Национальные особенности охоты за голосами - [38]

ленной красавице, у подножия вековых дворцов в багровых отблесках

заходящего солнца, и всем этим строительным хламом, который за про-

шедшие после войны 45 лет так и не был вывезен на свалку.

Мне не терпелось посетить кафе «Хунгария», это пристанище револю-

ционеров, называвшееся до войны «НьюЙорк». Уже одно это название

было вызовом для русских оккупантов, тем более что кафе было своего

рода штабом венгерской интеллигенции. В день открытия основавшие

кафе поэты и писатели торжественно выбросили Йожеф Анталл. Чело-

вексвобода 133 в Дунай ключи от своего нового храма. Они хотели, что-

бы его двери били открыты и днем и ночью.

Какое же меня ждало разочарование! Покрытые пылью люстры, изъ-

еденная червями резьба по дереву, безвкусные изображения фавнов, гипсовый Бахус, вульгарные груди женских статуй и бесы, которые, ка-

жется, все время за тобой подсматривают, вся эта роскошь выглядела

фальшиво.

Публика здесь состоит из ангажированных издателей, журналистов, пре-

тендующих на интеллектуальность, и писателей, издающих свои произ-

ведения за собственный счет. В общем, кружок бывших поэтов.

Я надеялся услышать здесь дерзкие, воспламеняющие речи. Ничего

подобного постные лица, потухшие глаза, вялые фразы и сплошные жа-

лобы. Все упрекают государство в том, что оно дает мало денег. А где

же романтизм и мятежный дух? Непостижимая загадка венгерской души, такой живой и вместе с тем так легко предающейся унынию. Может

быть, это отголоски многочисленных нашествий, которые обрушивались

88

на Венгрию: от монголотатар и турков до гуннов и коммунистов, при том, что каждое нашествие оставляло свои следы? Знаете, какое одно из са-

мых распространенных в этой стране мужских имен? Аттила...

Не надо, однако, думать, что венгры потеряли надежду. Выжив во всех

этих войнах и смело глядя в будущее, они первыми среди своих соседей

по восточному блоку вступили на неизбежный путь Истории. Именно

поэтому расставание с соЗнаменитый предводитель гуннов (V в. н. э.).

134 Жак Сегела циализмом прошло у них без всяких революций. Это

была постепенная эволюция, проходившая под влиянием как компартии, так и ее политического оппонента Демократического форума. Реалисти-

чески мыслящий и обладающий развитым чувством национального

самосознания венгерский народ ставил в вину своему бывшему прези-

денту Яношу Кадару, одному из последних приверженцев сталинизма, не столько идеологическое давление, сколько экономический кризис в

стране. Венгры не стремятся переделать мир, они предпочитают зани-

маться торговлей. Успехами в сфере материальной они хотят взять ре-

ванш за свои неудачи в сфере идей подобно тому, как японцы экономи-

ческим ростом хотят перечеркнуть свое поражение в войне. С 1980 года

Венгрия начала проводить политику голлистского типа, основанную на

патриотизме и открытости. Уже одно это сблизило ее с Францией, причем сближение произошло не с левой стороны, где находится серд-

це, а с правой, куда кладут бумажник. Можем ли мы ставить это в упрек

народу, прошедшему через столько лишений? Чтобы лучше узнать, что

представляет из себя Демократический форум, мне надо было погово-

рить с его активистами. Я попросил организовать для меня встречу с не-

которыми из его сторонников, говорящими пофранцузски. Встреча состо-

ялась через несколько часов в этот же день, 18 января 1990 года, в

квартире, обстановка которой носила отпечаток обветшалого рококо. Хо-

зяин квартиры коротко рассказал об истории Демократического форума.

Потом по очереди высказались четверо или пятеро его восторженных

друзей. Жена хозяина извинилась за то, Йожеф Анталл. Человексвобо-

да 135 что могла мне предложить только чай и печенье, приготовленное

ее матерю. Робость и смущение лишь подчеркивали ее врожденный

такт. В отношениях между этими людьми было столько нежности, что их

страстное желание политических перемен выглядело как нечто сюрреа-

листическое. Это общество, находившееся между двумя мирами, не

переставало меня поражать. Периоды затишья и покоя воспринимаются

нами с особым трепетом. В моей памяти навсегда останутся эти пожел-

тевшие от времени кружева, которые, быть может, еще помнят эпоху

89

Габсбургов, этот чайник в щербинках, который столько раз служил для

утоления жажды словоохотливых революционеров, эта кровать, на кото-

рую некоторым из нас пришлось сесть и которая, таким образом, являла

собой наглядное подтверждение жилищного кризиса, этот плакат проф-

союза «Солидарность», символ общей надежды, и множество других ме-

лочей, немых свидетелей Истории.

Поистине не мы живем в домах и квартирах, а они живут в нас. Охвачен-

ный легкой меланхолией, я уже про себя принял решение помочь этим

людям, которые тем временем приступили к разъяснению сути дела.

«Избирательная кампания у нас проходит по старинке, говорили они

мне. Это чемто даже нравится венграм, которые с ностальгией вспоми-

нают о прошлом всякий раз, когда решается их будущее». За проведе-