так заметил неладное только потому, что ее канарейка лежала мертвая на дне клетки. А то бы… — Хаук сотворил охраняющий знак. — Творец уберег чудом.