На живца - [19]

Меню было длинным, хорошо продуманным, к счастью, я не нашел там мяса и запеканки из почек. Это приятное открытие заслуживало того, чтобы выпить. По мере того как ресторан плыл над городом, я разглядывал изгиб Темзы на юге. К востоку громоздился массивный купол собора Святого Павла, приземистый, как сэр Черчилль, такой непохожий на вытянутые, парящие соборы континентальной Европы. Собор крепко врос корнями в английскую землю. Я почувствовал, что четыре голландских пива, выпитых на пустой желудок, возымели действие. «Твое здоровье, собор Святого Павла» — таким был следующий тост.

Официант принял у меня заказ и подал еще пива. Я наслаждался. С севера, как декорация в театре, вплыл Риджент-парк. В этом огромном городе — уйма зелени. Благословенный остров под королевской мантией. Я выпил еще пива. Ваше здоровье, верноподданные британцы! Официант принес мне телячью отбивную, и я только из вежливости не откусил ему пальцы, проворно накинувшись на мясо. На десерт съел настоящий английский пирог с яблоками и выпил две чашки кофе. Наконец, в начале девятого я выбрался на улицу и направился домой.

Пиво, принятое для лечения раны, оказало на мой организм благотворное влияние, и для восстановления сил я решил пройтись. Вытащив карту, проложил по ней приятный маршрут в район Мэйфейр. Спустившись по Кливленд-стрит до Оксфорд-стрит, я свернул на юг и прошел по Нью-Бонд-стрит. В десятом часу очарование пива улетучилось, рана снова начала ныть, и я возмечтал о горячем душе и чистых простынях. Впереди показался боковой вход в отель «Брутон». Я зашел в гостиницу позади концертного зала, поднялся в холл второго этажа — но не обнаружил там никого, кто носился бы с адской машинкой под названием «автомат». Лифт был переполнен и не таил в себе опасности. Я поднялся на два этажа выше своего, прошел в дальний конец коридора и воспользовался рабочим лифтом, на котором было написано: «Только для служебного пользования».

Проскользнуть незаметно, как муха, явно не удастся. Служебный лифт открывался в небольшой кладовке, где складывали грязное белье. Через четыре двери от моего номера начинался боковой коридор. Спрятавшись за углом и периодически выглядывая из-за него, там стоял плотный мужчина с курчавыми светлыми волосами и розовыми щеками, который наблюдал за моей дверью. На нем был серый габардиновый плащ, правую руку гость держал в кармане. Возможно, он и не сидел в засаде, но другой мысли на его счет у меня не было, иначе, что он тут делал? И где его напарник? Должны были послать двоих, а то и побольше.

Тот, другой, вероятно, находится в другом конце коридора, чтобы зажать меня в клещи. Они узнают, что я именно тот, кто им нужен, когда я остановлюсь с ключом у своей двери. Я стоял без движения в бельевом отсеке и наблюдал. В дальнем конце коридора загремел лифт, выпустивший троих пассажиров: двух женщин и мужчину лет сорока в тройке из вельвета. Пока они шли по коридору в мою сторону, из-за лифта выглянул человек, проводивший их внимательным взглядом. Троица миновала мою дверь, и парень исчез за коробкой лифта. Тот, который был поближе ко мне, повернулся к боковому коридору и сделал вид, будто ожидает жену.

Итак, они продолжают игру. Изобретательные негодяи. И какие наглые! Все, что я сделал, это поместил объявление в газете. Я снова вошел в грузовой лифт и поднялся на три этажа вверх. Выйдя, я проследовал по параллельному коридору до пассажирских лифтов и заглянул в них. Сзади находилась лестница. Она обвивалась вокруг шахты, и на площадке тремя этажами ниже прятался один из террористов. Я свалюсь ему как снег на голову. Он не ожидает, что я спущусь сверху. Скорее, думает, что буду подниматься по лестнице.

Я скинул пиджак, закатал рукава рубашки по локоть и снял ботинки с носками. Что касается рукавов, то они мне просто мешали, сдерживая движения, и нет ничего такого в том, что я потакаю своим прихотям. Пятидесятидолларовые темные мокасины весьма привлекательны на вид, их приятно носить, но в них крайне неудобно драться, а тем более подкрадываться к противнику, так как они поскрипывают. А ноги в носках скользят по полу. Босиком, с засученными рукавами, я должен произвести ошеломляющее впечатление. Глядя на меня, можно было подумать, что я собираюсь ловить рыбу на мелководье. Ну просто Гек Финн.

По лестнице я спустился беззвучно, как дух. Запасной ход прибран и пустынен, справа жужжал и останавливался лифт, снова жужжал, снова останавливался. Перед поворотом на свой этаж я остановился и прислушался. До меня доносились чье-то сопение и шуршание одежды, соприкасающейся со стенкой. Он был тут, рядом со мной, нас разделяло лишь несколько ступенек. Террорист прислушивался к каждому движению лифта. Если двери открывались на нашем этаже, он выглядывал из своего укрытия всякий раз, когда двери закрывались. Это облегчало мою задачу. Он прислонялся к стене, и я слышал, как ткань его одежды цепляет стенку. Он следит за объектом, прижавшись к стене, держа руку с оружием наготове. Если он не левша, то должен стоять слева. Большинство людей — правши, будем надеяться на это.