На врагах тоже женятся - [60]

— А ну цыц! — прикрикнула я, но реакции не последовало.

— А можно я их укушу? — заелозил на плече Феликс.

— Кусай! — махнула рукой.

Феликс спрыгнул на пол и маленькой тенью проскользнул под ноги ссорящихся. Вскоре раздался визг и сноха схватилась за лодыжку. Молодец крыс, так их!

— А теперь поговорим, — спокойно произнесла я.

— Мне не о чем с ней говорить! — зашипела старушка.

— Да и я не горю желанием с вами разговаривать! — вторила ей сноха.

— Так! — не выдержала я. — Сами со своим мужиком разбирайтесь!

У меня нервы тоже не железные. С какой это стати я должна играть роль семейного психолога? Да им вообще психиатр нужен! За моей спиной послышались быстрые шаги и вскоре меня нагнала подруга.

— Ну ты даешь, — хмыкнула Алеша.

— То есть? — не поняла я.

— Ты разве не видела? — она искренне удивилась.

— Что именно?

— Видимо она была так зла, что и не обратила на это внимание, — под ногами путался крыс.

— Да скажите уже четко, что произошло! — рыкнула.

— Ты когда из избушки вылетела, — стала рассказывать Алеша, — по дому стал расползаться зеленоватый туман.

— Потом он засветился, — перехватил инициативу крыс. — И уже через секунду в избушку вбежал какой то мужик. Видимо твои силы привели его к дому. Туман сгустился возле его ног и тот стал рассказывать…

— Что рассказывать? — не поняла я.

— Правду, — хмыкнула подруга. — Это он пытался мать со свету сжить. И сноха здесь не причем.

— У — у-у, — завыла, — я устала. Домой хочу!

— Не ной, — шикнул Феликс. — У тебя еще полный двор людей.

Я подавила очередной жалобный вой и быстрым шагом направилась к дому Миславы. Прошла мимо снующих по двору людей и вошла внутрь. Хозяйки еще не было и это немного напрягало. Неужели снова придется остаться у нее на ночлег? Как же я соскучилась по своей старой кроватке! Сев за стол я сложила руки на груди и снова стала медитировать дверь. 'Больной' не заставил себя долго ждать.

Мужчина. Лет сорока. Довольно худой, но подтянутый. На первый взгляд понять, зачем он сюда пришел, не удалось. Но вот приглядевшись… Он не мог говорить.

Сев напротив меня он показал пальцем на свое горло и замер в ожидании. Ну что же, на первый взгляд абсолютно адекватный мужчина. Надеюсь у него нет желания наброситься на меня с кулаками, если я не смогу ему помочь. А то желающие уже были. Я прикрыла глаза и сосредоточилась. Болезнь не врожденная, он раньше мог говорить. Значит что‑то произошло. Скорее всего этому послужило какое‑то сильное воспаление. Но я не врач, так что предположить точно, что это могло бы быть — не могла. Встав с табуретки, подошла вплотную к мужчине и дотронулась правой рукой до его шеи. Он слегка дернулся, но отстраняться не стал. Доверился. Уже хорошо. Вскоре по его шее побежали изумрудные искорки и из его горла вырвался глухой хрип. Я отдернула руку и села обратно на табурет. Больше я ничего сделать не могла, если связки не восстановятся…

— Х — х-р, — прохрипел мужчина.

— Моя твоя не понимать, — хмыкнула. — Но это уже прогресс. Постоянно разрабатывай связки. Теперь все зависит только от тебя.

Мужчина встал и сжал в своих ладонях мои пальцы.

— С — с-п, — попытался он сказать что‑то еще, но я его прервала.

— Можете идти, — и улыбнулась.

Усталость уже давала о себе знать, да и желудок снова стал напоминать непутевой хозяйке, что пора бы уже подкрепиться. Мужчина выпрямился, робко улыбнулся и вышел за дверь. Я выдохнула и потерла лицо руками.

— Много их еще там? — просила Феликса.

— Ну, примерно тридцать человек, — раздалось с подоконника. От туда был хороший вид во двор.

— За день не управишься, — вздохнула Алеша.

— Но долго задерживаться здесь тоже не стоит, — я поморщилась. — Постараюсь успеть за сегодня.

Следующей в дом вошла пожилая пара. Причина их прихода ко мне была проста и в то же время вызывала смущение. Пожилые то они были пожилые, а вот жизнь вели достаточно активную, причем во всех смыслах. Но увы, не что не вечно и у дедушки появились проблемы. Их и предстояло решать мне. Чего я делать не собиралась, считая что это не та проблема, по которой стоит обращаться к моей скромной персоне. Это мне что же, надо рукой вдоль его 'кхе — кхе' водить? Нет уж, увольте! Да и тратить силу на это, желания не возникало. Так что я помахала старичкам ручкой и отпустила их ни с чем. Они недовольно засопели, пару раз плюнули себе под ноги, даже проклясть пытались, но увидев бегающие по моим пальцам изумрудно — белые искры быстро сдулись и капитулировали. Принесла же нелегкая мне таких 'пациентов'. Кажется теперь я начинаю понимать наших врачей, которые встречают больных хмурыми взглядами. А я‑то все понять не могла, чего они такие все недоброжелательные. Если и дальше так пойдет, то выйду я от сюда злая и нервная как черт. Может и того хуже.

— Вот ведь, — хмыкнул Феликс, — старички — пошлячки.

— Феликс! — всплеснула руками Алеша. — Откуда такие словечки?!

— Моя школа, — хихикнула я.

— А был такой, на первый взгляд, воспитанный крыс, — покачала головой подруга.

— Дурной пример заразительный, — хмыкнул серый.

Это он сейчас на что намекнул? Это я то 'дурной пример'? Хвост оторву!

Мислава с дочкой пришла когда за окном уже во всю хозяйничали сумерки. Лицо у нее было довольное и улыбчивое. Так и хотелось пройтись по ее физиономии. Значит пока она там занималась не известно чем, я тут целый день возилась с 'больными'. Почему 'больными', а не больными? Все очень просто. Большинство людей приходили либо на жизнь пожаловаться, считая что я должна смиренно все выслушивать, либо с какой‑то пустяковой болячкой типа простуды или растяжения. В общем, людей, которым реально нужна была моя помощь, было крайне мало.