- Этого еще не хватало! - Ставр остановился перед молодой березкой, верхушка которой была сломана и беспомощно висела на тонкой ленточке коры. Кто-то ухватился за вершину деревца, сильно пригнул ее, нажал, она и сломалась. Много ли молодой березке надо.
Леший дотронулся до белой блестящей коры. Повел рукой по молодым, мягким, не набравшим силу листьям. Они были еще живыми, прохладными. А скоро высохнут и умрут. И ничем не поможешь. Кто мог такую шкоду сотворить?! Да никто. И подумать не на кого...
На ветку соседней развесистой липы выбежала рыжеватая белочка, удивленно посмотрела на сломанную березку и сердито зацокала. Тут же к ней присоединилась другая, такая же рыженькая, остроухая и хвостатая.
- Цок-цок-цок! Цок-цок-цок! - лапками разводят, хвостиками помахивают. Эти теперь надолго завелись.
Не обращая внимания на их болтовню, Ставр обошел вокруг деревца. Долго и искать не пришлось. В двух местах трава была примята, здесь стоял кто-то большой, тяжелый. Потом след потянулся к тропинке и там пропал. Значит, шел кто-то, увидел молодую березку, постоял, посмотрел на нее, обломал вершинку и пошел дальше. Зачем покалечил дерево? Не понравилась березка? Кому такая красота могла не понравиться?.. Непонятно. Сколько помнит Ставр, не случалось такого в Лесу.
А к белочкам третья прискакала. Еще громче зацокали, еще чаще. Как же, такая новость... Скоро весь Лес узнает.
День с самого утра неправильно пошел. Началось с того, что встал Ставр с правой ноги. Каждому лешему известно - если с правой ноги встанешь, ничего хорошего не жди. Лучше уж дома оставайся, не ходи никуда и ничего не делай: за что ни возьмешься, все наперекосяк пойдет. Так что решил в землянке отсидеться. Но задумался о чем-то, ноги сами в Лес и понесли. Куда ноги лешего понесут, если не в лес. Шел, шел по тропинке, посвистывал, а тут из-за поворота - полудница Холька: волосы распущены, босоногая, в голубом коротком платьице и с коромыслом на плечах. Ставр аж застыл на месте, оторопел. Ну что ей в Лесу делать? Да еще так рано. Явилась - шальная... И радуется чему-то лахудра, улыбается, белые зубки скалит.
- Хорошей тебе погоды, Ставр.
- Хорошей погоды и тебе, Холька.
Чего тут о хорошем говорить, если она два полных ведра на коромысле несла. Не иначе баннику Каливару воду тащила. Бестолковая баба! "Хорошей погоды..." Разве можно с полными ведрами на лешего выскакивать?! Да так неожиданно, что не увернуться и за дерево не укрыться. Встретить бабу с полными ведрами - примета - хуже некуда. Теперь хоть вперед иди, хоть назад, все одно, хорошего не жди. Какая-нибудь неприятность да случится. И хорошо, если одна.
А Холька идет, пританцовывает, не соображает, что натворила. Весело ей, дуре стоеросовой.
Сплюнул Ставр два раза через правое плечо, повернулся два раза на левой ноге - может, обойдется.
Когда муравейник увидел, сразу понял - не обошлось. Не следовало ему в этот день никуда ходить. А что следовало? Если бы и не пошел, так муравейник все равно разорили бы. Ставр вначале глазам своим не поверил, потому что муравейники никто никогда не разоряет. Всем известно, от муравьев Лесу большая польза, значит, их беречь надо. А здесь кто-то махнул палкой, верхушки у муравейника как не бывало. И край один разрушил.
Подгреб Ставр поближе к муравейнику кучку иголок хвои, мелких веточек и остатков прелых листьев. А малыши бегают, суетятся, тащат былинку за былинкой, хвоинку за хвоинкой, пристраивают - капитальный ремонт ведут. Муравьи насекомые серьезные. Жилье свое в порядке содержат. Умеют все уложить так затейливо и плотно, что и ветром не сдует, и дождем не промочит.
Постоял Ставр над муравейником, подумал, чем бы еще помочь, да так и не придумал ничего. Его ручищами здесь не поможешь. Работа у муравьев тонкая, строят красиво, мастера, чего уж тут, управятся. Так что пошел дальше.
А дальше - не лучше - увидел на земле птичье гнездо. Кто-то его с дерева стащил. Не просто гнездо, в нем птичьи яйца лежали. Четыре штуки. По скорлупе видно. И не для того гнездо с дерева содрали, чтобы полакомиться ими, просто вывалили на землю яйца вместе с гнездом и растоптали.
Подбежала лиса. Куда-то по своим делам направлялась, но увидела лешего, подошла, потерлась рыжим боком о его ногу и уставилась на разоренное гнездо. Ей тоже непонятно, как можно птичьи яйца растоптать? Она и сама не травкой питается. Попадись ей эти яйца, она бы их мигом выпила. А вот такое ей тоже не понравилось: сморщила черный нос, фыркнула, оскалилась на разорителя белыми острыми зубами, тявкнула сердито. Да чего сейчас тявкать: гнездо раскурочено, яйца раздавлены. И побежала охотница по своим срочным делам, только длинный хвост рыжинкой мелькнул за кустами.
Кого это обидели, без потомства оставили? - Ставр наклонился, присмотрелся к скорлупе: тонкая, беленькая, с коричневыми и красными пятнышками - поползня яички. И края гнезда глиной обмазаны. Точно поползень. Никакая другая птица в Лесу глиной не пользуется. Поползень Лес от всякой пакости охраняет, помощник лешему. Кто его так? Разоряли в Лесу птичьи гнезда. Чего уж тут - конечно разоряли. Куница яйца любит. И рысь не побрезгует, за ней присматривай да присматривай. Но чтобы разорить гнездо и яйца растоптать - такого не только видеть, но и слышать Ставру не приходилось. Непонятное в лесу творилось. А теперь еще и березка...
