На всю жизнь - [132]

Шрифт
Интервал

Сойке показалось, что молодой командир все понял. Майор ушел. Закрывая дверь, он услышал за ней, как поручик со злостью обрушился на подчиненных. Выругавшись вслух, майор облегчил душу. Данек не понял абсолютно ничего.

Раздраженный случившимся, Сойка быстро шел к штабу. Успокоился он только в коридоре. В комнату инженера дивизиона он вошел уже абсолютно спокойным.

Душана Главку приход Сойки удивил. Он считал вопрос относительно огневого взвода, по крайней мере на сегодняшний день, решенным, а потому нахмурился, давая понять, что майор нарушил его рабочий распорядок.

Сойка заговорил обо всем сразу: о подготовке дивизиона к проверке представителями вышестоящего командования, о выполнении задач, возникших в связи с этим перед дивизионом. Он дал понять капитану, что одобряет его усилия по внедрению более эффективных форм и методов работы. Это утвердило мнение Главки о том, что главное, из-за чего пришел майор, еще не сказано.

— На днях я ездил в Прагу по делам, — как бы мимоходом проговорил Сойка. — В полдень зашел пообедать в один ресторан. Сел в углу один за столом, никого не замечаю. Но человек в форме не остался без внимания других посетителей, завсегдатаев. До меня стали доноситься провокационные реплики, что только военный может позволить себе есть в ресторане в рабочее время и на деньги, отобранные у рабочих, идти на пенсию в пятьдесят пять лет и тому подобное. — Майор кисло улыбнулся.

— Такие разговорчики на меня не действуют, — использовал паузу Главка. — Я не испытываю угрызений совести за даром получаемые деньги. С этими трактирными политиками спорить бесполезно. Они там высказывают смелые суждения об изменении мира, о смене правительств и порядков. Критикуют за пивом что угодно и кого угодно. Кроме себя.

Сойка продолжил повествование, как будто не слышал слов Главки.

— Среди них сидел мужчина, которого они называли доктором. Так вот тот следующим образом обрисовал службу в армии. По его мнению, это систематическое и узаконенное превосходство погон с большими звездочками над погонами с маленькими звездочками, причем если у обладателей первых не хватает аргументов, то они просто-напросто ставят подчиненных по стойке «смирно» и добиваются своего горлом. Вот так…

Главка покраснел, губы его дрогнули.

— Я повысил голос в огневом взводе не потому, что у меня не хватило аргументов.

— Не будьте мнительны, — ответил Сойка и продолжал: — Доктор подкрепил свои рассуждения примером о каком-то надпоручике Севере, который зарабатывает себе авторитет криком, но при этом теряет доброе отношение людей. Интересно также то, чем он закончил свою мысль. Ему, мол, нигде не было так хорошо, как на военной службе. Работа у нас ведется коллективно, а карьера, как правило, является результатом прилежания и оборотистости дядюшек с не очень высоким положением. — Сойка оперся о край стола и посмотрел капитану в глаза. — Но хуже всего, когда сомнительные методы берут на вооружение молокососы, едва закончившие училище. Если хотите знать, чего вы добились, то пойдите в огневой взвод и послушайте поручика Данека, как он там разносит солдат. Не думаю, что таким образом он выполнит поставленные задачи лучше.

Заместитель командира по политической части кончил говорить внезапно. Он решил, что тот, кто захочет его понять, поймет. Не сказав больше ни слова, он вышел из комнаты.

Исполняющий обязанности инженера дивизиона обескураженно уставился в стену перед собой, чувствуя, как кровь толчками наполняет сосуды в висках. «С нами тоже никто не нянчился, и если бы я делал трагедию из каждого резкого слова…» — подумал он и вспомнил сказанные кем-то слова: «Служба — для настоящих парней, а не для слабачков!»

Главка вернулся к прерванной работе. Еще до проверки он решил предложить командиру вариант групповой подготовки техников, которую возглавит сам. Он понимал, что, таким образом, ему придется взять на себя часть обязанностей, которые до сих пор выполнялись командирами батарей. Но в этом был заложен практический смысл. Он будет постоянно информировать обо всем, что происходит в дивизионе. Уже долго носил он в голове техническое решение, которое существенно улучшит качество подготовки операторов ручного сопровождения; приборы, способные автоматически оценивать ошибки, позволят наряду с уменьшением времени подготовки и обеспечением постоянного поддержания формы операторами добиться также определенного экономического эффекта. Вот в батареях удивятся, что до сих пор сами этого не увидели.

