На вершинах знания - [8]
— Кто такал эта красивая барышня? Это не mademoiselle Хелмицкая?
Профессор взглянул по указанию Фадлана.
— Нет… по крайней мере, теперь: фамилия этой дамы баронесса Варенгаузен. Вот там, у входа, стоит ее муж.
При первых словах Моравского Фадлан вздрогнул, затем низко склонил голову. Профессор внимательно посмотрел на него, и точно свет блеснул в его мозгу, — он понял.
— Да… Вы могли знать их, могли встречать: ее семья долго жила на Востоке, там, где были и вы. Старик Хелмицкий по назначении в государственный совет вскоре умер, а через несколько времени после того дочь его вышла замуж. Очень милая семья, я их хорошо знаю, это мои большие друзья. Вы не были с ними знакомы?
— Да… я знаю их понаслышке, — ответил Фадлан, снова вернув к себе хладнокровие. — Но я никак не ожидал встретиться с ними в Петербурге.
— Хотите, я вас представлю?
Фадлан смутился.
— Благодарю вас… Может быть… Лучше как-нибудь в другой раз. Я думаю сейчас незаметно удалиться: уже четвертый час.
— Это — идея. Я, пожалуй, последую вашему примеру. Может быть, нам по дороге?
— Я живу на Каменноостровском.
— К сожалению, не по дороге! Но вы позволите, дорогой коллега, предложить вам мои санки и меня самого в провожатые? Я с удовольствием провожу вас: хочется подышать воздухом и… нам еще есть много о чем поговорить.
— Дорогой учитель, чем я заслужил такое внимание?
— Ради Бога, бросьте раз навсегда этого «учителя». Так было когда-то, а теперь я хочу сделаться вашим учеником.
И, заметив удивленный взгляд Фадлана, он добавил:
— Не веря в вашу скромность, я все-таки настаиваю, что вы знаете гораздо больше моего…
— Может быть, вы ошибаетесь?
— Не думаю.
Они незаметно удалились из зала.
Между тем, в интимном салоне разыгралась в третий раз интересная сцена. Княгиня Джординеско, завладев молодым Варенгаузеном, который был ей представлен в то время, как жена его порхала по зале, взяла своего кавалера под руку и, оживленно болтая, привела его в салон. Здесь они уселись на мягком диванчике, ближе к входу. Трельяж скрывал от них недвижное бледное тело бедной Таты, все еще лежавшей в глубоком обмороке:
— Я очень довольна, барон, что судьба послала мне такого кавалера, как вы, — сказала с милой улыбкой Джординеско.
— Вы позволите узнать, — довольно сухо спросил Варенгаузен, — чему я обязан, что слышу эти любезные слова? Чем я снискал ваше благоволение?
Княгиня немного смешалась, но быстро оправилась и продолжала:
— Я должна вас предупредить; я издалека и…
— Вы, кажется, приехали из Бухареста?
— Да… Только всего какую-нибудь неделю тому назад и положительно никого не знаю.
— О, здесь, княгиня, знакомства делаются очень быстро!
— Не сомневаюсь. Если бы я приехала в незнакомый городе своим мужем, да. Но…
— Ваш муж?..
— Я вдова, барон. Мой муж умер два года назад, и я путешествую почти со дня его смерти.
— Чтоб забыться?
— Чтобы рассеяться, — это то же самое.
Она немного задумалась.
— Говорят, Россия страна неожиданных приключений. Говорят, петербургский свет очень интересен. Я хочу… сделать опыт.
Эта грубая откровенность не понравилась барону, который не без насмешливости посмотрел на княгиню.
— Я буду иметь честь служить препаратом для вашего опыта?
— Боже мой, какой вы злой! Вовсе нет. Я должна вам сознаться, что для меня вы представляете совсем особый интерес.
— Ого!.. Какой же, смею спросить?
— Из разговора случайно я поняла, что… Как бы это вам сказать?.. Вы, после двухлетнего супружества, влюблены в вашу жену. Так вот… Вы понимаете?.. Красивая иностранка, вдобавок, когда она вдова и молода, всегда имеет за собой репутацию опасной. Не будем наивны: каждая женщина прекрасно знает себе цену. И я знаю, что я красива и молода. Но я хочу испытать, насколько я опасна, и испробовать свои силы на неприступном северном граните, на вас. Я откровенна, барон, не правда ли? Каково ваше мнение по этому вопросу?
Княгиня кончила тем, что заинтересовала барона. Все время он был холоден, сдержан, вежлив. Некоторые ее выражения ему не нравились, и вообще вся она казалась ему несколько вульгарной. Но каждый раз, когда он пробовал взглянуть на нее, он чувствовал в своих глазах какое-то странное ощущение: они точно закрывались под острым взглядом молодой женщины и веки делались тяжелыми, точно наливались свинцом. А когда он не смотрел на нее, он чувствовал, как ее взгляд, от которого он хотел бежать и не мог, обволакивал его и покорял его волю. Это странное влияние княгини проникло все его существо, и он был уже покорен ею, незаметно для самого себя.
— …Итак, ваше мнение, барон? — повторила княгиня.
