На войне и в тылу — по-фронтовому - [42]

И далее Н. С. Патоличев пишет:

«21 апреля 1943 года мы получили телеграмму Сталина. Из нее видно, насколько остро стояли вопросы обеспечения бесперебойной работы предприятий черной металлургии.

В телеграмме говорилось: «Обязать «Челябснабуголь» (т. Кучерова) при всех условиях, при любых регулированных графиках, независимо от общего уровня погрузки по бассейну, обеспечить отгрузку ежесуточно заводам черной металлургии 3333 тонны челябинских углей. Отгрузку производить впереди всех потребителей.

Для выполнения плана суточной нормы отгрузки ежесуточно бронировать необходимое количество порожних вагонов. Ввиду тяжелого положения по снабжению военной промышленности металлом и необходимости в связи с этим бесперебойной работы черной металлургии, предупредить т. Кучерова, что невыполнение суточного плана отгрузки углей черной металлургии будет рассматриваться Государственным Комитетом Обороны как государственное преступление, а виновные в срыве будут привлекаться к судебной ответственности…»

О том, что так остро ставился вопрос, мы, как писал я уже об этом, не знали, хотя понимали, чтобы приблизить победу, надо давать как можно больше угля, работать как можно лучше.

На всех шахтах были созданы партийные и партийно-комсомольские группы. С конца 1942 года широко развернулось движение за создание фронтовых бригад. Каждое такое производственное звено приравнивалось к боевому подразделению и действовало как на передовой. Почетного звания фронтовой бригады в 1943 году был удостоен и наш коллектив, где я был уже бригадиром.

Немалая заслуга в этом принадлежала секретарю партийной организации шахты «Красная горнячка» Петру Леопольдовичу Гольцу — сыну известного в Копейске большевика.

Петр Леопольдович пришел на шахту с фронта, после тяжелого ранения. Он имел высшую награду Родины — орден Ленина, полученный за мужество в боях с фашистами. В любое время суток Петра Леопольдовича можно было встретить на шахте. Казалось, что он никогда не уходил домой, никогда не отдыхал. Перед спуском в шахту подходил он и к нашей бригаде. И первым к секретарю был вопрос:

— Как там, на фронте?

Мы с жадностью ловили каждое его слово.

— Одно скажу, — заканчивал секретарь, — дела на фронте идут хорошо, ребята. Вчера вот Кантемировку отбили.

— Так это ж до нашей деревни рукой подать. Значит, скоро и оттуда вышибут?

— Вышибут, — поддерживал Петр Леопольдович. — Только армии надо помогать в этом, работать по-фронтовому.

— Ребята, — обращался тот, чья деревня была рядом с Кантемировкой, — давайте сегодня поддадим фашистам жару!

И поддавали. Уже не по 110, а по 200 и больше тонн угля в смену добывала бригада. Мои товарищи Иван Коротков, Демьян Недайборщ, Николай Кудрин, Алексей Кондрашин, Николай Рощин, Александр Буров, Анатолий Чумаевский, Михаил Скумин и другие работали самозабвенно.

Приближалось 25-летие Ленинского комсомола. Мы решили достойно встретить этот юбилей — развернуть боевое соревнование. Комсомольско-молодежные бригады принимали повышенные обязательства по сверхплановой добыче топлива, заключали между собой договоры на социалистическое соревнование. Коллектив нашей бригады решил передать часть навалоотбойщиков в другие бригады, а себе взять новичков и обучить их. Так мы сумели подготовить в общей сложности более 30 человек. Наше начинание подхватили.

Мы взяли новое обязательство — с меньшим числом работающих добывать больше угля. Высвободили двух человек, а потом еще двух, при этом не уменьшая добычу угля. И эта наша инициатива тоже нашла поддержку. Дело в том, что в Копейске вводились в строй новые шахты, а рабочих рук явно не хватало. По призыву ЦК ВКП(б) в город приехали колхозники из Узбекистана, Казахстана, Киргизии. Хлопкоробы и хлеборобы, виноградари — они не имели никакого представления о шахтерском труде. Всех их нужно было обучить. И молодежь взяла эту нелегкую задачу на себя.

Соревнование в честь 25-летия образования комсомола с каждым днем ширилось, нарастало, вызывало все новые и новые инициативы. Именно в этом 1943 году по всей стране прозвучал призыв копейчанки Кати Подорвановой: «Девушки, в забой!»

Катины подруги-комсомолки первыми поддержали ее почин. Инициативу девушек одобрила партийная организация, хозяйственные руководители шахты. Катя возглавила первую созданную в нашей стране комсомольско-молодежную бригаду девушек-забойщиков.

В первый раз в лаву бригаду провожали с музыкой. На шахтном дворе собрались горняки, представители администрации, общественных организаций. Конечно, все понимали, что совсем это не женское дело — уголь рубить. А девчата, одетые в шахтерские спецовки, чувствуя всеобщее внимание, смущались. И вдруг запели: «Синенький, скромный платочек…»

Так с песней и спустились в шахту. И в первый же день бригада выполнила план. По всему Челябинскому угольному бассейну, а затем и далеко за его пределами гремела заслуженная слава о бригаде девушек-забойщиц. За три месяца они дали сверх плана полторы тысячи тонн угля, заняли первое место во Всесоюзном соревновании комсомольско-молодежных бригад и завоевали переходящее Красное знамя ЦК ВЛКСМ, которое позднее было оставлено бригаде на вечное хранение.