На «Витязе» к островам Тихого океана - [15]

Куда бы ни заплывали полинезийцы, они приносили с собой свои древние предания, легенды и родословные повествования, — и все это по памяти, передавая из уст в уста. Предания о боге-герое Мауи и другие легенды сохранились на Таити, на Тонга и на десятках других островов Полинезии в совершенно таком же виде, как и у маори в далекой Новой Зеландии.

Чудесным рыболовом был Мауи. Он выудил из океана Таити, Тонгатапу, Раротонга и многие другие тропические. острова, и он выловил северный остров Новой Зеландии, который на языке маори называется Те ика а Мауи — «Рыба Мауи». Можно сказать, что где бы полинезийские мореплаватели ни находили себе родину, новый остров, — этот остров выловил для них из моря Мауи своим чудесным крючком.

Предание говорит, что Мауи и другие боги обитают в счастливой и таинственной стране. На Фиджи, где полинезийская культура встретилась с меланезийской, эта счастливая земля духов называется Мбулу, или Мбулоту. Многие жители островов видели Мбулоту, плывущую по водам синего океана, — сказочную, прекрасную землю, всегда озаренную мягким солнечным светом. Но если человек пытается приблизиться к ней — она исчезает.

Из столетия в столетие отважные каноэ отправлялись на поиски Мбулоту. Немногие, очень немногие, возвращались, чтобы рассказать о своей неудаче. О тех, кто не вернулся, никогда ничего не узнали. Может быть, они плыли в поисках зачарованной земли, пока швы из кокосовых волокон, которыми сшиты каноэ, не разошлись и отважные путешественники не погибли… а может быть, они нашли Мбулоту.

Далекие морские плавания выработали у островитян Океании высокую технику судостроения, которой особенно славились некоторые острова. Полинезийские большие каноэ[3] с катамораном (противовесом) — бревном, искусно укрепленным! при помощи жердей и связей параллельно борту, или крупные двойные боевые каноэ, поднимавшие до 150 человек, вооруженные большим треугольным парусом, сплетенным из панданусовых волокон, представляют собой настоящее произведение искусства. Они отличались исключительными мореходными качествами и большой устойчивостью.

Каноэ с островов Самоа или Гильберта при хорошем ветре развивает скорость до 15 и даже до 20 узлов! Для постройки каноэ требовались специальные сорта дерева, и поэтому особого развития судостроение достигало там, где росли нужные породы деревьев. Острова Фиджи, богатые твердым деревом «вези» и другими породами, славились в прежние; времена своими умелыми мастерами. Жители с островов Тонга приезжали сюда, на Фиджи, за знаменитыми фиджийскими каноэ.

В настоящее время с развитием пароходного сообщения [между островами и общим ослаблением связей между жителями разных островных групп упала и техника морского судостроения. Последнее большое двойное каноэ (друа) было построено на островах Фиджи в 1943 году и притом впервые за последние 30–40 лет.

АТОЛЛ АТАФУ

День 5 ноября был знаменательным днем в нашем плавании. В этот день мы впервые познакомились с местным, «туземным», населением Полинезии.

Утро этого дня наступило теплое, спокойное, легкий ветерок балла в 3–4 с востока. Солнце хоть и скрыто облаками, но печет жарко. Обсервация показывает, что где-то близко должен находиться атолл Атафу группы Токелау. И действительно, в 10 часов 20 минут с верхнего мостика в бинокль мы опять увидели чарующую картину «рождающегося» атолла. Открылись верхушки пальм, торчащие из моря. Идем к атоллу. Небо очистилось от облаков, и океан засверкал ослепительной синевой.

Все ближе покрытый густой растительностью остров. Берег его местами разорван, и тянется полоса рифа, на котором разбивается прибой, в воздухе стоит белая пыль. Затем снова островок, заросший пальмами, и снова риф. За рифами, в глубине, ярко-зеленая тихая вода лагуны. За лагуной опять островки, заросшие пальмами,'— это уже другая сторона кольца атолла, или риф, на котором в белой пене разбиваются океанские волны.

Синий океан, темная зелень зарослей, над которыми возвышаются кокосовые — пальмы, белый коралловый песок пляжа, зеленая вода лагуны, и надо всем этим яркое тропическое солнце — красота атолла оставляет неизгладимое впечатление.

Построек не видно. Лоция сообщает, что на одном из островков атолла расположена деревня, но она стоит на берегу лагуны, скрыта деревьями, и поэтому с моря ее не видно.

Милях в трех от северо-западной оконечности атолла останавливаемся и начинаем станцию.

Но свободные от работы неотрывно наблюдают за берегом, и вот мы видим, что от острова отделяется парус, начинает двигаться в сторону корабля, за ним второй, третий. Со свежим попутным ветром каноэ бежит к кораблю. Острый треугольный парус — острым углом закреплен у носа лодки. С-левого борта, на расстоянии нескольких футов от борта лодки, вынесен противовес — катаморан — длинное бревно с заостренными концами. Этот противовес — гениальное изобретение тихоокеанских мореплавателей — придает каноэ устойчивость и позволяет совершать в этих утлых лодочках далекие морские переходы.

В первом каноэ пять коричневых фигур. Одна из них в белом одеянии. Метрах в двухстах от корабля они сбрасывают мачту, быстро свертывают парус и укладывают его на брусья, соединяющие катаморан с лодкой. Держа в руках по одному короткому, широколопастному веслу, быстро и ловко подгребают к судну. Им бросают конец, спускают штормтрап, и гости поднимаются на борт — четыре почти голых, бронзовых, мускулистых, молодых, весело улыбающихся человека и пятый — такой же загорелый, одетый в белую тужурку и белые брюки. Это старший среди них, учитель. Подплывает второе каноэ. И во второй лодке тоже есть учитель. Обоих учителей — одного зовут Сина пати, другого Кио — уводит к себе капитан, а остальных окружает толпа «витязян», знакомятся, вступают в оживленную беседу.