— По-моему, княгиня, ни одна женщина не может быть опасна сама по себе для мужчины, как бы прекрасна она ни была. Существуют положения, княгиня, при которых чары прекраснейших из женщин, опытных волшебниц и фей, бессильны перед мужской волей. Заслуга мужчины в этих случаях невелика, ему даже не нужно бороться с искушением: он просто не замечает искусительницу, будучи всецело поглощен иной, более великой, настоящей и возвышенной любовью.
— Значит, вы меня не боитесь? Вас кто-нибудь охраняет? У вас есть щит, которым вы закроетесь?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Поводом для написания этой книги стала попытка автора дать ответ на вопрос: "Самоубийство — это хорошо или плохо?" Как мы знаем, против самоубийства многие авторитеты – Коран, Библия, Тора, Авеста и иже с ними. За самоубийство (а точнее, благородное самостоятельное прекращение жизни) — древние греки, римляне, японские самураи, языческие культы. Серьезный перелом в осознании собранного на эту тему материала произошел, когда стало ясно, что сталкивать между собой авторитетные точки зрения бессмысленно.
Это самые креативные Таро из тех, которые выпускались в наше время. Выдумка и творческая интуиция итальянских «дизайнеров тела» создала этот шедевр союза традиционности, стиля и современности. Возродившаяся мода на татуировки дает, как на заре истории, возможность выделиться, подчеркнуть свою индивидуальность. Все эскизы несут символическую и энергетическую нагрузку и могут быть использованы в татуаже.Эта колода способна ответить на основной вопрос, на который не могут однозначно ответить ни психологи, ни эзотерики: «Человек влияет на татуировку, или татуировка влияет на человека?».
Дорогие друзья, эта книга призвана удовлетворить запросы общества в поиске путей счастья, незыблемого и постоянного. Эта книга станет для вас другом и собеседником на каждый день. Вы – это общество грядущего. Мы уже никого не ждём, ни на кого не оглядываемся. Поезд в иную реальность стремительно мчится, унося вдаль своих пассажиров.
Истинные лекари и целители произносят заговор особым образом. Чаще всего шепотом. Именно нашептывание заговора дает ему особую силу над людьми и обстоятельствами. Но не всякий шепот обладает таким действием.Автор книги смог поговорить с настоящей бабкой-шептухой, которая владеет этой уникальной методикой, освоить ее и перенести на страницы книги. Целительница также поведала о семи видах порчи, рассказала, как их распознавать и снимать, а также, что делать, чтобы даже самое черное колдовство никогда не пристало к вам.
Судьба этой книги драматична и, пожалуй, типична. Она разделила участь многих выдающихся дореволюционных изданий, поскольку была выключена из круга нашего чтения на долгие времена. На ее обложке значится: Рерих. Собрание сочинений. Книга первая. Изд-во И. Д. Сытина. Москва. 1914. Однако собранию сочинений (оно планировалось в трех томах) не суждено было осуществиться: помешала начавшаяся мировая воина. А первый том как бы ушел в подполье, став достоянием редких библиофилов.В послесталинский период началось постепенное, на первых порах достаточно робкое, возвращение Рериха и его трудов на Родину.
Это исчеpпывающее изложение учений и пpактик Севеpной (она же геpманская, тевтонская или pуническая) магической тpадиции, составленное одним из ведущих миpовых специалистов в данной области, будет полезным спpавочником как для тех, кто интеpесуется магией и языческими pелигиями, так и для поклонников литеpатуpы в жанpе "fantasy". В книге "Севеpная магия" они найдут геpманский ваpиант Дpева Жизни и Каpту Души, пантеон севеpных богов и Священное Колесо Года, магические талисманы и pитуалы на все случаи жизни, пpинципы гадания по pунам и pунной магии и многое дpугое.
Фантастическая история о том, как переодетый черт посетил игорный дом в Петербурге, а также о невероятной удаче бедного художника Виталина.Повесть «Карточный мир» принадлежит перу А. Зарина (1862-1929) — известного в свое время прозаика и журналиста, автора многочисленных бытовых, исторических и детективных романов.
В книгу вошел не переиздававшийся очерк К. Бальмонта «Океания», стихотворения, навеянные путешествием поэта по Океании в 1912 г. и поэтические обработки легенд Океании из сборника «Гимны, песни и замыслы древних».
Четверо ученых, цвет европейской науки, отправляются в смелую экспедицию… Их путь лежит в глубь мрачных болот Бельгийского Конго, в неизведанный край, где были найдены живые образцы давно вымерших повсюду на Земле растений и моллюсков. Но экспедицию ждет трагический финал. На поиски пропавших ученых устремляется молодой путешественник и авантюрист Леон Беран. С какими неслыханными приключениями столкнется он в неведомых дебрях Африки?Захватывающий роман Р. Т. де Баржи достойно продолжает традиции «Затерянного мира» А. Конан Дойля.
Впервые на русском языке — одно из самых знаменитых фантастических произведений на тему «полой Земли» и тайн ледяной Арктики, «Дымный Бог» американского писателя, предпринимателя и афериста Уиллиса Эмерсона.Судьба повести сложилась неожиданно: фантазия Эмерсона была поднята на щит современными искателями Агартхи и подземных баз НЛО…Книга «Дымный Бог» продолжает в серии «Polaris» ряд публикаций произведений, которые относятся к жанру «затерянных миров» — старому и вечно новому жанру фантастической и приключенческой литературы.