Набат - [138]

— Добро! Готовьте план операции по этапам боевых действий и сегодня в 24.00 доложите вчерне Военному Совету.

— Ясно, товарищ командарм… Если позволите, то у меня есть один план.

— А ну, — командарм неумело закурил.

— Предлагаю создать подвижную группу в составе двух стрелковых дивизий, придать им отдельный танковый батальон. Во главе группы поставить полковника Чанчибадзе.

— Согласен.

Командарм курил, не затягиваясь, покрыл голову шапкой, застегнул комбинезон и уже у выхода сказал:

— Буду на своем командном пункте. Вместе вечером посмотрим ваши наброски, внесем коррективы, у меня кое-что есть в запасе.

Уже с этой минуты мысли Хетагурова были связаны с разработкой плана контрнаступления. Он вызвал ближайших помощников, начальников родов войск и служб, разъяснил поставленную командармом задачу и попросил через два часа быть у него с конкретными предложениями.

В сложнейшей обстановке, когда враг рвется к Москве, ему поручено разработать план контрнаступления армии. Великая честь!

В 23.55 начальник штаба явился на заседание Военного Совета Армии. В приоткрытую дверь он услышал голос командарма:

— Еще целых пять минут в его распоряжении… А вот и он сам. Прошу сесть поближе.

Комдивы, начальники штабов и родов войск уселись вокруг широкого крестьянского стола. Перед каждым в алюминиевых вместительных кружках горячий чай, галеты, мелко наколотый сахар. Низкие, замерзшие окна завешены байковыми одеялами. В углу на стуле стоит самовар.

Командарм отпил из кружки.

— Товарищи, чувствуйте себя как дома. Не чай, а французский коньяк! Прошу!..

Хетагуров пил, не замечая, что чай горячий.

Командный состав пополнялся в период боев под Ольхово, и все присматривались друг к другу без стеснения. Нужно было хорошо знать в тяжелую минуту рядом стоящего, быть уверенным в соседе.

— Начнем.

Командарм отодвинул пустую кружку и кивнул Хетагурову:

— Пожалуйста, начальник штаба и командующий левофланговой группой. Да, прошу иметь в виду, что доклад генерала Хетагурова не подлежит оглашению. За исключением присутствующих, о нашем намерении никто не должен знать. За сохранение секретности каждый отвечает своей головой!

Операторы разложили нужные для доклада документы, на стене висела карта с четко обозначенными позициями противостоящего противника. Окинув в последний раз взглядом присутствующих, Хетагуров встал:

— Командарм приказал штабу разработать вчерне план возможного контрнаступления.

Начштаба взял указку и обратился к карте:

— Кленово — Ракитино для немцев имеет стратегическое значение, отсюда они нацелились на Ольхово. После того, как противник овладел Ракитино, он перегруппировал свои силы и перешел к временной обороне по всему фронту. Противник ставит цель: подтянуть главные силы, нанести удар на Ольхово и Задонск, обходом флангов выйти на Орешки, в тыл, сомкнуться со своей южной группировкой и завершить окружение Москвы. Части противника на левом фланге соседа переправились через водный рубеж, вплотную подошли к Ольхово и создали угрозу захвата его.

Заложив левую руку за спину, генерал провел указкой по карте.

То ли после чая, то ли подкралась к нему болезнь, но Хетагуров с трудом стоял на ногах, хотелось сесть, но он переборол себя, стараясь говорить громко.

— Усилиями левофланговых частей нашей армии во взаимодействии с ударной армией Казанцева противник был остановлен, и сосед получил возможность подтянуть свои резервы. Противник отброшен на исходное положение: западный берег канала Москва — Волга.

В этом месте генерал сделал паузу, повернулся спиной к карте.

Он почувствовал резкую боль в воспалившихся глазах и закрыл их. Вспомнилась ему палата госпитальная. Взгляд из-за полузакрытых век. Поверх одеяла худые длинные руки со взбухшими венами. Дрогнули губы больного: «Проявляй выдержку…»

— Вы закончили?

Голос принадлежал командарму.

Приоткрыл глаза Хетагуров, стиснул указку: «У тебя ничего не болит. Ни-че-го!»

— Штабом армии разработан план наступательной операции по этапам боевых действий.

Слегка кружилась голова, и он расставил ноги:

— Положение армии позволяет, в случае контрнаступления, вести его основными силами, а также нанести удар таким образом, чтобы… — покашлял, — отрезать пути отхода немцев и во взаимодействии с соседом слева окружить и уничтожить противника в Кленово, — подытожил Хетагуров, возвратился к столу, положил указку, взялся правой рукой за спинку стула.

Командарм разрешил сесть.

Член Военного Совета встал и, полуобернувшись к карте, всмотрелся в нее, раскурил трубку, снова сел, спросил:

— Какие новые данные есть у нас о противнике?

Боль в глазах не проходит, опустил голову, чтобы не заметили, как он прикрыл веки. Это от усталости, надо заснуть хотя бы на часок.

— В группировку противника, противостоящего нашей ударной группировке, входят две танковых, три пехотных дивизии. А также одна моторизованная дивизия СС, последняя перед фронтом левофланговой группы, и на подходе 86-я пехотная дивизия.

Хетагуров провел рукой по лбу:

— Противник перед фронтом армии вынужден перейти к обороне. Он возводит жесткую оборону на глубину, дзоты и проволочные заграждения, минирует танкодоступные места.