Набросок - [29]

Управляющий был сама любезность и услужливость. О деньгах речи не шло – скелле даже не пыталась их предлагать. Нас накормили и показали номер. Очень сильно хотелось спать – еще сегодня утром я готовился умереть в скором времени, а проведя время в дороге, окончательно исчерпал себя.

– Я ложусь первая. Будить меня не надо, я встану сама. Запомни главное, Илия, что бы ни случилось – буди меня. И второе – не засни сам.

– Это в моих интересах. Но если я буду сидеть без дела, то засну все равно. Я оставлю свет и займусь этим шлемом – хочу посмотреть, как он устроен.

Скелле с сомнением посмотрела на меня.

– Ладно, делай что хочешь. Главное, не спи!

Она, не раздеваясь, забралась в кровать и уже через пять минут, я был уверен, спала. Я же уселся за столом с лампой, достал инструмент из сумки, шлем и начал его разбирать.

Внутри, как оказалось, он был устроен довольно просто – под подшлемником, по внутренней стороне самого шлема, были наклеены зубчатые фасетки из того же материала, что и линзы. Я думал, что шлем каким-то образом блокирует источник, но все было много проще – похоже, он просто искажал поле источника, так что скелле теряли ориентиры. Это как разглядывать мир через детский калейдоскоп. Чтобы не таскать с собой тяжелую, а главное, громоздкую вещь, я начал отрывать фасетки, которые могли пригодиться в моих экспериментах. Из того, что я уже выяснил, у меня сложилось предположение, что от источника исходило некое излучение, которое при взаимодействии с некоторыми структурами, такими как искажения в кристаллических решетках или загадочный материал линз, проявлялось в обычном электромагнитном спектре, но не как однородное излучение, в свою очередь, а как некая интерференционная картина стоячих волн. Мне нужно было буквально увидеть это. Пока что единственным доступным для моего зрения эффектом было свечение фонариков, но я не видел способа раздобыть крупный чистый кристалл кварца для опытов. Надо было искать другой способ.

Времени было много, как и обломков линзового материала. Использовав уцелевший кристалл соли в смоле, я создал активное ядро, как сам это назвал, и стал экспериментировать с материалом, пытаясь определить распределение в пространстве теплых и холодных пятен. В чем я определенно был уверен спустя довольно много времени – что вся эта картина постоянно менялась, как пятна света на дискотеке, завися от скорости вращения кристалла, геометрии расположения линз и бог знает от чего еще.

Тут мою голову посетила еще одна идея – линзы. Они работали только рядом с магическими метками или кристаллами. Фактически в пределах своего фокусного расстояния. Но что мешает мне сделать простейшую подзорную трубу?

Из куска кожи, который я прихватил в своем сарае, я быстро скрутил пару подходящих трубок, плотно обмотав их бечевкой и вооружив двумя линзами. Вставив трубки одна в другую, я начал рассматривать мое ядро, пытаясь настроить фокус на самой простой подзорной трубе, которую я когда-нибудь видел. Я не мог одновременно вращать ядро и смотреть на него через трубу, пытаясь двумя руками в то же время регулировать ее. По какому-то наитию я направил трубу на спящую скелле и чуть не завопил от радости! Изображение выпрыгивало из поля зрения, двоилось и не хотело фокусироваться, но тем не менее я отчетливо видел переливающееся всеми цветами радуги яркое пятно в том месте, где лежала голова девушки. Настроить трубу толком не удалось – линзы были длиннофокусные, и мне не хватало материалов, чтобы переделать ее. Но, главное, я мог видеть человека со способностями к искусству, или Скелле, как это здесь называлось. Меня на некоторое время охватил энтузиазм, хотелось исследовать других людей в доме, найти способ посмотреть на себя. Но постепенно я успокоился. Завтра, все завтра, если будет время, конечно. После того как высплюсь.

Глаза слипались, я тупо крутил кристалл, уже забыв, что собирался сделать. На столе посреди комнаты, где я расположился, горела масляная лампа, освещая разбросанные детали и линзы. В темном углу у окна на кровати спала моя спутница. Во всей гостинице было тихо, только еле слышно равномерно скрипели какие-то ставни или двери. Половицы! Сон слетел, я замер, подняв голову и прислушиваясь. Скрип продолжался, и это меня удерживало от того, чтобы будить скелле. Что там происходит? Запертая дверь, казалось, была хоть какой-то защитой, выходить за нее не было ни малейшего желания. Вспомнив про эрзац-трубу я схватил ее и, выдвинув до упора, навел в сторону лестницы на этаж. Сначала я ничего не увидел, но, возясь с прыгающим изображением, вдруг увидел два ярких переливающихся пятна прямо напротив двери. Две скелле! За дверью! По телу прошла знакомая волна нервного возбуждения, внутри что-то лопнуло, и странное чувство, похожее на ненависть, заставило напрячься мышцы на лице. Оказывается, я не только боялся – я ненавидел моих мучителей.

Я заорал и, ударив фонарь, метнулся под пристенок на ту сторону, куда открывалась дверь. Фонарь погас, и почти сразу же дверь взорвалась и влетела в комнату тучей из мелких осколков, подсвеченной со стороны коридора вспыхнувшим ярким белым шариком, который однажды я уже видел в тюрьме. Не обращая на меня никакого внимания, один за другим два черных силуэта мелькнули в проеме, входя внутрь. Шар света метнулся за ними, осветив комнату. Две скелле, которых я уже видел, стояли рядом со столом, где несколько секунд назад я почти засыпал. Яркий белый свет и резкие контрастные черные тени. Из темноты коридора в дверной проем высунулась голова человека с копьем в руке. Видимо, я действовал бессознательно, потому что, когда я опустил на эту голову шлем, который, оказывается, держал в руке, то я не поверил собственным рукам. Я не помнил, чтобы я его брал, я не собирался бить этого человека по голове, я вообще ни о чем в этот момент не думал. Успел только удивиться. Шлем врезался в висок незнакомца с резким стреляющим оглушительным треском и голубой вспышкой. Копьеносец рухнул, а я сообразил, что причиной спецэффектов был не я. Из угла, противоположного тому, где стояла кровать моей спутницы, ударила молния такая яркая, что пропали вообще все тени, а следом упала тьма. К счастью, в этот момент я смотрел в другую сторону, поэтому отделался только одним ослепшим глазом. Через мерцающую фиолетовую тьму я отчетливо видел другим рухнувшего мне под ноги человека и знакомое уже оружие. Схватил его и развернулся к магам. В этот момент я мало что видел, но было ясно, что остался только один силуэт, и этот силуэт светился зеленым светом, который даже притушил фиолетовое марево в левом глазу. Никаких других подробностей я не увидел, а просто саданул со всей силы, со всего страха и ненависти, что накопились во мне, в спину этой зеленой твари.