На волка слава… - [3]

Шрифт
Интервал

— Я вредина, да?

Итак, с наступлением дня она опять стала частью системы. Системы, в соответствии с которой мужчина, женщина и постель в сумме дают заранее известный результат. Результат, которого невозможно избежать, которого неприлично избегать. И которого мы все же сумели избежать. Ночью она не захотела. Потому что ночью все возможно. Потому что ночь — это свобода. Потому что ночью мы находимся во власти темных сил. Наших истинных сил. Наших истинных желаний. А днем наши темные желания рассеиваются. Возвращается правдоподобие. Логика. Принцип. Все те составляющие, чьими пленниками мы являемся. Наконец, система. Поэтому она извинилась. «Я вредина, да?» Как будто она была в чем-то виновата. Виновата в том, что не сделала того, чего не желала. Виновата в том, что не сделала того, что на этот раз было бы оправдано лишь системой, а не внутренним настроем. Разве не так? А я сам, придя в то утро на работу, сказал своим коллегам:

— Ну, друзья мои, сегодня вы не слишком рассчитывайте на Эмиля Мажи. Сегодня я полный труп. Ну и потрудился же я ночью.

И я рассказал им свою историю. Естественно, изменив конец. Не из тщеславия. Я нисколько не тщеславен. Из-за системы. Просто я боялся показать другим, что я не такой, как они. Ведь у других сочетание мужчины, женщины, постели дает ночь любви. А у меня итог оказался совсем иным. Поэтому мне пришлось лгать. Я говорил себе: это невозможно, здесь, похоже, есть какой — то пробел. И я восполнял пробел. Коллеги поздравили меня.

— Ну ты герой, Мажи!

С некоторой завистью. Потому что они были женаты и завидовали мне. Они завидовали мне оттого, что я заполучил женщину на одну ночь. Хотя у самих была женщина на все ночи. Таков мир. И его логика. Они стали спрашивать меня про подробности. А старый Барбедар рассказал историю в таком же духе, которая приключилась у него как-то раз вечером с соседкой по лестничной площадке, когда он был молодым. Но внезапно мне в голову пришла мысль: если моя история выдумана, то почему историю Барбедара непременно нужно принимать за чистую истину? Разве не так? Я вот солгал. Но ведь и он тоже мог солгать. И другие, до него. Может, и с другими тоже случались истории, подобные моей. Спать с женщиной в одной постели, но не обладать ею. И, может, это беспокоило их не меньше, чем меня. И, может, вместо того, чтобы усомниться в системе, они предпочли сомневаться в себе, и не рассказали свою историю, а промолчали. Или попытались забыть ее. Или, как и я, изменили ее конец. И все представало в искаженном свете. Все. На протяжении тысячелетий. Ложь следовала за ложью. Среди которых оказалась и моя тоже. Моя ложь была обусловлена системой, но в то же время она укрепляла эту систему. Моя ложь добавлялась ко лжи — возможной — Барбедара. Система существует. Система, согласно которой, когда мужчина и женщина оказываются в одной постели, то это НЕИЗБЕЖНО дает в итоге ночь любви. Ладно, система существует. Но надежна ли она? Вот второй вопрос, который я внезапно задал себе. Неизбежно ли это? Или наоборот, это только вероятность? Сегодняшняя правда завтра может стать неправдой. Потому что, говорил я себе, если система надежна, тогда я ненормальный, тогда я составляю исключение из правила, являюсь чудовищем, типом, с которым случаются истории, причем случаются только с ним. НО РАЗВЕ ОНИ ТОЛЬКО СО МНОЙ СЛУЧАЮТСЯ? В конце концов я возмущался. Непременно натыкаться на систему. И всегда оказываться вне ее. Только ли со мной они случаются? Но почему именно со мной. Опять все те же свежесть и бодрость. (Вот видите, могло показаться, будто я отошел от этого куда-то в сторону, но я к этому возвращаюсь.) Все время — одна и та же проблема. Другие, когда есть мужчина, есть женщина и есть постель, начинают заниматься любовью. Всегда. Сплошь и рядом. Но на этот раз этого не произошло. Другие просыпаются свежими и бодрыми. Я — НИКОГДА. Так что же, я был чудовищем? Или больным? Но Касань уверял меня, что нет. И другой доктор, после него, специалист, — то же самое.

— Вы не богатырь, но у вас железное здоровье. Я не удивлюсь, если вы проживете до ста лет.

А ведь наука — это не глупость какая-нибудь. Доктора ведь что-то соображают. У них есть инструменты. Они знают, что к чему. Здоровье поддается измерению. Диагноз — это нечто точное. И раз доктора говорили мне, что у меня нет никаких отклонений, то, значит, уж в этой-то области я был нормальным. Таким же, как другие. Не отличающимся от них. Но при этом другие просыпаются свежими и бодрыми.

— Послушайте, господин доктор, я должен вам объяснить.

Он выслушал меня.

— Ба! — воскликнул он. — Я тоже просыпаюсь с такими же симптомами. Это ни о чем не говорит.

И он тоже? Значит, нас уже по крайней мере двое. Двое, не просыпающихся свежими и бодрыми. А его-то ведь никак нельзя назвать ненормальным. Наоборот — он был одним из самых известных докторов. Он даже орден Почетного Легиона получил.

