Надо помочь бабушке - [163]

   Войско кикивардов, которое только что, находилось близко к славной победе, исчезло, как будто его и не существовало. Как будто все эти копья и щиты, густо разбросанные по Зеленой Пади, попали сюда каким-то непонятным образом сами по себе.

   Генерал Гроссерпферд молча смотрел на то, как таяла его армия. Он ничего не мог понять. Гроссерпферд знал, что бароны не могли собрать значительное войско. А такое войско, которое стояло сейчас на холме, они не могли собрать вообще и никогда.

   Слева от генерала по-прежнему стоял его верный соратник, участник шести победоносных компаний гран полковник Бринкст. Гран полковник Бринкст тоже ничего не мог понять. А слева, где раньше стояли верный союзник и соратник, Повелитель Всех Свободных Кикивардов Серваторий, и два его жирных телохранителя, теперь никто не стоял. Не Имеющий Себе Равного в Мудрости исчез вслед за свободными кикивардами, повелителем которых он был.

   По-прежнему за спиной Гроссерпферда находился секунд майор Гурда. Военная компания была проиграна и он понимал, что не следует ожидать ни трофеев, ни наград. Придется переходить на секунд майорское содержание. От этих мыслей Гурду было грустно. А восемь подтянутых адъютантов (все они, после бегства армии, вернулись к своему генералу) терпеливо ждали дальнейших указаний.

   Бароны смотрели на изменения в лагере противника с изумлением. Такого они не ожидали. А Оскарегон был по-прежнему невозмутим.

   - У вас это неплохо получилось, молодой человек, - похвалил он Агофена. - Сейчас можете убрать лишних.

   Счастливое Демократическое Королевство было спасено. Бароны снова одержали славную победу. Фантомы теперь не были нужны и Агофен послушно убрал их.

   - Барон Карабичевский, - обратился старый воин к молодому, - примите капитуляцию у генерала Гроссерпферда и арестуйте его.

   - Ха, генерала посадят, - ухмыльнулся Боремба. - На нары!

   - Не радуйся, Боремба, - посоветовал ему Брамина-Стародубский. - У нас, Хавортии, генералы э-э-э... нарах не сидят.

Первый эпилог.

   На этом и закончилась попытка переворота и установления военной диктатуры в Счастливом Демократическом Королевстве Хавортия. У Зеленой Пустоши генерал Гроссерпферд не сумел победить ополчение баронов, и не смог занести эту битву в список, как свою седьмую сокрушительную победу. Но и поражения он не потерпел. В хрониках Хавортии Гроссерпферд так и остался лучшим полководцем всех времен и народов.

   Впоследствии генерала Гроссерпферда судили. Суд в Демократической Хавортии был справедливым и независимым, а адвокаты у генерала высокооплачиваемыми. Суд оправдал генерала, поскольку ничего преступного он не совершил. А за намерения и мысли наказывать нельзя. Гран полковника Брикста, секунд майора Гурда, а также супер лейтенантов и адъютантов к суду не привлекли, поскольку они всего лишь выполняли лишь своего командира, которому обязаны были подчиняться.

   Кикивардов вообще никто не тронул. На их защиту встали не только борцы за разные права, но и вся прогрессивная общественность. Потому что нельзя трогать малый народ, который борется за свободу и независимость. И ничего не докажешь. Как говорил в подобных случаях дед Дороши, мудрый лепрекон Готоропа: "Легче удавиться".

   В ходе неудавшейся попытки совершить государственный переворот, пострадал только супер лейтенант Бумбер. Он усердно старался выполнять все свои обязанности, но полагающиеся ему за заслуги медаль и чин удар капитана так и не получил.

   Драконы на Пегом Бугре и двух других Буграх, убедились что сельхозинвентарь им никто не вернет и прикупили новый. Но теперь они хранят свои грабли, лопаты и тележки в сарайчиках, и вешают на дверях сарайчиков большие амбарные замки. Сторожевых гусаков драконы уволили, как не оправдавших доверие. Вместо них, для охраны, по совету Максима, наняли собак и те добросовестно облаивают всех чужих, появляющихся на Буграх.

   Неясной осталась только история с колодцем на участке деда Филидория. Уносили его инопланетяне или не уносили? А если уносили, то зачем? И как уносили? Пригоняли ли из другой галактики грузовой НЛО? Лауренсиха по-прежнему уверяет, что уносили. Франческа и многие другие верят ей. Максим, Агофен и Дороша сомневаются. Эмилий Бах своего определенного мнения не высказал. Но в "Хронику событий", которую он ведет, посвятил этому вопросу две страницы.

Второй эпилог

   - Не знаю как вам, а мне пора идти, - заявил Дороша. - Хавортию мы спасли, чего здесь штаны просиживать. Делом надо заниматься.

   - Нам с Агофеном тоже пора, - сообщил Эмилий. - Герцог Ральф ждет.

   - И книги, - напомнил Агофен. - - Вернусь в библиотеку и припаду к источникам мудрости.

   - А у меня, братцы, послезавтра учебный год начинается, - вспомнил Максим. - Послезавтра первое сентября! Дороша, не знаешь ли ты какую-нибудь волшебную тропинку?

   - Все им тайные тропинки подавай, - недовольно пробурчал лепрекон. - Если все время волшебные тропинки пользовать, так и ходить вовсе разучитесь.

   Максим понял: Дороше хочется, чтобы его поуговаривали. Агофен тоже это понял.

   - Мой Уважаемый за мудрость и кроткий характер, мой учитель Муслим-Задэ Глиняная Башка, да продляться дни его радостной жизни до бесконечности, не раз говорил нам, пытавшимся постигнуть крохи из бесконечного каравана его знаний: "Если вы, профессиональные дилетанты, не умеющие выбрать для себя дорогу на распутье, бездарные неучи, достойным украшением которых могут служить ослиные уши, попытаетесь когда-нибудь совершить путешествие, не выходите за порог своего жилища, прежде чем не познакомитесь с тем, кто своими ногами изучил географию а также топографию, геодезию и другие премудрости картографии". Ты, Дороша, знаешь о дорогах Хавортии больше чем мы трое: я, Максим и даже Эмилий, мать которого известный композитор, а сам он Заслуженный библиотекарь и прочел множество поучительных книг. Ты же, как мы могли неоднократно убедиться, изучил географию ногами и знаешь о дорогах Хавортии стократ больше, чем любой известный в этой местности краевед. Если такой опытный путешественник как ты задумается, он непременно вспомнит тропу, которая в самый короткий срок выведет нас к дворцу герцога Ральфа.