На войне Дунайской - [28]

Не мог знать Караев, что еще четыре месяца будет длиться жестокая борьба за Шипку. Много крови прольется здесь, пока богатыри русского и болгарского народов спустятся с гор, погонят ненавистного врага от Шейново до Константинополя, и молодой бледнолицый Султан Абдул-Меджид подпишет договор о капитуляции.

«ВЫШЕ ВСЯКОЙ ПОХВАЛЫ»

В шестидневных боях на Шипке турки потеряли только убитыми 6,5 тысячи человек, русские и болгары — около 3700.

Сулейман-паша не терял надежды на прорыв через перевал и соединение с рущукской и плевненской группировками; вместе они значительно превышали по численности его корпус, наступающий с юга.

Петербургские и московские газеты в военных сводках сообщали: «На Шипке спокойно», хотя отряд Радецкого постоянно находился под шквальным огнем артиллерии противника и нередко отражал атаки.

Особую активность проявляли турки на путях обхода Шипкинского Балкана с юго-западной стороны, где открывалась возможность соединения с гарнизоном Ловчи, а затем и Плевны.

Почти вся ответственность за обеспечение безопасности этого участка легла на отряд генерала М. Д. Скобелева и прежде всего на кубанцев, терцев и осетинских всадников. Они день и ночь «шныряли» по лесам и долинам рек, перехватывали разъезды турецкой конницы, уничтожали мелкие шайки башибузуков. В отдельных случаях батальоны и полки Скобелева принимали бой с рекогносцировочными отрядами турок, надежно прикрывая перевал через Иметли и все пространство от Сельви до Гарбово.

На Шипке, как и прежде, находился разъезд Владикавказско-осетинского полка в ожидании каких-либо безотлагательно важных распоряжений Радецкого. 30 охотников во главе с сотником Шаровым и хорунжим Шапрынским находились на Иметлийском перевале для наблюдения за действиями левофланговых частей корпуса Сулеймана.

При назначении иметлийского разъезда получилось то же самое, что на правом берегу Дуная, когда генерал Раух создавал отряд из 600 охотников. Идти в разъезд пожелали 150 казаков и осетин, а требовался один взвод. Начались споры — кому идти. Это было в разгар первых шипкинских сражений, и разъезду мог представиться случай участвовать в боях за перевал на его западных скатах. Многие рвались туда. И только брошенный между воинами жребий утихомирил их. На долю осетинских сотен выпало шесть мест.

15 августа всадники Иналук Гайтов и Гуда Бекузаров доставили полковнику Тутолмину записку генерала Радецкого о том, что «после ряда безуспешных попыток овладеть Шипкой последовало затишье, которым турки хотят воспользоваться, чтобы обойти правый фланг русской армии на Зелено-Древо и Иметлийский перевал».

Разведка Иметлийского перевала, возложенная на разъезд казаков и осетин, приобрела весьма важное значение не только на данный момент, но и для будущего. Достаточно сказать, что именно в этом месте в декабре 1877 года отряд генерала Скобелева совершил беспримерный зимний переход через Балканы и отсюда спустился к Шейново, что явилось ошеломляющей неожиданностью для турок.

Выполнив данное поручение, после ряда молодецких схваток с турецкой конницей, разъезд вернулся в отряд. Тутолмин просил Скобелева поблагодарить отважных охотников — они «были замечательно хорошо подготовлены подойти ближе к туркам».

Владикавказско-осетинский полк, помимо разведки, выполнял еще одну важную обязанность. Терцы и осетины должны были ограждать болгарское население от грабежей и разбоя башибузуков, охранять становища бездомных женщин, детей и стариков, спасать остатки их имущества. Кстати сказать, этим пользовались турки, засылая в тыл русской армии своих лазутчиков под личиной беженцев.

Лесистая местность на подступах к Типаве и по южной стороне сельвинского шоссе давала приют — башибузукам. Зная все тропинки в этих местах, они пробирались по ночам в болгарские деревни, грабили население, угоняли скот.

15 и 17 августа под Типавой и 19-го под деревней Острец разъезды Владикавказско-осетинского полка начисто вырубили несколько бандитских шаек, после чего башибузуки не появлялись больше в этих местах.

Между тем Кавказская казачья бригада усиленно готовилась к взятию Ловчи. От предстоящего сражения в немалой степени зависела участь Шипки и безопасность района Селави. «Пока жестокий бой на перевале Шипки не разрешится, — сообщал в Кавказскую бригаду начальник штаба Сельвинского отряда — до тех пор отряд генерала Скобелева должен служить заслоном для Сельви. Из Сельви на Шипку уже взята бригада».

День за днем происходила перегруппировка войск Западного отряда для предстоящего наступления на Ловчинский укрепленный лагерь. Владикавказско-осетинский полк занял свои прежние позиции в районе Омаркиоя на левом берегу Осмы. Такое расположение предвещало полку и всей бригаде быть в роли наконечника копья, пущенного в Ловчу.

Вскоре это подтвердилось. 21 августа начальник штаба Скобелевского отряда, капитан генерального штаба Куропаткин прислал командиру Кавказской бригады распоряжение: «Сегодня в ночь большая часть батарей будет поставлена на позицию. С рассветом начнется артиллерийская подготовка и утром — атака центра позиции Рыжей горы. Эту атаку поручено вести генералу Скобелеву».