И вот именно тогда я стал задаваться вопросом, действительно ли тут все верно, с этой свежестью и бодростью, и нет ли тут лжи. Или, может, это была даже и не ложь, а просто фраза, которую люди произносят не задумываясь, чтобы говорить, как все. Или что-то такое, что когда-то соответствовало действительности, в те времена, когда люди вели более здоровый образ жизни, не употребляли в пищу всякую гадость и их не одолевали свалившиеся на них теперь заботы. Нечто такое, что продолжают говорить по привычке. Я провел свое собственное расследование.


Еще от автора Фелисьен Марсо
Кризи

Фелисьен Марсо, замечательный писатель и драматург, член французской Академии, родился в 1913 г. в небольшом бельгийском городке Кортенберг. Его пьесы и романы пользуются успехом во всем мире.В сборник вошли первый роман писателя «Капри — остров маленький», тонкий психологический роман «На волка слава…», а также роман «Кризи», за который Марсо получил высшую литературную награду Франции — премию Академии Гонкуров.


Капри - остров маленький

Фелисьен Марсо, замечательный писатель и драматург, член французской Академии, родился в 1913 г. в небольшом бельгийском городке Кортенберг. Его пьесы и романы пользуются успехом во всем мире.В сборник вошли первый роман писателя «Капри — остров маленький», тонкий психологический роман «На волка слава…», а также роман «Кризи», за который Марсо получил высшую литературную награду Франции — премию Академии Гонкуров.


Яйцо

Главный персонаж комедии Ф. Марсо — мелкий служащий Эмиль Мажис. Он страдает поначалу от своего унизительного положения в обществе, не знает, как добиться успеха в этом гладком, внешне отполированном, как поверхность яйца, буржуазном мире, в который он хочет войти и не знает как. Он чувствует себя как бы «вне игры» и решает, чтобы войти в эту «игру», «разбить яйцо», то есть преступить моральные нормы и принципы Автор использует форму сатирического, гротескного фарса. Это фактически традиционная история о «воспитании чувств», введенная в рамки драматического действия.


Рекомендуем почитать
Татуированные души

Таиланд. Бангкок. Год 1984-й, год 1986-й, год 2006-й.Он знает о себе только одно: его лицо обезображено. Он обречен носить на себе эту татуировку — проклятие до конца своих дней. Поэтому он бежит от людей, а его лицо всегда закрыто деревянной маской. Он не знает, кто он и откуда. Он не помнит о себе ничего…Но однажды приходит голос из прошлого. Этот голос толкает его на дорогу мести. Чтобы навсегда освободить свою изуродованную душу, он должен найти своего врага — человека с татуированным тигром на спине. Он должен освободиться от груза прошлого и снова стать хозяином своей судьбы.


Рассказы со смыслом и настроением

Откуда мы здесь? Как не потерять самое дорогое? Зачем тебе память? Кто ты? Сборник художественных рассказов, антиутопий, миниатюр и философских задач разделен на две части. Одна с рассказами, которые заставят Вас обратить внимание на важные вещи в жизни, о которых мы часто забываем в повседневности будней, задуматься над проживаемой жизнью и взглянуть на жизнь с другой точки зрения. Другая часть наполнит настроением. Это рассказы с особой атмосферой и вкусом.


Жить, обгоняя рассветы

Эта книга написана для тех, кто очень сильно любил или все еще любит. Любит на грани, словно в последний раз. Любит безответно, мучительно и безудержно. Для тех, кто понимает безнадежность своего положения, но ничего не может с этим сделать. Для тех, кто устал искать способ избавить свою душу от гнетущей и выматывающей тоски, которая не позволяет дышать полной грудью и видеть этот мир во всех красках.Вам, мои искренне любящие!


Голоса

«Одиночество среди людей обрекает каждого отдельного человека на странные поступки, объяснить смысл которых, даже самому себе, бывает очень страшно. Прячась от внешнего мира и, по сути, его отрицая, герои повести пытаются найти смысл в своей жизни, грубо разрушая себя изнутри. Каждый из них приходит к определенному итогу, собирая урожай того, что было посеяно прежде. Открытым остается главный вопрос: это мир заставляет нас быть жестокими по отношению к другим и к себе, или сами создаем вокруг себя мир, в котором невозможно жить?»Дизайн и иллюстрации Дарьи Шныкиной.


Черное солнце

Человечество тысячелетиями тянется к добру, взаимопониманию и гармонии, но жажда мести за нанесенные обиды рождает новые распри, разжигает новые войны. Люди перестают верить в благородные чувства, забывают об истинных ценностях и все более разобщаются. Что может объединить их? Только любовь. Ее всепобеждающая сила способна удержать человека от непоправимых поступков. Это подтверждает судьба главной героини романа Юрия Луговского, отказавшейся во имя любви от мести.Жизнь однажды не оставляет ей выбора, и студентка исторического факультета МГУ оказывается в лагере по подготовке боевиков.


Вдохновение. Сборник стихотворений и малой прозы. Выпуск 4

Сборник стихотворений и малой прозы «Вдохновение» – ежемесячное издание, выходящее в 2017 году.«Вдохновение» объединяет прозаиков и поэтов со всей России и стран ближнего зарубежья. Любовная и философская лирика, фэнтези и автобиографические рассказы, поэмы и байки – таков примерный и далеко не полный список жанров, представленных на страницах этих книг.В четвертый выпуск вошли произведения 21 автора, каждый из которых оригинален и по-своему интересен, и всех их объединяет вдохновение.