Начало - [34]

Ноги Данте вновь зашагали. Теперь юноша решил направиться к своему старому знакомому священнику, благо его церковь недалеко. По пути юноша лицезрел новые постройки и восстановленные старые. Мастера-строители и архитекторы потрудились на славу. С помощью новейших технологий, забытых в уходящую эпоху, они восстанавливали дома за пару дней. Суровый дизайн – устремлённость всех элементов вверх, хладность, отсутствие цветовой гаммы не слишком радуют глаз, но всё же грузная монохромная постройка, внушающая трепет лучше, чем размалёванные граффити руины. Юноша видел, что заработали небольшие магазинчики и лавки. Только сегодня они торгуют не гнилым, разломанным или просроченным товаром. Нет, теперь на их прилавках свежие продукты, новая электротехника, сверкающая посуда или ещё с тысячу различных товаров. Проходя сквозь специальные постройки для торговли, Данте бегает глазами по товару и понимает, что это лучшее, что лежало когда-либо на прилавках за последние века существования Сиракузы-Сан-Флорен. Горожанам разрешили заниматься только средним или мелким бизнесом, а вот огромные заводы, и всё крупное предпринимательство Ковенант прибрал к своим рукам, сделав этот сегмент экономики полностью государственным. Причём сменилась сама парадигма распределения видов предпринимательства. Теперь она варьируется от уровня доходов, а не количества участников.

Юноша быстро вышел к месту, где раньше свои шатры раскидывал рыночный городок, только ныне тут просто огромные пустующие территории и где-то здания, вокруг которых вьются строительные леса. С того момента, как над городом поднялся флаг Ковенанта, рынки в тот же день были разогнаны самым действенным способом – бульдозерами и полицейскими дубинками. Километры палаток и целые рыночные посёлки исчезли в течение пяти часов, освободив огромные территории для воли и руководства градоначальника.

Под морозным солнцем, слегка заволоченным серыми облаками идёт массовая стройка, где возводятся новые здания для жилья, объекты управления городом и статуи нового правителя. Армии рабочих, живущих в трудовых лагерях средь домов, ведомые только энтузиазмом, изо всех сил вспахивают на стройке. Исполненные желанием воплотить приказ ставленника серых знамён, как нарекли градоначальника, рабочие готовы умирать на стройках, возводя эпохальные здания.

Данте оказался на том самом месте, что в тот день, когда он искал Яго в таверне перед свершением мести. Его ноги так же стоят на этой же самой улочке, но теперь она представляет из себя умощённую бетонными плитами дорогу, а не разбитый на куски, покрытый ямами, как язвами, асфальт. Впереди появилась дорожная разметка, светофоры, а где ещё электричество не подводилось на вверенный пост встают регулировщики движения. Автомобили ездят тихо, размеренно и спокойно, как будто соревнуясь в тишине и безмятежности езды, даже сигнал стараются давать в самый необходимый момент.

Многим горожанам от Ковенанта были выданы государственные автомобили, чтобы они могли везде успевать и ездить с комфортом. Данте обрадовала бы эта новость и улыбка от такой вести частенько проступала сквозь боль на губах, ибо одновременно с «дарованием машины» объявили и об упразднении «частной собственности». Вместо неё вводилась новая категория – «личная».

Только теперь тут нет рынка, а есть лишь завод, который работает на все сто процентов производительности. В его приёмники вновь посыпались тонны железной руды и из его адских доменных печей, катков и заводских технологии и конвейеров вновь сходит сталь, что столь необходима для обеспечения промышленной и довольно прожорливой машины Ковенанта.

Ноги Данте совершили шаг вперёд. Он впервые оказался на дороге с разметкой и впервые видит светофор с тремя яркими фонариками, непонятно зачем установленных. Как только он ступает подошвой сапога на разметку, слышится грозный и строгий голос, полный рвения:

– Стойте гражданин!

Данте встал как вкопанный и быстро отшагнул от дороги. Через секунду рядом с ним оказывается высокий мужчина, в кожаной куртке, подтянутой несколькими ремнями и поясом, в синих штанах и высоких сапогах.

– Вы куда пошли на красный свет!

Смущение и неловкость взыграли в душе парня. Впервые за столь долгое время его решили отсчитать как ребёнка, нарушившего фундаментальные, всем известные, правила, оттого неловкость становится ещё сильнее, вплоть до проявления розоватого покрова на бледных щеках юноши.

– Простите, гр… госп…, – не зная, как назвать мужчину, копошится в словах парень и указав рукой на зебру, с толикой повинности вымолвил, – я не знаю, как этим пользоваться.

– Во-первых, – строго, сурово, но как-то сдержанно и тепло заговорил мужчина, – я Дорожный Надзиратель из министерства Правоохранительного Контроля над Автомобильным Движением. Во-вторых, – регулировщик поднял жезл, окрашенный в чёрную и белую полоску на светофор, – идти нужно, когда горит фиолетовый. Этот цвет в самом низу. А когда засверкал алый – стой. Жёлтый – готовься. Всё понял?

– Да, господин Дорожный Надзиратель.

– Отлично, а теперь можете идти, гражданин.

Данте, покинув регулировщика, ринулся на фиолетовый цвет сквозь асфальтовую дорогу со свеженанесённой разметкой и за пару мигов перешёл через дорогу. В его памяти осталось несколько зебр из старого города, но вот только всем плевать было, когда и как идти. Автомобили тогда практически отсутствовали у населения, из-за всепожирающей нищеты. А вот на сегодняшний день придётся учиться основам цивилизованного мира и общественного порядка. Тут же последовал шёпот парня, слышимый разве только микробам в воздухе возле его уст: