Начало социологии - [37]
Считается, что социальные различия схватываются в единство мыслимого социологического предмета благодаря интенциональному ego cogito социолога, т. е. посредством его самотождественного присутствия. В таком случае «знаю» социолога выражает единство трансцендентальной апперцепции ego cogito, а присутствие сущего — представление "живого настоящего" как смыслового «сейчас» в горизонте ego cogito социолога, представление, приравненное к самой временности социального мира.
Социолог — источник происхождения присутствия социолога, присутствие социолога — источник происхождения присутствия [предмета исследования], присутствие [предмета исследования] есть источник происхождения социолога, ибо социолог конституируется исследованием. Присутствие предмета исследования и исследователя неразрывно связаны между собой. Источником происхождения социолога и присутствия предмета исследования является научное производство. Институциональный характер социологического исследования обусловливает опредмечивание сущего в присутствии. Социальная наука «набрасывает» на сущие "расчерчивающий росчерк" или "основную схему" происходящего в социальном мире, и"…такой набросок есть предначертание, каким именно образом познанию в его движении вперед надлежит сообразовываться, связываться…" с раскрытой сферой социологического познания [80, с. 137]. Социологическое исследование встраивается в сущее социального мира, преобразуя его в присутствие. Социальная наука опирается на проект своего предмета, полученный в результате «набрасывания». Она опирается на присутствие — схему сущего социального мира, произведенную научным предприятием, которое является институцией со своими специфическими интересами, определенным социально-политическим статусом, экономическими, организационными и символическими ресурсами.
"…Всякая наука, будь то наука естественная или наука о духе, только тогда обретает в наши дни подлинный вес и авторитет, когда становится способной организоваться как особая институция. Но не потому исследование есть предприятие, что научная работа протекает в институтах, но институты необходимы потому, что у науки как таковой характер предприятия, коль скоро эта наука — исследование" [80, с. 142].
Присутствие для социолога есть социальная действительность в смысле объективности опыта, в смысле actualitas и в смысле самопознающей субъективности. Социолог образует из присутствий социологическую действительность, замещающую данную, наличную: в социологии действительно то, что не противоречит социологическому опыту. Присутствие присутствует в роли конституенты социологической действительности, и в то же время оно социологически эквивалентно замещаемому предмету, не будучи предметом. Присутствие тождественно и не тождественно себе. В нем обнаруживается его иное — отсутствие — и иное отсутствия — присутствие отсутствия, которое и является социальной реальностью, той онтической метафорой бытийствования, которое не есть. Присутствие отсутствия — это отнюдь не представление присутствия. Социальная реальность как присутствие отсутствия есть присутствие отсутствующей основы сущего [социального мира] в целом.
Социальная реальность снимает в единстве становления абсолютность изначальных категорий бытия — пространства и времени, синтезируя их в форме опространствливания-овременения. Содержанием этой формы является, во-первых, овременение пространства (последовательность во времени), понимаемое как становление, текучесть, несамотождественность отношений порядка в социальном мире. Во-вторых, опространствливание-овременение — это опространствливание времени (одновременность в пространстве), т. е. установление устойчивых моментов во временных последовательностях, генетической целостности серий социальных событий, причинно-следственных рядов. В качестве опространствливания-овременения социальная реальность является и условием и результатом самой себя. Здесь необходимо заметить, что сориентированная на метафизику социологическая теория редуцирует пространственное-становление-времени к социальной реальности, полагаемой как стабильная "себетождественная структура", т. е. присутствие вне опространствливания/овременения.
Будучи становлением, опространствливание/овременение приостанавливает присутствие (бытие-настоящим). Оно заключает в скобки в скобки трансцендентальные измерения социальной науки. Опространствливание/овременение являет собой недоступную феноменологическому созерцанию сущность, ненаглядную и ненаблюдаемую структуру; оно делает возможным основание социальной реальности и сущего социального мира на различии между ними, понимаемом как различие между необъективированным и объективированным. Однако в силу того, что опространствливание/овременение не обладает непосредственно достоверной всеобщностью и необходимостью, не может быть феноменологизировано, оно не в состоянии играть роль абсолютного или метафизического основания.
