На земле Волоцкой - [24]
Опомнился. Даже он сам стал порой забывать, что его возможности ограничены. Сунул «руки» в карманы, прислонился к двери. Смотрел, как убегают назад шиферные крыши районного поселка. Уже совсем рассвело. Поезд шел по насыпи не спеша, изгибаясь змеей, тяжело и громко постукивая на стыках. Легкий ветер относил в сторону темный хвост дыма. Вдоль пути зеленел хвойный лес, белели березки. Кругом безлюдное лесное захолустье. Внизу светлеет кочковатая, заросшая осокой и мелколесьем болотистая низменность, где, как знал Виктор, зарождался один из притоков Волги. А вот и ядринские курганы. На вершине знакомые елки. Казалось, остались они такими, какими были и в детстве, ничуть не выросли. Словно дозорные наблюдают за окрестностью.
Паровоз подает гудок. Навстречу, мигая зеленым огоньком, приближается долгожданный разъезд.
А через два часа Виктор был дома. Не стал будить домашних. По скрипучей лестнице взобрался на сеновал, где хранился прошлогодний клевер. Расстелил пиджак, улыбаясь потянулся. И вскоре крепко заснул.
21. ЗДРАВСТВУЙ, ЯДРИНО!
На первое занятие он пришел в новом черном костюме, в белой сорочке с галстуком, как на большой праздник. Шумно поднявшись со своих мест, десятка два загорелых мальчишек и девчонок глядели на нового учителя и, очевидно, думали: «Учитель-то свой, деревенский. С ним можно меньше считаться».
Виктор начал урок. Волновался значительно больше ребят.
Прозвенел звонок, и ребята шумно повскакали со своих мест, к учителю подошел голубоглазый парнишка в белой рубашке с пионерским галстуком, племянник Марфы Ивановны Алексеевой, и спросил:
— Виктор Николаевич! А наше Ядрино давно существует?
Учитель от удивления растерялся. Повторился почти слово в слово эпизод, когда-то происшедший между ним и Дим Димычем.
— Давно, очень давно… — словами Дим Димыча ответил учитель, — но когда точно оно основано, нам с вами предстоит определить.
И тут же отметил про себя: «Значит, не все равнодушны к истории. Значит, род краеведов и краелюбов не переводится в Ядрине».
Схлынул ребячий шум и гам. В учительской встретил директора школы Марию Егоровну. Она в строгом черном платье с белым воротничком и с пачкой тетрадей в руках. Про себя отметил, что учительница за последние годы заметно постарела, появились седые пряди в темных волосах, спина немного согнулась.
— Ну, каковы успехи, Виктор Николаевич, — впервые она своего бывшего ученика назвала по отчеству. — Как прошли занятия?
— Пожалуй, удовлетворительно, но… не совсем. Ребята задали вопрос — как и когда на белом свете появилось наше Ядрино, а я конкретно ничего не смог ответить. Получилось, что мы Иваны, не помнящие родства.
Мария Егоровна засмеялась.
— Я бы тоже не ответила.
— Вы другое дело, а я родился здесь, вырос. И как историк обязан знать.
Шел Виктор домой после первого своего рабочего дня по родному Ядрину. От школы до дома почти три четверти километра. Приветливо здороваются односельчане. Остановился немного сутулый, в синей жилетке поверх рубашки Сидорин.
— Со школьным праздником, Виктор Николаевич! — поздравил почтительно старик.
Поговорили. Виктор пошел дальше.
Вот и своя усадьба. Жил Виктор с семьей в собранной из бревен амбара избе. Нина работала бухгалтером в местном леспромхозе, мать по-прежнему в колхозе. Изба плохонькая — ждали, когда Виктор закончит учебу, собирались строиться.
Нина растапливала лучинками самовар. Возле нее, держась ручонкой за юбку, стоял голубоглазый светловолосый малыш и таращил глазенки на отца.
Поднял его Виктор на «руки».
— Смотри не урони, — опасливо предупредила жена, невольно задев в душе Виктора больное место. Отобрала ребенка.
«Сомневается, один только я не сомневаюсь», — с укором подумал он.
Вдруг в памяти Виктора отчетливо проявился такой эпизод. Мать ему в Москву сообщила, что у него родился сын. В этот же день Виктор был в районном поселке, где в больнице лежала Нина. Из родильного отделения вынесли ему показать сына. Крохотное существо глядело на него голубыми глазенками и, что особенно поразило счастливого отца, у сына были руки — малюсенькие ручонки с еще более малюсенькими кулачками, в которые он сжал пальчики. У сынишки были ручонки!
Явилась с работы мать.
За ужином зашел разговор о прошлом деревни.
— Мама, ты что-нибудь знаешь про то, откуда пошла наша деревня? — осведомился Виктор у матери.
— Существует наше Ядрино с незапамятных времен, от стариков я слышала. Но когда, сколько лет — не знаю.
— Скудновато… Ну что ж, начнем собирать по крупицам, — только-то и сказал Виктор Николаевич. Достал с полки недавно купленную общую тетрадь в зеленой коленкоровой обложке, сделал заголовок «История Ядрина и окружающих селений».
22. УЧИТЕЛЬСКИЕ БУДНИ
С каждым днем Виктор все более убеждался, что работа учителя не такая простая, как казалось раньше в институте. Можно блестяще знать историю и педагогику и не быть способным войти с ребятами в контакт. В первую очередь нужно было заставить ребят себя слушать. И здесь дисциплина на уроке. — половина дела. А она-то на уроках историка была плохой. Очевидно, сказывались прежняя разболтанность и то, что учитель местный. А раз учитель свой, деревенский, с ним меньше считались. Завладеть вниманием ребят, особенно старшеклассников, сразу трудно, почти невозможно. Требовалось время. Виктор Николаевич это понимает. Но когда в классе на уроке возникает шум, ребята не слушают, занимаются своими делами — терпеть невозможно. Все же молодой учитель на первых порах сдерживался, не применяя свою учительскую власть, только уговаривал не шуметь. Но вдруг ожили казавшиеся забытыми прежние клички.
