Над городом ночь... - [41]

— Вы напрасно так уверены в своей неуязвимости, Евгений Витальевич, — сказал он вкрадчиво. — Вы задали вопрос, что меня так зацепило и я отвечу вам на него. Больше всего на свете я не люблю, когда об меня пытаются вытереть ноги. Я не требовал этого дела себе, мне его повесили практически в обход обычной процедуры. Видимо считали, что я так и так ничего не найду и не подставляя своих людей, можно будет списать очередной «глухарь». Но вот какая вышла незадача — я нашёл, и когда я взял след, вдруг решили что я слишком прытко действую, что могут пострадать серьёзные люди и просто решили отпихнуть меня в сторону. Только в данном случае вы просчитались: я мент, опер и любое начатое дело привык доводить до конца. А кроме того я не пацан, который вчера пришёл в полицию, я не стану ломать себе шею и разбивать лоб, пытаясь найти правду. У меня есть сотня способов доискаться до истины, не задействуя официальные возможности и обещаю, что я использую их все, чтобы разобраться в том, что происходит. Советую вам подумать об этом, может быть это подскажет вам более правильный образ действий, чем пытаться выставить меня дураком.

Ему показалось, что глаза Шубина странно сверкнули и вглядевшись внимательно, он невольно отступил назад, с трудом удержавшись, чтобы не потянуться к пистолету. Тёмные, неопределённого цвета глаза, будто наливались багровой краснотой, дёрнулись тонкие, бледные губы, в зловещей хищной усмешке.

Сергей напрягся всем телом, сделав ещё шаг назад, быстро оглянувшись по сторонам, проверяя нет ли кого за спиной.

— Я не люблю когда мне угрожают, — от его интонаций, у Сергея побежали по спине мурашки.

Он через силу сглотнул.

— Где вы услышали угрозу? Если, как вы утверждаете, вы не имеете никакого отношения к этому делу — чем я могу вам угрожать? — он почувствовал, что будто оправдывается и озлившись на себя, заговорил жёстко. — Однако если я всё же прав, то я уже сказал, что советую хорошенько подумать, а попутно хочу сообщить, что возле вашего офиса, находится группа захвата СОБРа. Это на тот случай, если у вас вдруг возникнут какие-нибудь опрометчивые желания. Я знал, куда шёл, Евгений Витальевич.

Сергей блефовал уверенно, но совершенно не был убеждён, что этот странный человек поверит в его блеф. Однако особого выхода у него не было: он чувствовал, что если хозяин кабинета решит не выпускать его отсюда, выйти у него не будет никаких шансов. Он редко ощущал себя таким беспомощным, и сейчас не смог бы даже самому себе объяснить свои ощущения, но своему чутью он привык доверять. Чутьё же настойчиво подсказывало, что этот бой ему не выиграть.

— Куда же вы шли? — голос Шубина был почти ласковым, но пальцы его, как будто нервно барабанили по столу.

Ухоженные пальцы… но что у него с ногтями? Сергей не мог понять что именно его смущает, но с ногтями что-то было не так…

Он молчал. Озвучивать сейчас собеседнику, всё то, что крутилось у него в голове, в любом случае было бы не лучшим выходом. Разговор почти наверняка записывается и если он заговорит сейчас… о вампирах, его просто поднимут на смех. Не доставало только, чтобы запись разговора дошла до начальства, вкупе с жалобой на его незаконное появление здесь. Вот ведь повеселится этот Шубин, в ответ на его заявление. Или нет? А если не развеселится, то что…? Если всё-таки хоть что-то из всего этого бреда правда, живым его отсюда конечно не выпустят. Он стиснул зубы и медленно убрал руку от кармана, где лежал амулет. Не станет он показывать его Шубину, не станет выставлять себя на посмешище, равно как и подставляться под удар. По-другому он сделает. Так или иначе, а ему всё же удалось вывести этого человека из себя, а раз так, то продолжим:

— Я приношу вам свои извинения, господин Шубин, — негромко и ровно сказал он. — Пожалуй я погорячился. Вы вправе пожаловаться на меня, если считаете себя оскорблённым моим визитом. Безусловно Следственный Комитет, достаточно компетентная организация, которая сможет разобраться с этим делом, ничуть не хуже чем я. Не смею дальше отнимать ваше драгоценное время, — он шагнул к двери. — Надеюсь вашему сотруднику, не составит труда проводить меня обратно к выходу? Иначе боюсь, бойцы СОБРа могут решить что мне угрожает опасность, и попытаться войти сюда силой.

Шубин долго, пристально смотрел на него и Сергей мог поклясться, что глаза его снова меняли цвет, становясь совсем обычными.

— Да конечно, — кивнул наконец он. — Вас проводят, Сергей Александрович. Я принимаю ваши извинения и уверяю вас, что не собираюсь никому жаловаться. Надеюсь что и вы, в свою очередь, не станете делать опрометчивых шагов. Предлагаю просто забыть о нашей… кх…м, размолвке. Пусть каждый занимается своим делом. Вы согласны?

Несмотря на доброжелательный и примирительный тон, Воронцов вдруг понял, вернее будто ощутил шестым чувством, что хозяин кабинета принял какое-то важное решение и у него тоскливо засосало под ложечкой. Почему-то он был уверен, что решение это, было совершенно несовместимо с его жизнью.

Напряжение не оставляло его, пока он шёл по коридору, в сопровождении светловолосого, то ли секретаря, то ли… кем там он был, и когда вышел в холл, и практически до тех пор, пока не подошёл к своей «Тойоте».