Социальная реальность есть свершение различного пространства-времени90 которое всегда уже дано и принципиально непонятно изнутри сущего — в событии91 (как связи целостности) присутствия. Присутствие здесь понимается как полнота единства пространственно-временных модусов, как целостный пространственно-временной поток (ср. [82]), а событие — это явление места, которое предоставляет место всему остальному, появление пространства-времени как такового. Опыт социальной реальности как изначальной пространственности-временности — упорядоченности (время) и взаимоотнесенности (пространство), — является опытом замыкания пространственности-временности изнутри пространства-времени. Опыт социальной реальности представляет собой опыт связанности человека с миром, включающим в себя упорядоченность/расположенность всех свойств и событий.
В монографии на социологическом и культурно-историческом материале раскрывается сущность гражданского общества и гражданственности как культурно и исторически обусловленных форм самоорганизации, способных выступать в качестве социального ресурса управляемости в обществе и средства поддержания социального порядка. Рассчитана на научных работников, занимающихся проблемами социологии и политологии, служащих органов государственного управления и всех интересующихся проблемами самоорганизации и самоуправления в обществе.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Герфрид Мюнклер, профессор политологии берлинского Университета имени Гумбольдта, член Берлинско-Бранденбургской Академии наук, посвятил свой труд феномену империи: типы имперского господства, формы экспансии и консолидирования; различия между морскими и континентальными империями, торговыми и военными, имперскими порядками контроля пространства и потоков (людей, товаров, капитала). Выходя за рамки этой тематики, автор ставит цель исследовать общие принципы логики мирового господства в истории. Наследницей империй прошлого он видит Америку и стремиться предвидеть продолжительность и стабильность существования американской империи, а также разобраться, как должна себя вести Европа, чтобы, с одной стороны, суметь устоять как самостоятельная политическая сила, с другой стороны, быть в состоянии укрепить свои нестабильные, пытающиеся влиться в нее окраины и позитивно воздействовать на своих соседей.
Книга дает марксистский ключ к пониманию политики и истории. В развитие классической «двуполярной» диалектики рассматривается новая методология: борьба трех отрицающих друг друга противоположностей. Новая классовая теория ясно обозначает треугольник: рабочие/коммунисты — буржуазия/либералы — чиновники/государство. Ставится вопрос о новой форме эксплуатации трудящихся: государством. Бюрократия разоблачается как самостоятельный эксплуататорский класс. Показана борьба между тремя классами общества за обладание политической, государственной властью.
Издание включает в себя материалы второй международной конференции «Этнические, протонациональные и национальные нарративы: формирование и репрезентация» (Санкт-Петербургский государственный университет, 24–26 февраля 2015 г.). Сборник посвящен многообразию нарративов и их инструментальным возможностям в различные периоды от Средних веков до Новейшего времени. Подобный широкий хронологический и географический охват обуславливается перспективой выявления универсальных сценариев конструирования и репрезентации нарративов.Для историков, политологов, социологов, филологов и культурологов, а также интересующихся проблемами этничности и национализма.
100 лет назад Шпенглер предсказывал закат Европы к началу XXI века. Это и происходит сейчас. Европейцев становится все меньше, в Париже арабов больше, чем коренных парижан. В России картина тоже безрадостная: падение культуры, ухудшение здоровья и снижение интеллекта у молодежи, рост наркомании, алкоголизма, распад семьи.Кто виноват и в чем причины социальной катастрофы? С чего начинается заболевание общества и в чем его первопричина? Как нам выжить и сохранить свой генофонд? Как поддержать величие русского народа и прийти к великому будущему? Как добиться процветания и счастья?На эти и многие другие важнейшие вопросы даст ответы книга, которую вы держите в руках.