Начало - [61]
– Флогоном?
– А, ты ж не знаешь. – Махнув рукой, подал интригу Яго и схватил брата за плечо, зазывая с собой. – Пошли, там нас ждёт машина. Лично Джузеппе отправил, хочет доставить тебя в наш штаб.
– Штаб? – С недоумением, не снимая улыбки с лица, вопрошает Данте. – «Наш». То есть?
– Идём, в машине обговорим.
Парень, посмотрев в уходящую спину брата, побежал за ним. В роли автомобиля сегодня выступает военный закрытый джип, имеющий тонированные стёкла и чёрный цвет. Огромные колёса и усиленный корпус придают этой машине вид отменного тяжеловеса, матёрого и избитого сотнями боёв, о чём свидетельствуют вмятины и замазанные следы от пуль.
Парень открыл дверь и поспешил залезть на последнее место, куда уселся и брат. Мягкие кресла оказались на удивление целы. Данте забрался на одно из кресел и захлопнул за собой дверь. После глухого шлепка, Яго отдаёт указания водителю приказным тоном:
– Вези нас в штаб.
Душно. В салоне, несмотря на уличную прохладу стоит жуткая духота, а в машине сломался кондиционер и Данте решается открыть окно, но как только его палец прислоняется к рычажку, Яго его моментально одёрнул со словами:
– Ты что! Не смей. В городе ещё действуют террористические группировки «Киберариев». У тебя же нет желания словить сгусток плазмы в голову?
– Ладно, а теперь расскажи мне всё, что произошло за последние дни. – Под шум заводящегося двигателя, убирая кисть с рычажка, просит Данте, рыская изумрудными глазами по салону. – Ну, так как?
– Новостей тебе подавай. – Саркастично, с еле видной улыбкой принялся говорить Яго. – Я прям как новостной канал. Но ладно. Из последнего могу сказать, что Рим теперь столица Рейха, новой европейской Империи.
– Что?! – оторвавшись от созерцания в окно, едва не вскрикнул Данте. – Какой Империи?
– После падения Рима и передачу его в наши руки, великий Канцлер объявил о создании Империи и перенёс столицу из Неаполя в Рим. Теперь мы в столичном городе, брат.
– А что старая власть?
– Ох, то ещё было, когда тебя отнесли в лазарет. Практически на закате, Канцлер лично штурмовал Ватикан и сделал он это через канализационные системы.
– Как? И почему?
– Римские Лорды очень сильно забаррикадировались. Ни «Преторианцы» ни «Утренние Тени» не смогли прорваться вовнутрь. Тогда пришлось искать хитрости. Один парень, уличный подросток, сказал, что можно пройти по тоннелям канализации и выйти к Ватикану, прямиком ко дворцу. Выбора тогда не было, и Канцлер согласился на эту авантюру… и вышел победителем. Все тридцать три лорда были пленены, а затем повелитель их лично казнил. А бывшего Папу Римского отправил гулять в пустоши, изгнав навсегда из Рима. Тот паренёк сейчас градоначальник. Ну и народ, не захотевший мириться с новой властью, просто спустился в канализацию, мы про них так благополучно и забудем.
– Не весело.
– Ты подожди, потом он и попросил у народа Рима права на правление. И они ответили согласием. Понимаешь, Данте, сам Рим выбрал нового Императора.
– Ох, чувствую, то ли ещё будет. Но почему нас братские армии не поддержали в Риме?
– Был прорыв к Венеции. Все остальные Первоначальные Крестоносцы разрывали и подчиняли восток того, что раньше было Италией.
– Ладно, расскажи лучше, как ты затесался к «Утренним Знамёнам». Я так понимаю ты теперь с нами?
– Да. – Самодовольно отвечает Яго, выдавив на губах горделивую улыбку. – Теперь я служу вместе с тобой. Сразу после боя, как только тебя утащили на носилках, ко мне явился наш Крестоносец. Он спросил, кто я тебе прихожусь, и кто командовал обороной площади Венеции. Я рассказал, что мы с тобой братья и мне пришлось взять на себя командование, ибо лейтенант и все остальные офицеры погибли. Из сержантов остались я и Хакон. И тогда Джузеппе сделал мне приглашение в «Утренние Тени», в отделение, оу, то есть флогон, в котором ты служишь.
– Как же он тебя взял. – Усмехается в шутку парень, посматривая на дорогу. –
– Джузеппе Проксим сказал, что за такую оборону и убийство главы «Киберариев» он делает мне приглашение в «Утренние Тени». Я не мог отказаться, да и к тому же практически никто из нашего взвода не выжил.
– Как!? – Удивлся юноша, с ошарашенным видом, продолжая поливать вопросы. – И даже «малой»? А как же Сиро? Кто-нибудь выжил вообще?
– Только Хакон и я. Это всё, что осталось от нашего с тобой ввода. – Лик Яго мгновенно стал мрачным, а взгляд наполнился печалью. – Мы тогда с четырьмя ротами попали в огневой мешок. Прямо у той площади. За первые секунды боя погибло не менее трёх десятков, а связь накрылась. Нам пришлось отступать на площадь и тогда нас взяло во второе окружение и стали уничтожать. Это не было сражение. Бойня, резня, стрельба как в тире – всё, что угодно, но не сражение.
– Как вы тогда выжили? – Смущённо вопрошает Данте. – Пока мы не подошли. Мы же могли и не успеть.
– Погибло слишком много, чтобы мы жили, брат. То, что я выжил – сущее чудо. Остатки рот отступили к каким-то руинам, в которых мы и готовились принять последний бой. Час, может два мы держали позиции, пока не подоспели вы. Нас к тому моменту и осталось человек двадцать. Можешь себе представить? А? Из пятисот человек выживают двадцать. И как ты думаешь, что стало в этой резне с нашим взводом?
