Надувной доброволец - [38]

И он ушёл прочь. Англия — ворсистая земля под облаками. “Испеките меня, — сказал я, широким взмахом осеняя обрывы Дувра, — и передержите в блядской печи”.

Могучая активность полтергейста сопутствовала мэрской кампании, но когда она успокоилась, мы уже все были в шоколаде.

— Так не может вечно продолжаться, — сказал я Мэру, прихлёбывая бренди и пересчитывая пачки бабла, толстые, как ухо пса.

— Нет, при твоём участии — не может, — ответил он, затягиваясь сигарой, и, лениво потянувшись к верёвке колокольчика, призвал бригаду, быкошеих ублюдков, чтобы выкинуть меня на улицу.

— Не о чем переживать, брат, — утверждал позже Эдди в баре. — Это всё любители-ласкатели коров. Масонские ублюдки по колени в крови при вспышках заката. Лучше не иметь с ними ничего общего.

— Думаю, на этот раз, ты прав в каждой детали, Эдди, — вздохнул я. — Всё-таки мне неплохо бы поберечь свою репутацию.

— Ты про репутацию раболепного соучастника?

И я выбросил руку вперёд так быстро, что он не успел опустить стакан. Шрапнель во все стороны. Обычная, вялая и бесцельная потасовка с человеком, чья злость уже потрачена, и толпа вокруг жертвы, которая уже жертва. Но возникла проблема, когда Эдди начал порождать нечто с хвостом и явственно нечеловеческое.

Наш страх был первосортным, и мы согнулись от хохота.

Навещал Эдди в больнице.

— К чему сидеть в сумеречном мутном помещении, брат? Там, снаружи — целый мир, и твоё имя на нём.

— К чему? — спросил он. — Когда знаешь, что нечто в сей колыбели даже сейчас учится крушить и обвинять.

— Неудачная модель поведения, — фыркнул я. Потом посмотрел на дитя, его желобчатое рыло и медные трубы на поверхности. — Эдди, это не ребёнок ~ не в том смысле, как тебе кажется. Это дитя корпоративное, киборг в синем ошейнике, ядерная тварь.

— Смотри, этим утром у меня никудышная рука — правда?

— Я сказал тебе правду, Эдди — посмотри. — И я наклонил колыбель к нему. — Видишь клапаны насоса и брызжущий пар? Пойми же ты, вздымающиеся затворы управляют телом. У меня сразу возникли подозрения, ведь ты рожал, не будучи женщиной. И на нём парик. — Я стащил с него блондинистый парик и швырнул его в Эдди. — Сколько ты уже тут прохлаждаешься?

— Три дня.

— Ты никогда не платишь.

Молчание Эдди сказало мне, что он заплатил.

— Ну, тогда всё ясно — одевайся, брат, в свои шмотки, в которых был, ты отсюда уходишь. — Невероятно.

Дома разобрал тварь — гидравлика, и иглы зубов в субэтерической плоти, панцирная оболочка, как у краба, механизмы. И у этой штуки и впрямь было телескопическое зрение.

Тем временем, ослеплённый девятнадцатью убийствами, Мэр проскользнул в переулок и скрутил свои руки, увидев красное.

— Я необычен, — убивался он, — но не уникален. — Он стоял под лампой, слишком современной, чтобы давать романтические тени. — Что же я, в конце концов, должен делать? — его руки превратились в молоты.

Проблемы с прессой

— Есть вопросы?

— Какого цвета волосы у дьявола и какая причёска?

— У него нет волос — если вспомните, я объявлял, что он подобен рыбе, точнее, её хвосту.

— Будет ли Эдди пытаться вновь завести ребёнка?

— Не знаю.

— Есть ли рога у Минотавра?

— Да, два — один на носу, и один в центре лба. Он большой и в тяжёлой броне.

— Кто-нибудь когда-нибудь превосходил вашу подружку Руби в чистой сырой энергии?

— И рядом не было.

— Должны ли мы понять, что Мэр — монстр, переполненный злом?

— Да, конечно. Он у нас достойный вызов перекрестью прицела.

— Считаете ли вы кампанию успешной?

— Она закончилась речевым побоищем. Но, с другой стороны, вот мы сидим здесь и рассуждаем о ней. Надо отметить, что Мэр вернул меда в штат на время сегодняшней конференции, потому что сам он поражён расстройством плоти — результат длительного воздействия на ребёнка ядерных созданий.

— Создал ли Мэр имплант, выросший в Эдди?

— Тут неясно, предпосылка его исследования. Ту совки стандартизации и трансформации среднего мозга были в моде. Знаете приглашают недогадливую жертву, ядерные твари врываются в его голову, раскалывают голубые глаза, джентльмены наблюдают, и всё заслоняет зонтик. Мэр обдумывал это развлечение. Но молекулярно он начал выращивать связи металл-металл и производить полиметаллическое покрытие с родием, индицированным на карбон.

— Вы утверждаете, что одноатомные элементы Мэра орбитально перегруппированы?

— Утверждаю.

— Имеются ли подтверждения термогравиметрического анализа?

— Имеются, и результат всегда неизменен.

— Есть ли свидетельства здравомыслящих очевидцев?

— К сожалению, нет.

Беспокойство в толпе.

— Вдобавок была пятидесятипроцентная база весов на кварцевой тестовой посуде.

— Вы утверждаете, что Гудзон меняется на пятьдесят шесть процентов?

— Да.

Тут писаки начали оскорблённо вскакивать, выкрикивать ругательства, кидаться мусором.

— Обман! — упрёк, ранивший всего больнее, брат.

И я смылся оттуда.

Безопаснее всего было спрятаться в пекарне — тесто меняет форму, подстраиваясь под форму моего тела, если застать его в ранней стадии.

— Как дела? — пробурчал пекарь, вытаскивая меня из печи, хотя ему было не слишком интересно.

— Терпимо обожжённый.

— Когда ты лез в печь, ты так не умничал, — подколол он меня.