Национальная галерея искусства Вашингтон - [7]
«Две женщины у окна» — подлинный шедевр Мурильо. Этот двойной портрет по сути является одновременно и жанровой картиной. Девушка и ее дуэнья весело смотрят на зрителя, подобно тому, как женщины глядели на проходивших мимо их окон по узким улочкам Севильи людей. Раньше данное полотно называлось «Женщины Галиции».
Мурильо реалистично изобразил двух героинь, что характерно для лучших произведений испанской живописи. Здесь нет сентиментальности, свойственной многим жанровым работам. Женские образы одновременно индивидуализированы и обобщены.
Благодаря золотистым, теплым тонам палитры, контрасту между яркими красками одежд и темнотой комнаты за спинами персонажей художнику удалось передать все великолепие солнечного испанского полудня. Кроме того, композиция картины предполагает участие зрителя, он как бы является тем прохожим, которого рассматривают смеющиеся женщины, и сама картина становится окном в жаркий севильский день.
Великий испанский живописец Гойя — один из лучших авторов женских портретов. Тереза Луиза де Суреда была супругой близкого друга Гойи Бартоломе Суреды (чей портрет также находится в собрании) — живописца и литографа, директора королевской фарфоровой фабрики в Мадриде, начавшего производить севрский фарфор. Художник хорошо знал свою модель и ее характер. Поза молодой женщины полна волевой решимости — жесткая линия спины, прямой взгляд и сжатые губы, жест правой руки, гасящий порыв немедленно встать и уйти. Качества, присущие героине, превосходно переданы мастером. Колорит работы строится на сочетании звучных, густых темных оттенков. Платье Терезы де Суреда почти сливается с фоном, светлым контрастным пятном выделяется лишь желтая шелковая обшивка кресла. Полотно написано в свободной, несколько обобщенной манере, что не мешает реалистичной трактовке модели. Если в более ранних портретах немаловажную роль играли костюмы и аксессуары героев, то здесь художник не прячет за деталями сущность и характер изображенной.
Искусство Италии
Над данным тондо работали два художника-монаха, и, хотя исследователи считают, что большая часть картины написана Фра Филиппо Липпи, влияние Фра Анжелико здесь очевидно, и в некоторых местах его руку легко определить. «Поклонение волхвов» считается одним из лучших произведений флорентийской школы и своеобразно подводит итог итальянскому искусству первой половины XV века. Яркая и жизнерадостная живопись Средних веков соединяется здесь с новым стилем, основанным на изучении анатомии и перспективы. Красочные наряды поклоняющихся новорожденному Спасителю и их во многом театральные позы сочетаются с иным видением пространства и расположением композиционных планов. Выверенное построение тел обнаженных юношей, наблюдающих за процессией, свидетельствует об интересе авторов к анатомии, который вскоре овладеет умами других итальянских мастеров и достигнет кульминации в росписи потолка Сикстинской капеллы Микеланджело.
Представленная картина оказала влияние на флорентийскую живопись, многие последующие произведения имеют явные или скрытые отсылки к данной работе. Интересная запись обнаружена в инвентаре коллекции Медичи, сделанном в 1492, после смерти Лоренцо Великолепного. За тондо было заплачено 100 флоринов — самая большая сумма среди упомянутых в списке.
Беноццо Гоццоли, флорентийский художник эпохи Возрождения, известен своими прекрасными монументальными фресками. Сохранившийся до наших дней цикл «Шествие волхвов», исполненный живописцем для палаццо семьи Медичи, поражает и удивляет зрителей своей красочностью и богатством деталей. «Праздник Ирода и усекновение главы Иоанна Крестителя» — довольно редкое для мастера камерное, небольшого формата произведение, иллюстрирующее один из текстов Нового Завета.
Иоанн Креститель, пророк и предвестник прихода Христа, заклеймил царицу Иродиаду как распутницу и убийцу. На праздновании дня рождения царя Ирода Саломея — дочь Иродиады — пленила прекрасным танцем властителя, и он согласился исполнить любое ее желание. В награду за свое искусство Саломея потребовала убить Иоанна и доставить его голову на серебряном блюде. Правитель Иудеи был потрясен желанием падчерицы, но выполнил обещание, приказав казнить пророка.
Гоццоли переносит место действия трагедии в интерьеры второй половины XV века, а также облачает персонажей в богатые одежды современного ему покроя. Художник располагает композицию таким образом, что основные моменты истории разворачиваются перед зрителем на одной картине. Танцу героини отведено центральное место, в левом углу полотна — продолжение сюжета: происходит казнь, на заднем плане — последний элемент повествования: Саломея преподносит голову Иоанна в дар своей матери.