Капитан просматривал свои записи, пытаясь сделать все, что запланировал на этот день, однако настоящий рабочий энтузиазм не приходил. Главка все еще мысленно находился в расположении огневого взвода. И только вспомнив отношение командира к происшедшему событию, которое так взволновало Сойку, а его лишило сосредоточенности, он успокоился. Подполковник Менгарт с его выводами согласился. А Менгарт знает свое дело. Прекрасный офицер и командир, хотя и руководствуется застарелой практикой.

23

Учебный класс походил в тот раз более на парламент, чем на аудиторию, в тиши которой слушатели преодолевают тернистый путь познания. Причиной того, что сегодня все уселись вокруг майора Диана, был Славек Шульц, а точнее — повторное исчезновение надпоручика Шульца с самостоятельной подготовки.


Еще от автора Вацлав Подзимек
Над нами синее небо

В книге рассказывается о жизни и боевой учебе чехословацких военных летчиков в первые годы после установления в стране народной власти. С большой теплотой автор пишет об огромной помощи, которую оказали советские офицеры в становлении военно-воздушных сил Чехословакии и повышении их боевой готовности к защите завоеваний социализма. Увлекательный сюжет книги вызовет к ней интерес широкого круга читателей.


Стальная рапсодия

Повесть посвящена жизни современной чехословацкой Народной армии. В центре ее — молодой офицер, назначенный командиром танковой роты Автор умело показывает становление его как командира поднимает такие важные проблемы как формирование воинского коллектива, взаимоотношении между командиром и подчиненными, воспитание у воинов высоких морально-боевых качеств.Книга предназначена для широкого круга читателей.


Рекомендуем почитать
Если бы не друзья мои...

Михаил Андреевич Лев (род. в 1915 г.) известный советский еврейский прозаик, участник Великой Отечественной войны. Писатель пережил ужасы немецко-фашистского лагеря, воевал в партизанском отряде, был разведчиком, начальником штаба партизанского полка. Отечественная война — основная тема его творчества. В настоящее издание вошли две повести: «Если бы не друзья мои...» (1961) на военную тему и «Юность Жака Альбро» (1965), рассказывающая о судьбе циркового артиста, которого поиски правды и справедливости приводят в революцию.


...И многие не вернулись

В книге начальника Генерального штаба болгарской Народной армии повествуется о партизанском движении в Болгарии в годы второй мировой войны. Образы партизан и подпольщиков восхищают своей преданностью народу и ненавистью к монархо-фашистам. На фоне описываемых событий автор показывает, как росла и ширилась народная борьба под влиянием побед Советской Армии над гитлеровскими полчищами.


Там, где рождаются молнии

Очерки военного журналиста Евгения Грязнова ранее печатались в периодике. Все они посвящены воинам Советской Армии, несущим нелегкую службу в отдаленных пограничных районах на юге и севере страны. Для массового читателя.


Пусть всегда светит солнце

Ким Федорович Панферов родился в 1923 году в г. Вольске, Саратовской области. В войну учился в военной школе авиамехаников. В 1948 году окончил Московский государственный институт международных отношений. Учился в Литературном институте имени А. М. Горького, откуда с четвертого курса по направлению ЦК ВЛКСМ уехал в Тувинскую автономную республику, где три года работал в газетах. Затем был сотрудником журнала «Советский моряк», редактором многотиражной газеты «Инженер транспорта», сотрудником газеты «Водный транспорт». Офицер запаса.


Юрий Двужильный

В книгу включены документальные повести журналиста Г. Фролова о Герое Советского Союза Юрии Двужильном и героине битвы под Москвой в 1941 году Вере Волошиной. В результате многолетних поисков Георгию Фролову удалось воскресить светлые образы этих замечательных советских патриотов, отдавших жизнь за Родину.


Время алых снегов

Герои повестей и рассказов, вошедших в этот сборник, наши современники — солдаты и офицеры Советской Армии. Автор показывает романтику военной службы, ее трудности, войсковую дружбу в товарищество, Со страниц сборника встают образы воинов, всегда готовых на подвиг во имя Родины.